Флибустьерское синее море - Василий Баранов

— Не стану вас задерживать, господин Дэн. — Клавдия попрощалась и ушла.

По дороге Жаннетта спрашивала Дэна:

— Как тебе Мишель?

— Девчонка красивая. Надеюсь, капитану она понравится. Если у нее такой же характер, как внешность, то я одобряю. И я обязательно их сегодня познакомлю.

— Ты попытайся. Может ты и прав, не хорошо, что рядом с капитаном нет заботливой женщины.

Вечером с отцом они шли на бал к губернатору. Капитан пренебрегал светскими условностями. До дворца губернатора было не далеко, нет нужды ехать в коляске или верхом. Местная знать будет демонстрировать свои наряды и драгоценности. Идти по пыльным улицам города в таком виде было бы странно. Многие хотят и выезд показать, похвастаться породистыми лошадьми и колясками. Капитан и Дэн были одеты соответственно случая, но без роскоши. Данька решил вновь вернуться к старому разговору.

— Папа, я думаю, тебе пора жениться. — Посмотрел на отца. Может и подзатыльник влепить.

— Господи, ты опять об этом. Сколько раз тебе говорить, что я уже стар для подобного. — Свен считал это пустым разговором.

— Вовсе не старый. В самый раз.

— Вот тебя бы Даня женить. — Это то, что заставит мальчишку замолчать.

— Нет, отец, мама говорит, что я все еще ребенок. Пап, мама говорит, что я ребенок. — Даня вышагивал, как пятилетний мальчишка. Забавно. — У меня у штанишек лямочка оборвалась. Мама обещала вечером пришить. Я и сандалики путаю, какой на какую ножку надо одевать. Вырасту, как ты, и научусь. Мама укладывает меня спать. Когда Каркуша нам пожелает спокойной ночи. Нас одуяло (Даня по детски коверкал это слово) ждет и подушка. Ждут ребят. Мама приходит. Укладывает меня. Накрывает одуялом. Даничка, закрой глазки и спи. Завтра будет день опять.

— Опять шалишь. — Грустно улыбнулся капитан. — Ты меня прости, сын, что мне не довелось укладывать тебя спать.

— Что ты, пап, это не твоя вина. Я берегу мишку, плюшевого мишку. Ты мне его подарил.

— Ты… ты его сохранил, да? — Щека Свена дернулась. Все эти годы сын ждал его. Его мальчик рос без него.

— Я его берегу. Это твой подарок. Он сидит на тумбочке возле моей кровати и до сих пор каждый вечер укладывает меня спать. Как это делал бы ты, отец.

— Даня, Данечка, — и Свен обнял сына за плечи. — Жаль, что я пропустил те годы. Очень жаль.

— Пап, ты женишься?

— Ты опять об этом!

— Ну, да.

— Ты же не отстанешь. Хорошо, я женюсь. И на ком, по твоему, я должен жениться?

— На Мишель. Мишель Леруа, дочь Гастона Леруа.

— Я незнаком с господином Гастоном. По слухам, его дочь годится мне в дочери.

— Это твои предрассудки. В этих местах все иначе. Она как раз годится тебе в жены.

— Ладно. В жены, так в жены, — махнул рукой капитан.

Они вошли во дворец губернатора. Высокие роскошные залы. Широкие лестницы и переходы. Гости начали собираться. Залы ярко освещены. Солнце за окном стремительно угасало. Играла негромкая музыка. Дамы и господа гуляли, разговаривая о чем-то. Данька и капитан пошли поприветствовать хозяина дома. Подошли к губернатору и его жене.

— Господин губернатор. Мадам, позвольте представить вам моего сына. Боцман Дэн.

— Я очень рад, — говорил губернатор, — что вы пришли, господин капитан, да еще с сыном. Смотрю, у вас замечательный наследник растет.

— Благодарю, губернатор. У вас, как всегда, собралось избранное общество. — Свен старался быть любезным, хотя не любил светской болтовни.

— Сегодня я пригласил только самых знатных жителей нашего острова. — Губернатор намекал, что считает капитана членом этого высшего общества. — И самые богатые купцы. Я делаю все возможное для процветания нашего острова. Во славу его Величества.

— О, да, господин губернатор, все знают, сколько стараний и сил вы приложили. Никто другой не сделал бы больше. Король оценит ваши заслуги. — Черт побери, тебя и твоего короля.

Данька благоразумно молчал. Для себя эту ситуацию он оценил, как обычное бахвальство местного чиновника. Сейчас из уст губернатора зазвучит не стареющее: под моим чутким руководством, в недрах моей системы…

— Господин губернатор, — продолжал Свен, — с вашего позволения, я покажу сыну ваш чудесный дом и познакомлю с кем-нибудь из ваших гостей.

— Да, капитан. Покажите вашему сыну мой дом. Вы всегда желанные гости в нем.

Капитан и Дэн отошли, а к губернатору подошли следующие гости.

— Ну, Дэн, мы запечатлели почтение нашему губернатору. Здесь такая скука. Я так и не научился держаться в этом обществе. Это не для меня.

— Я тоже не умею. Но у нас есть цель. Сейчас я познакомлю тебя и Мишель.

— Даня. Я не знаю господина Леруа. Неудобно вот так, просто… это не принято в обществе.

— Капитан, — махнул рукой Данька, — вон они.

