Гений Одного Дня - Алиса Плис

 - Вы уверены, что затмите Читтера?- спросил кто-то из толпы.

 - Затмить? Разве я собирался его затмевать? Я просто решил взять в руки свою заслуженную прибыль, которая до этого момента всё хранилась в его нефтяных источниках. Читтер – талантливый предприниматель, но в электричестве ничего не смыслит. Всё-таки он больше политик и нефтяной магнат, а для чего полез в это чуждое ему дело – я сам понятия не имею. Мало того, все свои средства он смело возложил в свои генераторы и другие машины постоянного тока, которыми угрожает моей репутации. Только боюсь, ни к чему это не приведёт.

 - Вы долгое время конкурировали с ним за право быть на большом рынке.

 - Что ни говори, а у Читтера имеется куча связей, недаром он – нефтяной король. Нажил себе хорошее состояние за счёт разворовывания нефтяных запасов Аляски, один из моих работников раньше работал на него. Это жестокий человек, ищущий выгоду лишь для себя. Сейчас наступило время денег – и он поплёлся на эту удочку в том числе, о чём вероятно никогда не жалел. Я сам толком не понимаю, зачем он полез в то дело, где всё уже до него расхватали, а кусочками маленькими он далеко не привык манипулировать. Может, это объясняется гораздо проще – попытка борьбы с моей империей. Александр Македонский, Ганнибал, Тамерлан, Чингисхан – все они пытались завоевать мир. Не удалось никому. Первым это удаётся мне, - сделал откровенное признание Вингерфельдт, задумчиво куря дорогую сигару.

 - Вы считаете, что он не справится со своим делом и заранее обречён на поражение от вас?

 - Я не считаю, я так и не познал высшей математики. Я только чувствую и излагаю свои мысли по тому или иному поводу, опираясь на свой опыт и знания. Так вот, Читтер – поступил очень недальновидно, вкладывая свои миллионы в это сомнительное для него дело. Он прогорит с  ним, как бы оно прекрасно у него не шло и не развивалось. В конце концов, доходов от нефти, я считаю, уже хватит на безбедное существование. Мы ещё не упоминаем, сколько он утащил золота во время Золотой лихорадки, или от испытания динамита Нобеля. Чего только стоит сказать о его способностях по поводу прекрасного уничтожения всех своих конкурентов, не смотря на довольно безобидный вид, который часто любят снимать журналисты. В душе это самый хитрейший лис всей Америки.

                   Больше Вингерфельдта не расспрашивали ни о сотрудниках его компании, ни о планах, ни о злостном конкуренте по ту сторону света, вынашивающего свои чёрные планы по свержению устанавливающейся монополии постоянного тока, единственным источником которого служил, естественно, сам учёный. Дядя Алекс дальше продолжал увлечено рассказывать о своих занятиях и делах, надеясь таким способом взбодрить этих каменных господ финансировать его дела. После отказа банкира из Госпича, требовалось вернуть себе расположение этих людей – без денег нет и изобретений. Люди слушали его с излишней придирчивостью, словно бы он сдавал экзамен в свой университет, где преподавал. Когда начали расходиться люди, обещая всё же помочь с деньгами,- всё-таки лекция Вингерфельдта произвела на кого-то впечатление, один финансист и поспешил задать ему один-единственный вопрос, удививший изобретателя:

  - Вы рассказывали о своей лампе накаливания. Сколько вами уже проведено опытов?

 - Более пяти тысяч.

 - И все не удачные? – удивился финансист, сняв с головы чёрный цилиндр.

 - Ну почему же? – разбушевался Вингерфельдт. – Я приобрёл сразу несколько преимуществ этим ударом. Во-первых, теперь я знаю 5 000 способов, как НЕ надо делать лампу накаливания. Во-вторых, я на 5 000 способов ближе к верному варианту.

 - А вы оптимист, - отметил, улыбнувшись, финансист. – Но это же и 5 000 поражений. Неужели вы считаете, чтобы подарить людям свет, надо пройти через 5 000 провалов?

 - Изобретая лампу, я не прошёл через столько поражений. Я открыл 5 000 способов не делать этого! – нахмурился Вингерфельдт, дав понять, что всякий другой разговор окончен.

                   Можно было отсчитывать деньги. И великий учёный задумчиво в своём кабинете отметил на карте Европы несколько новых ярких красных точек.  Там где заканчивалось вдохновение изобретателя, открывался талант бизнесмена. Прибыль – вот что стало главной целью всех людей мира. Но если кто-то жил не столько ради обогащения, сколько ради пользы человечеству, то большая часть всё равно отводила деньгам главную часть своей жизни. Такой манией, к примеру, дядя Алекс никогда не страдал.

