Папина дочка - Янка Рам

До девяти лет лишения свободы...

Я закрываю ладонью глаза.

Жесть!!!

- Если пострадавшие выживут и с их стороны никаких претензий не будет, то можно скостить до условно четыре года. Это самый лучший расклад. Но я бы на него не рассчитывал особо.

- Сколько они хотят? - морщится отец.

- Семья женщины хочет восемь миллионов на лечение и содержание после реабилитации. Там перелом тазобедренного и черепно-мозговая.

- Охерели... - пьяно.

- Ты чего несёшь, отец?! - рявкаю я, сжимая кулаки. - Соглашайся!

- Я твои отдам, ты не против? - оскаливается на меня.

Отдавай! - набираю в грудь воздух.

- Он против, - заходит Бессо.

С ним Лев Русланович Тарханов, отец Марата, наш юрист периодически.

Тянут мне руки. Я пожимаю и сразу начинаю чувствовать себя человеком.

Быстро выясняют ситуацию.

- Роман, пока твои личные деньги с продажи дома не будут переведены на твой счёт, никаких расчетов с пострадавшими. Потом - пожалуйста.

- Но... - развожу руками. - Не я же их заработал.

- Никаких "но". Треть дома юридически принадлежала тебе. Не ты пил, не ты сел за руль пьяным, не ты сбил людей. Не за твой счёт будет выкуплена свобода.

- Иди сюда, - вытягивает меня Бес в коридор. - Он совершил преступление! Ты чего хочешь сейчас сделать? Вытащить?!

- Бес, ну ты же всегда меня вытаскивал! Никогда не бросал!

- Я вытаскивал мальчишку, который ошибся. И на которого я имею достаточно влияния, чтобы он осознал, что так нельзя!! Много ты влияния имеешь на отца? Или завтра будешь оплачивать лечение очередным пострадавшим? Нет, Рома! Пусть идёт длинным и сложным путем. Ты ему не воспитатель!

- Я не могу так... Его посадят... Он же отец! Ты же сам топил, что надо уважать.

- Иногда это во благо, что посадят. И именно это и есть - уважение. Не мешать этому ходу событий.

- Я хочу подумать. И поговорить с ним, - мечусь по коридору.

- Завтра поговоришь. Когда протрезвеет.

Бессо забирает у меня из рук его портмоне. Открывает, забирает карты.

- Это полежит у меня в сейфе пока. Придёшь в себя - заберёшь, хорошо?

- Спасибо...

- Всё! - хлопает по плечу. - Лев Русланович узнает какая срочная помощь нужна пострадавшим. Завтра позвонит. А ты поезжай. Не надо на себя его вину переодевать. Он взрослый мужик, не больной, не ущербный и сам выбрал эту реальность. Иди.

Толкает в спину.

Делаю несколько шагов. Оглядываюсь.

- Иди-иди...

В расстегнутой куртке выхожу из из здания. В полном раздрае иду к брошенной до шлагбаума машине.

Опираясь спиной на тачку, поднимаю взгляд вверх. Внутренняя истерика немного отпускает, шок проходит. Вместе с ними ощущение, что мой мир рушится - тоже.

- Ром! - неожиданно влетает в мои объятья Лиза.

Обнимая за пояс, кладет голову на плечо.

- Я так испугалась. С тобой все хорошо?

В груди взрывается от благодарности!

Стискиваю...

Отстраняюсь, разглядывая. Она такая красивая! Как с обложки. И снова обнимаю крепче.

Закрываю глаза и зацеловываю ее волосы, лицо. Утыкаюсь губами в шею. И молча укачиваю ее, нас…

- Ты не обижайся, пожалуйста, - шепчу я.

Получаю в ответ много теплых поцелуев в лицо.

Мне сейчас все равно, что красивая. Я глазами не вижу ничего. Она для меня сейчас близкая... И очень-очень ценная. Потому что таких людей у меня мало. И она туда зашла. Красивая-некрасивая теперь ничего уже не решает.

- Ты цел? - отстраняется она от меня, чтобы заглянуть в глаза.

Неуверенно киваю.

- Давай, в машину сядем? - с тревогой поглядывает на окна ментовки.

- Да, конечно...

Глава 28 - Искуситель

Мы молча катаемся по городу, держась за руки. На заднем сиденье букет, он пахнет на весь салон, и я знаю, что это для меня.

Это очень приятно...

- Расскажешь мне?

Отрицательно качает головой и хмурится.

- Потом...

Сжимаю его кисть. Потом, так - потом. Главное, с ним все в порядке.

Мы опять замолкаем.

Проезжая по центру, Рома сворачивает под арку.

Тишину нарушить очень сложно. Он словно раненный, пробитый, уязвимый...

Паркует машину.

- Пойдем?

- Куда? - теряюсь я.

- Ко мне.

Так...

- Я не могу, - заправляю волосы за ушко.

- Почему?

Потому!

Кто может круче невинной девушки паниковать от идеи остаться с парнем наедине в интимной обстановке? Правильно! Только девушка, у которой уже случился первый раз и ей ужас как не понравилось.

У первой есть фантазии и ожидания, у второй - все нормально с памятью и никаких ожиданий.

Господи... Я не хочу даже думать в эту сторону!

А можно просто поцелуй и по домам?!

Пялюсь в лобовое, не зная как съехать с этой идеи так, чтобы не обидеть Романа отказом сейчас, когда он очень уязвимо мной чувствуется.

И на этой панической волне, идея отношений вдруг перестает казаться мне привлекательной. Ему же не четырнадцать лет, ждать пока я созрею, верно?

- Лиз?

Его пальцы ныряют мне в волосы на затылке. Уверенно притягивает к себе. Касание губами... Не даю ему углубить поцелуй. Потому что это... Ну странно, как минимум! Заводить его до кипения, а потом динамить. Наверное, я к такому ещё не готова, я всего лишь в галерею согласилась сходить!

И всего лишь хотела, чтобы проводив меня, он снова поцеловал.

Он замирает растерянно.

Шепчет:

- Ты чего отморозилась? Что не так? - ласкает мои губы своими.

- Я... Эм... - таю от его нежностей. - Мне правда пора домой.

Смотрит на часы.

- В восемь часов?.. - поджимает обиженно губы.

Вздыхаю.

Между нами рождается какое-то битое стекло.

Ну, Елизавета, скажи что-нибудь внятное!

- Давай просто где-нибудь кофе попьем? - не выдерживаю этой болезненной звенящей эмоции.

- А давай у меня попьём? Пожалуйста.

- Неудобно... - ерзаю я.

- Что конкретно неудобно?

- Ром! - тихо взрываюсь я.

- Да не хочу я видеть никого в кофейне твоей! - психует в ответ. - Только тебя хочу видеть! Не сбегай, пожалуйста!

- Ладно!! - сдаюсь я. - Ладно... Мы пойдем к тебе и выпьем кофе.

Ограничиваю сразу рамки, чтобы у него не было иллюзий, что...

Иштарова, Боже, ты трусиха, динозавр и ледышка!

С кем ещё пробовать зайти в