Семейство Леруа стояло возле одной из колонн. Знакомые к ним не подходили, делали вид, что не замечают. Людей привлекает только успех. Если эти несчастные решат попросить взаймы, можно оказаться в неудобной ситуации.

— Мы что, так просто заявимся… — Кажется капитан робел.

— А почему, нет? Капитан, не робей, мы идем на абордаж. Идем, Свен, — Данька решительно зашагал в сторону семейства Леруа. Отец шел следом. Даня подошел к дамам, которых видел сегодня на рынке. Поклонился.

— Добрый вечер, господин Леруа. Добрый вечер, очаровательные дамы. Я Дэн, боцман Дэн. Я давно мечтал с вами познакомиться. А это мой отец, капитан Свен. — Дэн в упор смотрел на господина Леруа. Тебе, графеныш, или кто ты там, с такой провинциальной простотой не совладать.

— Очень приятно, — ответил Гастон, он не знал, как вести себя в подобной ситуации. Но делать было нечего. По крайней мере хоть кто-то подошел поприветствовать. А Данька продолжал:

— Мадам Леруа, вы, как всегда, прекрасны. А это ваша дочь, Мишель? — Дэн просто играл светского человека, как представлял его себе.

— Да, моя дочь. Она недавно вернулась из монастыря, где она воспитывалась. Мы решили, что ей будет полезно познакомиться с нашим обществом.

— Разумеется, госпожа Леруа. — Дэн ручкой изобразил что-то изящное. — Ваша дочь настоящее украшение этого вечера. И так похожа на вас и вашего мужа.

В это время заиграла громче музыка, начинались танцы. Пора наступать.

— Ах, господа, мой отец, капитан Свен, человек морской, но обожает танцы. Просто обожает. И такая музыка. Мадмуазель Мишель, вы не откажете капитану в одном танце. Я уверен, вы прекрасно танцуете. Прошу, один танец с моим отцом. Капитан, — он обернулся к Свену, — вы обязаны предложить один танец столь очаровательной даме.

Свену ничего не оставалось, как предложить руку Мишель и увести ее танцевать. Ну, погоди, я позже с тобой разберусь, светский лев. Данька стоял рядом с четой Леруа. Время от времени бросал взгляд на Гастона.

— Они прекрасно танцуют, как вам кажется, господин Леруа? Замечательная пара, вы не находите, мадам Анна?

— Ваш батюшка, капитан Свен, отличный танцор. — Согласилась Анна. Если бы капитан просто переступал с ноги на ногу, был хромым и горбатым, она превозносила бы его до небес, в соответствии с состоянием его кошелька.

— Смотрите, какая замечательная пара, — вторил ей Данька, — как замечательно танцуют.

Он смотрел на танцующих, бросал взгляд на Гастона и говорил:

— Мы редко выбираемся на такие вечера. Отец постоянно в море. А вы, господин Леруа, вы тоже редко бываете на балах? Я слышал у вас поместье. А это требует неустанного внимания. Отнимает столько времени.

— Да. Вы правы. Это очень хлопотное занятие. — Бойкий парень. Этот не упустит своего.

— Я наслышан, у вас замечательный дом, и очень гостеприимный. Все так говорят.

— Да, — подтвердил Гастон. — Двери моего дома всегда открыты для гостей.

— Господин Гастон, я уверен, капитан с радостью примет ваше приглашение. И на днях приедет к вам. Вы, ведь, не против? — Вот так, приглашение будет получено. И что с того, напросился.

— Да, да, — согласился Гастон. — Думаю, вы и ваш отец сможете заехать к нам завтра после обеда.

— Отец будет рад вашему приглашению. Он непременно заедет к вам. — какого черта я потащусь к вам. Мой батя, мальчик взрослый, я не собираюсь опекать его до дряхлой старости в вопросах с женщинами.

Танец закончился. Капитан подвел свою даму к ее родителям.

— Благодарю, мадмуазель, за танец. — Свен поклонился. — Мы должны переговорить здесь с другими гостями. Прошу нас извинить.

Когда он танцевал с Мишель, девушка так мило смущалась. Она, действительно, очень хорошенькая. Но еще совсем дитя. Кто его знает, может она и станет его женой — закралась мысль в голову Свена. Мишель в танце думала, что капитан красивый сильный мужчина. Она и согласилась бы на эту партию. От нее ничего не зависит. Она чувствовала, что все остальные присутствующие здесь господа сторонятся их семьи. Даже дышать в этой пустоте было трудно. Они были изгоями. И только этот мужчина подошел. Она не хотела бы поклоняться этому мужчине или вообще какому-то мужчине. Стать чьей-то женой. Ей казалось это страшным. Она предпочла бы служению мужчине служение небесам. Но если такова будет воля ее отца…. Капитан и Дэн откланялись. Даньке все это было не интересно. Пустые разговоры, люди, завернутые в дорогие ткани, увешанные драгоценностями. Зачем они сюда пришли. Продемонстрировать свое богатство, не более того. Пустое времяпровождения. Вот они, хозяева жизни. Выставка тщеславия. На окраине города, вдали от этой ярмарки живут тоже люди. В рваной и грязной одежде, босиком. Они работают до изнеможения. А эти, закутанные в дорогие тряпки, сгорбились под тяжестью драгоценностей. Какая несправедливость. И в его мире не так уж много справедливости.