                      Вингерфельдт опустился в своё кресло и прикрыл глаза – это был своеобразный вид отдыха от переутомлений и нагрузок, выпадавших то и дело на его долю. Так же от умственных перенапряжений спасал «Валлийский кролик» - гренки с сыром. Иногда дремота заменяла сон. Она позволяла все мысли привести в порядок, выбрать нужные и забыть бесполезное. Итак, чего он добился за несколько часов – получил финансирование от высших лиц. Это хорошо. Были бы деньги. Продолжаются искательства в пользу человечества – поиски лучшей лампы накаливания. Тоже хорошо – верный вариант он найдёт своим упорством и трудом. А чего же тогда плохо? Хм, нет ничего такого примечательного. Отсутствие плохих новостей –есть хорошая новость. Хотя да, Фарейда… Как он мог забыть этого нервного серба со смешной фамилией?  Недаром же напомнил журналист об этом человеке.

 - Могу ли я зайти к господину Вингерфельдту? – спросил Николас секретаря.

                        Из-под очков взглянул несколько раздражённый, нервный взгляд женщины. Она быстро окинула взглядом высокого и худого молодого человека, несколько смущённого и ожидающего ответа от неё.

 - Господин Вингерфельдт не имеет возможности принять всех желающих его видеть, - последовал механический отчеканенный ответ секретарши. – У него только что прошло важное совещание, ему нужен отдых.

 - Я работаю в его компании! Он сам меня звал к себе!

                      Секретарь подняла глаза на худощавого и начинающего раздражаться мужчину и без тени удивления заметила, записывая что-то в своих бумагах:

 - К Александру Вингерфельдту приезжают с других концов света, но это не увеличивает числа часов в сутках. Сначала запишитесь к нему на приём, а потом и будем разговаривать.

                      Николас потерял всякую надежду и стал дальше раздумывать о плане  действий в его ситуации. Словно пришло озарение, и он положил руки на стол, с жаром выпалив несколько фраз – его последнюю надежду заставить секретаря исполнить требование.

 - Профессор Драгнич, из маленького посёлка Слимян. Он преподавал вместе с Александром в Карловом университете. Они были коллегами. Он послал меня с заявкой сюда. И да, у меня есть очень, очень важные сведения от господина Драгнича.

 - О! Это другое дело. Я сейчас доложу о вас, господин…

 - Фарейда. Николас Фарейда.

                     Через несколько минут раздались громкие шаги человека и вразвалочку, словно морской волк, из кабинета вышел полноватый мужчина, хитрым взглядом зорких глаз окинувший Николаса. Он усмехнулся, поняв, как удачно вспомнил об этом человеке, после чего приказал секретарше запомнить нового работника. Через пару минут они вошли в кабинет того, кого во всех уголках мира именовали «чародей из Праги».

 - Так вы говорите – Драгнич? – спросил тихо Вингерфельдт вошедшего Николаса, смотрящего под ноги. – Вам он был знаком?

 - Да, - кротко сказал серб. – Он преподавал в нашей школе физику. Это он отослал меня к вам сюда. Учиться. Мои мысли были поехать в техническое училище в Граце.

 - Хм, и с какой же рекомендацией он отослал вас сюда?

 - «Я знаю в мире двух гениальных людей – один из них, человек, к которому вы едете, а второй из них – вы! И попробуйте мне на это возразить – даже слушать не буду».

 - Как это на него похоже. Я рад даже, что вы какое-то время учились у такого прекрасного физика, как он. Увы, сам-то я не имею и малейшего намёка на образование, естественно, приходится все свои незнания компенсировать множеством различных опытов и различных книг. Когда вы в последний раз видели профессора Драгнича, как он выглядел? Что говорил? Чем занят в настоящее время? Ну, не молчите же!

                   Такого града вопросов Николас меньше всего ожидал, и поэтому на какое-то время даже растерялся от неожиданности. А Вингерфельдт закрыл глаза, что на миг создалось впечатление, что он потерял всякий интерес к стоящему робко сербу. Николас же прекрасно понял, что на самом деле тот всё слышит и ждёт ответа на выше поставленные вопросы. Надо отвечать…

 - В последнее время он кроме книг и преподавания ничем не занимался. Я же просто оказался его способным учеником, и вот он решил всю свою энергию передать мне. С ним всё хорошо было на тот момент, когда я уезжал. Он верит, что мне суждено великое будущее. Осталось поверить самому.