Дачный роман - Элизабет Лейн

Надо вырваться из этого порочного круга. Сегодня же, пока не передумала. Вот единственно правильный путь. Как только девочки усядутся смотреть видео, Кэйт попросит Джеффа поговорить наедине. Тут она соберет все свое мужество и сделает то, что давно должна была сделать.

Она пойдет на благотворительный бал одна, если уж вынуждена идти. А может, подвернется какой-нибудь удачный предлог не пойти вообще. Что там делать? Подвергать себя лишний раз унижению?

Выключив пылесос, Кэйт подошла к окну и принялась следить за одиноким альбатросом, носящимся над дюнами. «В жизни есть вещи страшнее, чем остаться одной, — решила она. — В конце концов, не так уж плохо я жила все эти годы». Но после знакомства с Джеффом она вновь обрела вкус к тому, чего ей так недоставало, — семейной жизни.

Забыть про это будет непросто.

Митабель вылезла из своего убежища под софой и начала тереться о ноги хозяйки. Кэйт нагнулась и взяла кошку на руки. Ее пальцы нежно гладили пушистую бархатную шубку, а по щеке медленно катилась слеза.

Звонок в дверь раздался ровно в семь, как раз когда Кэйт вынимала последний противень с печеньем. Она заставила себя не обращать внимания на участившийся пульс и пошла открывать нарочито не спеша, но ее опередила Флэннери, распахнувшая дверь настежь, и Кэйт вернулась на кухню.

Присутствие Джеффа наполнило дом уютом, как запах елки на Новый год. Кэйт почувствовала это еще прежде, чем увидела его, и сердце снова сжалось от предчувствия грядущей потери.

Девочки радостно визжали и топали ногами, заставив кошку в панике бежать под кухонный стол. Стиснув зубы, Кэйт решила-таки следовать своему плану. Да, сейчас она увидит Джеффа, но только для того, чтобы тут же расстаться с ним навсегда.

Когда он вошел в кухню, Кэйт перекладывала очередную порцию из духовки на стол. Она вздрогнула и задохнулась — он обнял ее сзади, притягивая к себе.

— Порцию девочек я видел в гостиной. Значит, все это для меня? — он кивнул в сторону печенья.

— Только если будете очень хорошим мальчиком…

— Я всегда такой. — Губы Джеффа касались ее шеи. — Мы одни, и сейчас ты узнаешь, каким хорошим я могу быть.

Кэйт прижалась к нему.

— Девочки… — слабо прошептала она.

— Они заняты. — Его руки скользнули под ее черный шерстяной свитер. Кэйт закрыла глаза, жаждая его прикосновений, желая принадлежать ему, полностью и навсегда. Желая его — и зная, что с тем же успехом она могла бы желать дотянуться до солнца.

— Ведите себя как следует! — Кэйт с шуткой отстранилась от него. — Попробуйте лучше печенья!

Она хотела положить кусочек ему в рот, но печенье осыпалось на пол. Воспользовавшись моментом, она схватила вафельное полотенце и принялась тереть им линолеум.

— Почему у меня все время такое чувство, что ты явно избегаешь меня? — спросил Джефф, присоединяясь к ней с другим полотенцем.

Кэйт смотрела в сторону, боясь случайно встретиться с ним глазами.

— Ты хочешь мне что-то сказать? — догадался он.

У Кэйт упало сердце.

— Угу, — вздохнула она. — Нам надо серьезно поговорить. Не при девочках.

Его глаза вспыхнули, но он скрыл свои эмоции под улыбкой и помог ей подняться.

— Эй, что за унылое выражение? Кто-то умер?

— Никто. — Она снова взялась за противень и обожгла себе палец. От боли на глазах выступили слезы. Она старательно сморгнула их, автоматически вороша рукой горячие печенья.

— Кэйт! — Джефф взял ее за подбородок, повернув лицом к свету. — Черт возьми, что я еще наделал?

— Ничего, — прошептала она, пораженная неподдельной заботой, прозвучавшей в его голосе. — Дело не в тебе. Пойдем прогуляемся.

— Пошли. Может, и мне найдется, что тебе сказать.

Кэйт вела Джеффа сквозь полумрак мастерской, борясь с желанием взять его за руку. Почему, ну почему ей так плохо? Почему он не такой же грубый, бесчувственный или гулящий, как большинство мужчин? Почему нельзя сказать ему «прощай»? Почему Джефферсон Пэрриш такой… чудесный?

Руки Кэйт тряслись, она не сразу открыла черный ход.

Наконец ржавая задвижка поддалась с характерным скрипом. Кэйт толкнула дверь плечом. Та отворилась, как дверца волшебного ларца, открыв Кэйт самый великолепный закат, какой она когда-либо видела.

Гряды облаков протянулись вдоль горизонта золотыми, мандариновыми, ярко-красными и розовато-лиловыми полосами, как тончайшие паутинки. Забыв на мгновение обо всем, Кэйт замерла, открыв рот и глядя на это великолепие.

— Я заказал закат специально для нас. Неплохо, правда? — Джефф обнял ее сзади. Его чисто выбритый подбородок коснулся ее виска.

— Сколько же пришлось заплатить? — пролепетала Кэйт, ловя тепло его дыхания над ухом.

— Пустяки, шесть монеток.

— Вы не зря потратили деньги. — Ее дыхание вновь пресеклось: руки Джеффа скользнули ей под свитер. Прикосновения его пальцев она почувствовала, как разряды электричества. Время будто остановилось. Небо медленно превращалось из красного в малиновое, из бледно-фиолетового в темно-синее. Потом мир как будто перевернулся — это он заключил ее в объятия, жадно прильнув к ее пересохшим губам.

Все благие намерения Кэйт испарились в мгновение ока — скорее, чем испаряются капельки дождя, попавшие в горящую лаву. Ее рот приоткрылся, вкушая сладость языка Джеффа, пальцы судорожно ласкали его густые волосы. Все перестало для нее существовать — все, кроме того, что она хочет Джеффа Пэрриша, что он нужен ей больше воздуха, больше, чем солнце, чем жизнь.

Кэйт застонала, когда он ослабил пояс ее джинсов и погладил ее живот. Дрожащие пальцы скользнули к груди Кэйт, потом вверх — ослабить бретельки лифчика. Нежные прикосновения к груди отозвались во всем теле. Она снова громко застонала, и это вернуло ее к реальности.

— Нет, — внезапно поддаваясь панике, шепнула она. — Хватит, Джефф, довольно, Джефф…

Не обращая внимания на мольбу Кэйт, он еще нежнее обнял ее, и, вздохнув, она робко прижалась к нему, пораженная силой своего желания.

— Нам лучше вернуться в дом, — шептала Кэйт, но Джефф лишь крепче прижимал ее к себе.

— Кэйт… — Сердце его стучало у самого уха. — Я же люблю тебя, Кэйт…

Слова, которые ей так хотелось услышать, вызвали у Кэйт новый приступ страха — такой сильный, что у нее подкосились ноги.

— Не надо, — проговорила она, отпрянув от него. — Как ты не понимаешь, что только делаешь все хуже?

Руки Джеффа исчезли.

— Все, что я вижу перед собой, — это прекрасную испуганную женщину, — сказал он. — Что-то не так, Кэйт? Я здесь, с тобой, и я готов тебя выслушать, но ты молчишь… — Видя, что она колеблется, он схватил ее за руку. — Пойдем.