Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Супергрустная история настоящей любви - Гари Штейнгарт

Супергрустная история настоящей любви - Гари Штейнгарт

Читать онлайн Супергрустная история настоящей любви - Гари Штейнгарт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 74
Перейти на страницу:

А потом она садилась рядом и помогала мне сделать невозможную домашку по химии, хотя я не просил, двигала по блокноту загадочные буквы и цифры, пока уравнения чудесным образом не становились «уравновешенными», а я, совершенно лишенный равновесия близостью чудесной девушки, чья шелковистая кожа сияла под летними спортивными шортами и оранжевой принстонской курткой, тщился уловить дуновение запаха ее волос или касание костлявого локтя. Тогда впервые женщина встала на мою защиту, и я смутно заподозрил, что меня и в самом деле надлежит защищать, что я не плохой человек, просто хуже других умею жить.

В Уэстбери мы с Юни сошли у бронетранспортера перед приземистым вокзалом — когда поезд отъезжал, ствол «браунинга».50 калибра прыгал вверх-вниз, словно рьяно и любовно махал на прощание. Национальные гвардейцы сканировали эппэрэты разношерстной толпы — сальвадорцев, ирландцев, южноазиатов, евреев и всех прочих, кто превратил этот уголок центрального Лонг-Айленда в нынешний пахучий гобелен редкого разнообразия. Солдаты были злее и загорелее обычного; вероятно, лишь недавно вернулись из Венесуэлы. Двоих пассажиров — одного темнокожего, другого наоборот — отвели в сторонку и затолкали в БТР. Слышалось только урчание и кликанье наших эппэрэтов, с которых скачивали данные, и чириканье цикад, пробужденных от семилетнего сна. Я видел лица моих сограждан — безучастно склоненные головы, руки в брюки, каждый виновен в том, что недостаточно старался, неспособен заработать на хлеб, — даже после стольких лет упадка я никак не ожидал от американцев такой покорности. Вот она, усталость проигрыша, навязанного стране, верившей исключительно в его противоположность. Вот он, конечный продукт нашего глубинного морального истощения. Я чуть не послал тинку Нетти Файн — вымолить каплю этой ее блистающей врожденной надежды. Она правда думает, что все наладится?

Обрюзгший мужик с бородкой и в камуфляжной каске просканировал мой эппэрэт, явив мне безрадостное зрелище своих зубов и дохнув порывом утреннего дыхания, сохранившегося в неприкосновенности далеко за полдень.

— Умышленное прокажение данных, — рявкнул он мне с акцентом, который я отнес к району между Аппалачией и Югом; в его исполнении слово «данных» чудесным образом приобрело третий слог. (Почему этот псевдокентуккиец стал нью-йоркским национальным гвардейцем?) — Как же так, сынок?

Я мигом съежился. На секунду мир усох, выпирая опустевшими контурами. Больше всего на свете я боялся бояться на глазах у Юнис. Я — ее защитник в этом мире.

— Нет, — сказал я. — Нет, сэр. Все разъяснилось. Это ошибка. Я летел из Рима в одном самолете с крамольным толстяком. Я сказал «Разными итальянцами», а выдра, видимо, решила, будто я сказал «албанцами».

Солдат воздел руку.

— Работаете в «Стаатлин-Вапачунь»? — спросил он, минимум четырежды изуродовав сложное название моего нанимателя.

— Да, сэр. Отдел постжизненных услуг, сэр. — Слово «сэр» было как сломанный меч, упавший к моим ногам. Я снова захотел, чтобы родители оказались поближе, хотя до них оставалось каких-то две мили. Отчего-то я вспомнил про Ноя. Может, Вишну прав, Ной и впрямь сотрудничает с ДВА? А если так, способен ли он мне сейчас помочь?

— Отрицание и согласие?

— Что?

Он вздохнул.

— Подразумеваете а-ат-рицание существования этого разговора и са-агласие с условиями?

— Да. Разумеется!

— Вот здесь отпечаток пальца. — Большим пальцем я мазнул панель его толстого бурого эппэрэта.

Взмах рукой.

— Проходите. — Проходя, я заметил надпись на боку бронетранспортера: «„Вапачун-ЧС“, аренда и покупка оборудования». «Вапачун-ЧС» — пугающе прибыльный отдел нашей материнской компании, занимается вопросами безопасности. Что за дела?

Мы поехали до родительского дома на такси мимо многообразия скромных двухэтажных коттеджей, обшитых алюминием, и из каждой второй двери струились флаги «Нью-йоркских янки» — у нас один из тех напористых районов, где все деньги вкладываются в газоны сорок на сто футов, даже в перезрелую жару восточного побережья ощетиненные заботливо выращенной зеленью. Я немножко стеснялся — знал, что родители Юнис гораздо состоятельнее моих, — однако радовался, как удачно все сложилось с гнусавым нацгвардейцем, едва своим могуществом и славой меня осенила могущественная корпорация «Штатлинг-Вапачун», ныне, видимо, обеспечивающая вооружением Национальную гвардию.

