Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости (сборник) - Мэри Стюарт

Инспектор Маккензи последовал за ним. Он заговорил негромко, но отчетливо и решительно:

– Геки! Не прикасайся к дверной ручке! Мисс Брук, пожалуйста, отойдите от двери.

– Послушайте, инспектор… – начал полковник Каудрей-Симпсон, на удивление властный в потрепанном халате и без зубов. – Что происходит?

– Пожалуйста, сэр, поверьте, ничего страшного не случилось. Можете успокоить миссис Каудрей-Симпсон. И вы, мистер Хэй. Обещаю вам, что, если мне понадобится ваша помощь, я к вам обращусь, но сию минуту…

– Ладно. Я ухожу.

И Хьюберт Хэй, сверкая пейслийским шелком, неохотно удалился.

Инспектор быстро подошел ко мне.

– Ну, из-за чего весь этот сыр-бор?

Он начал разговор тоном, настолько свойственным полицейскому, что у меня возникло идиотское желание рассмеяться. Я ответила дрожащим голосом:

– Он… он был у двери. Убийца. Он сказал… он сказал…

Взяв меня за руку, он осторожно отвел меня к кровати.

– Сядьте и помолчите. – Бросив быстрый взгляд на Роберту, он успокоился. – Геки, зажги огонь… Нет, лучше я сам. А ты пойди в мою комнату и принеси мою сумку, мы проверим эту дверь. – Он обратился ко мне: – Вы сказали, он был у двери. Он коснулся ее?

– Да. Он толкнул ее и повернул ручку.

Инспектор удовлетворенно хмыкнул:

– Ручка, Геки. Вот что, оставь ее открытой. До твоего возвращения ни единое привидение не сможет вытереть ее. Ага!

Удовлетворенный возглас раздался в ту минуту, когда сухие ветки загорелись и вспыхнул огонь, наполнив комнату треском.

– А что, никого уже не было, когда вы пришли? – спросила я.

– Нет, – ответил инспектор, умело сгребая торф.

– Вероятно, он услышал, как я вам звоню. Простите.

– Напротив, вы поступили совершенно правильно.

– Тогда я прошу прощения за то, что отправила Геки вниз. Это я виновата в том, что огонь погас, но мне надо было его зажечь.

Инспектор поставил чайник на разгоревшийся торф.

– Нам бы очень повезло, – проговорил он, – если бы мы увидели убийцу. Ну а теперь расскажите мне все по порядку.

Я все ему рассказала, пока Геки возился с дверью, а освещенная зеленым светом лампы Роберта тихо лежала, завернутая в одеяла.

Он слушал молча, устремив взгляд на мое лицо.

– Хм, – наконец произнес он. – Должно быть, преступник услышал, как Геки уходит, или увидел, как он идет через двор. Из всего этого можно сделать лишь один вывод.

– Какой?

– Это доказывает, что мисс Саймс может уличить его. Он и есть наш третий альпинист, и он обрезал веревку.

Я прямо спросила:

– Инспектор, вам известно, кто убийца?

– Геки, ты закончил?

– Да, сэр. Как раз заканчиваю.

– Инспектор, пожалуйста…

– Что-нибудь есть, Геки?

Геки выпрямился. Вид у него был удрученный:

– Нет, сэр. Ее вытерли.

– Что?!

В три шага преодолев комнату, инспектор стал изучать дверь. Его губы сжались в тонкую линию.

– Черт! – взорвался он и добавил: – Ладно, Геки. Закрой дверь и возвращайся в свое кресло.

В комнату инспектор вернулся довольно сердитый.

– Это доказывает мою правоту, – горько заключил он.

– Правоту? – переспросила я. – Значит, вы знаете, кто это сделал?

– Знаю? Едва ли. Называйте это догадкой. Но догадки следствию не годятся, а доказательств нет никаких, ни малейших, и если эта девчушка на кровати не откроет рот в ближайшее время, то я боюсь того, что может произойти. Взять, к примеру, сегодняшнюю ночь. Посмотрите, как он рисковал, и ведь у него вполне могло получиться, господи помилуй, потому что никому из нормальных людей даже и в голову не пришло бы, что он способен на такой риск.

– Он слишком часто полагается на свою удачу, – заметила я.

– Удачу! – снова взорвался инспектор. – Он убивает Хизер Макри на костре в двадцать футов вышиной на открытом склоне Блейвена. Он убивает мисс Брэдфорд среди бела дня на виду у всей долины Камасунари. Он перерезает горло Биглу в нескольких метрах – метрах! – от свидетелей. И теперь это! – Он посмотрел на меня и тихо добавил: – Я торчал в коридоре всю ночь. Спустился вниз всего двадцать минут назад. И тогда – именно тогда – у вас гаснет огонь, и он видит, как Геки Мунро уходит и оставляет вас одну.

– П-простите, – пробормотала я.

Он улыбнулся:

– Не говорите так, девочка, я же сказал, вы ни в чем не виноваты. Из вас получился прекрасный новобранец… Чайник кипит. Налить воду?

– Спасибо, я сама.

И я стала наливать воду в бутылки.

Инспектор стоял у кровати Роберты, внимательно разглядывая ее лицо, словно пытаясь разгадать секрет, таившийся за бледной линией ее бровей. У него был наморщен лоб, волосы взъерошены, а подбородок покрылся щетиной. Он засунул кулаки глубоко в карманы и ссутулился. В общем, он походил на обычного обеспокоенного мужчину средних лет, которого разбудил плач ребенка. Потом инспектор повернул голову, и взгляд его спокойных умных глаз разрушил сложившееся впечатление.

– Вы в состоянии продолжать дежурство?

– Да.

– Больше не отсылайте Геки.

– Ни за что!

– Я не буду отвечать на звонки. Мне необходимо… кое-что сделать. Но не волнуйтесь. Кто знает, может, все кончится гораздо быстрее, чем вы думаете. Мы поймаем его. Да, мы поймаем его.

Его глаза перестали быть добрыми и стали холодными и грозными.

Глава 18

Пограничная страна

Снова закрыв за ним дверь, я занялась Робертой, после чего у меня пропало всякое желание спать.

Отдернув занавеску, я выглянула в окно. Все еще стоял туман. Сквозь перламутровую пелену еле проникал ранний серый утренний свет. Снаружи было сыро и холодно, поэтому я с удовольствием повернулась к освещенной огнем комнате.

Геки приготовил чай, и я, взяв чашку, легла в кровать, мечтая об интересной книге. «Ламмермурскую невесту» читать не хотелось, а большая часть «Автомобиля» пошла на растопку. Оставалась «Золотая ветвь» – странно, что такая книга оказалась в далеком шотландском отеле. Название мне понравилось, но я думала, что книга скучная, наподобие «Ламмермурской невесты». Что-то о примитивных религиозных представлениях… вряд ли годится для чтения в кровати и вряд ли, думала я, равнодушно перелистывая страницы, годится для чтения даже в самый дождливый день на Скае. Разве только в воскресенье, когда нельзя пойти на рыбалку.

Но кто-то ее уже читал. В ней лежала закладка – старый конверт, засунутый между страницами, и тяжелая книга сама собой раскрылась на заложенной странице, словно именно ее все время читали.

С легким любопытством я взглянула на нее и прочитала:

«Бельтановы огни. На Северо-Шотландском нагорье некогда зажигались первомайские огни, известные под названием огней Бельтана. Их зажжение сопровождалось пышной церемонией, в которой без труда можно было разглядеть следы человеческих жертвоприношений…»

Я села, не веря своим глазам, у меня закружилась голова. Мне казалось, что эти слова взорвались в тихой комнате, и я взглянула на широкую спину Геки Мунро, удивляясь, что он их не слышит. Мои глаза заскользили по холодному аккуратному шрифту. Слова и фразы слепили меня, словно написанные люминесцентной краской.

«Поэтому жертвы приносились на открытом воздухе, часто на вершинах холмов… хворост или другое топливо… жители островов Скай, Мулл и Тири… появлялся огонь, к нему подносили растущий на березах легко воспламеняющийся пластинчатый гриб…»

Как вспышка меня озарило воспоминание: березовая роща, серебряная позолота и летнее кружево, на мокрой земле меж гладкоствольных деревьев разбросаны куски древесных грибов. И шляпки коричневых пластинчатых грибов, торчащие веером из глянцевитых пней. Легко воспламеняющиеся…

Я продолжала читать, отдельные равнодушные строки вызывали в моем взбудораженном мозгу картину за картиной.

«…На Гебридах, в Уэльсе, в Ирландии – в загадочных уголках кельтской земли зажигались такие костры и исполнялись ритуалы, гротескно, хотя и невинно, напоминавшие суровые и кровавые ритуалы старых времен. Первомайские огни, огни летнего солнцестояния, огни кануна Дня Всех Святых – бесконечное количество лет ими освящали землю, прогоняли сквозь них скот, чтобы защитить от чумы, сжигали на них ведьм…»

Сжигали ведьм… Тут в моем воображении возникли другие образы: девушка с перерезанным горлом лежит на углях, голос Хьюберта Хэя рассказывает о магии, о фольклоре и о писателях, которые расспрашивали Хизер Макри о старинных суевериях.

У меня вспотели руки, строчки прыгали перед глазами. Это абсурд. Абсурд.

Ни одну современную девушку восемнадцати лет, даже если она проживает в глухом углу, не принесут в жертву, как ведьму. Это какая-то ерунда. Но тогда почему ее убили явно ритуальным способом? Вряд ли для того, чтобы защитить урожай. Даже Джеймси Фарлейн, рожденный и вскормленный в горах, никогда в это не поверит…

Я продолжала читать. Прочитала о том, как складывался священный костер: он зажигался не от «обычного» огня, а от нового, «добытого с помощью трения», живой огонь топился сухими дубовыми ветками и древесными грибами. Прочитала о том, что те, кто зажигал костер, «выворачивали свои карманы наизнанку, чтобы там не осталось ни одной монеты, ни одного кусочка металла». Прочитала о том, что в некоторых местностях тот, кто отвечал за костер, должен был быть молодым и девственным.