— Испугалась, Юни? — спросил я.

— Я знаю, что мой кокири — не какой-нибудь там ненормальный преступник, — сказала она и погладила меня по носу, а затем наклонилась, чтобы я поцеловал ее лоб в знак благодарности за то, что в эти трудные времена она еще способна шутить.

Через несколько минут мы прибыли на угол Вашингтон-авеню и Майрон, к самому важному перекрестку моей жизни. Я уже различал бурый кирпично-штукатурный коттедж родителей — перед домом золотистый почтовый ящик, рядом фонарь якобы девятнадцатого века, штабель дешевых складных стульев на бетонном островке, заменяющем веранду, на железной дверной сетке — черные лошади и экипажи (я не имею в виду насмехаться над родительским вкусом; вся эта дребедень прилагалась к дому), а на двух флагштоках под неверным ветерком развеваются гигантские флаги Соединенных Штатов Америки и Госбезопасного Израиля. Изящная фигурка — мистер Вида, родительский сосед и лучший друг отца — помахала с крыльца через дорогу и прокричала что-то ободряющее мне и, вероятно, распутное — Юнис. Мой отец и мистер Вида у себя на родинах были инженерами, а теперь погрузились в бездну рабочего класса: крупные мозолистые руки, компактные похотливые тела, умные карие глаза, консерватизм толстым слоем и честолюбивые дети на заработках — трое у мистера Виды, у моего отца один. Мы с сыном Виды Ануджем вместе учились в Нью-йоркском универе, а теперь этот мелкий ублюдок — старший аналитик в «ОбъединенныхОтходахСиВиЭсСитигруп».

Я взял Юнис под руку и провел по девственной родительской лужайке. В дверях появилась мама в своем обычном наряде — белые трусы и удобный лифчик; выйдя на пенсию, эта женщина посвятила себя интенсивному домохозяйству, и в нормальном платье я не видел ее годами.

Она уже примеривалась по обыкновению пылко повиснуть у меня на шее, но тут заметила Юнис, в изумлении что-то булькнула по-русски и скрылась в доме, оставив мне, как всегда, фантомное зрелище побежденных земным притяжением грудей и белого мячика живота. Вскоре возник отец — без рубашки, в грязных бежевых шортах; он тоже уставился на Юнис, огладил голую мускулистую грудь — вероятно, от смущения, — сказал: «Ой!» — и все равно меня обнял. Его шерсть заскребла по моей новой рубашке — серые заросли, которые отец выставлял напоказ с неким шиком, точно королевская особа в тропиках. Он расцеловал меня, и я сделал то же самое, ощущая наплыв близости, внезапной общности с человеком, чья орбита обычно пролегала вдали от моей. В голове замелькали заповеди, конфуцианский кодекс отношений сына и отца: он отец, а посему я обязан любить его, слушаться его, не имею права оскорблять его, обижать, попрекать давними проступками; он теперь старик, он беззащитен и заслуживает всего, что я могу ему подарить.

Вновь появилась мама в шортах и майке-алкоголичке.

— Сыночек! — вскричала она по-русски и расцеловала меня, тоже эдак многозначительно. — Ты смотри, кто к нам приехал! Наш любимец!

Они с Юнис пожали друг другу руки; мои родители оглядели ее и мигом сделали выводы: уверились в том, что моя подруга, как и ее предшественницы, не еврейка, однако отметили, что она худа, привлекательна, что у нее здоровая черная грива, и молча все это одобрили. Мама развязала зеленый платочек, прикрывавший от американского солнца ее собственные белокурые локоны, и мило улыбнулась — кожа нежная, бледная, постаревшая только вокруг бешено артикулирующего рта. На своем пенсионном английском она доблестно заговорила о том, как рада познакомиться с потенциальной невесткой (неувядающая мечта — две женщины против двоих мужчин, за обеденным столом шансы выше), заполняя контуры своего одиночества пулеметной очередью вопросов о таинственной сыновней жизни в далеком Нью-Йорке:

— Ленни делает дома уборку? Пылесосит? Я однажды зашла к нему в общежитие — ох-х, ужас! Такой запах! Мертвый фикус! Старый сыр на столе. За окном носки висят.

Юнис улыбнулась и заступилась за меня:

— Он молодец, мисс Абрамов. Очень чистоплотный.

Я поглядел на нее с нежностью. Где-то под яркими небесами пригорода «браунинг».50 калибра разворачивался к прибывающему поезду, но сейчас вокруг люди, которые любят меня.

— Я купил тебе тагамет со скидкой, — сказал я отцу и вытащил из сумки пять коробок.

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 74
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Супергрустная история настоящей любви - Гари Штейнгарт торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит