В плену у миледи - Xанна Хауэлл

— А ты уверена, что он испытывает к тебе только страсть?

Сорча пожала плечами:

— Как можно быть уверенной в чувствах мужчины? Я знаю только то, что Руари сам мне сказал. Знаю, что он желает меня так же, как я его. Вот и все.

— Но ты все-таки надеялась, что он полюбит тебя?

— Не очень-то надеялась. Скорее — мечтала об этом. Однако я прекрасно понимала, что такое едва ли может произойти. Да, я все прекрасно понимала, но все равно мне сейчас очень больно.

— Может быть, тебе стоит порвать с ним прямо сейчас? Я могу присмотреть за Руари, пока не прибудут его родичи.

— Нет, не стоит. Какой в этом смысл? Я уже отдала ему свою девственность и последние два дня провела в его объятиях. Ничего не изменится, если я сейчас отступлю. И это не ослабит боль при расставании. — Сорча встала и взяла поднос с едой, который собиралась отнести Руари. — Нет, я хочу провести эту последнюю ночь с ним. Если потом мое сердце будет питаться одними лишь воспоминаниями, то пусть их будет как можно больше.

Дверь спальни отворилась, и Руари замер на мгновение. Когда же на пороге появилась Сорча с тяжелым подносом, он широко улыбнулся и, взяв из ее рук поднос, поставил его на стол у кровати. А Сорча тем временем прикрыла дверь и заперла ее на щеколду. Руари не ожидал, что будет так рад ее видеть, и собственная реакция на ее появление удивила и даже немного рассердила его. У него имелось вполне определенное представление о том, как все будет происходить между ними, но все складывалось совсем не так, как он представлял себе в самом начале.

Мужчины могут позволить себе насладиться женщиной, а потом спокойно уйти, возможно, оставив себе несколько приятных воспоминаний. Так делали сотни мужчин до него, и он сам поступал так не раз. Но в Сорче Хей было нечто особенное, мешавшее поступить с ней так же, как с остальными. Руари пристально посмотрел на нее и нахмурился. А Сорча ласково ему улыбнулась, и он, улыбнувшись ей в ответ, мысленно посмеялся над капризами своего настроения. Руари обнял ее и осторожно толкнул на кровать. Но Сорча тут же ловко вскочила на ноги и, подбоченившись, посмотрела на него как-то странно.

— Что же ты?.. Иди ко мне, моя девочка. — Руари протянул к ней руку.

Но Сорча отступила на шаг и спросила:

— Ты называешь меня так, чтобы уложить к себе в постель? Это не очень умно. — Она опять подошла к кровати, налила кружку меда и с шутливым поклоном подала ее своему любовнику. — Ешь быстрее, а то еда остынет.

— Главное, чтобы ты не остыла. Я так по тебе изголодался!..

Сорча покраснела, и Руари рассмеялся. Потом сел и придвинул к себе поднос с мясом, хлебом и яблоками.

— Сядь со мной, милая моя. Ты ведь еще не ужинала, не так ли?

— Да, не ужинала. — Сорча села на кровать, и Руари поставил поднос между ними. — Боюсь, что сегодня еда не так хороша, как всегда. Наша повариха заболела.

— Надеюсь, не от своей стряпни.

Сорча рассмеялась:

— Нет, она простудилась. С каждым днем становится все холоднее. Скоро осень.

Ужиная, Руари то и дело поглядывал на Сорчу. Она была более молчаливой, чем обычно, почти печальной. И Руари понял, что ему не хватает ее улыбки и язвительных замечаний, ее веселого настроения.

Убрав на стол поднос, Руари спросил:

— В Данвере какие-то неприятности?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

Он обнял ее и поцеловал.

— Потому что ты какая-то грустная…

Тихонько вздохнув, Сорча прижалась к груди любовника. Она пыталась скрыть от Руари свою грусть, но, судя по всему, ей это не удалось. И он, конечно же обо всем догадается, если она расскажет ему о скором появлении его родственников. Да, он поймет, что причина ее печали — их расставание. Ей очень не хотелось, чтобы он узнал об этой ее слабости, но как иначе объяснить свое настроение? Что-то придумывать и лгать она не хотела. Да и неумела.

В конце концов она решила побыстрее покончить с этим и сказать правду.

— Твои родственники приедут сюда завтра, — выпалила Сорча. Затаив дыхание, она ждала, что будет дальше.

Руари замер на несколько мгновений. Потом взял ее за подбородок и, заглянув ей в глаза, проговорил:

— Тогда это будет наша последняя ночь.

— Да, последняя. — Она попыталась прочитать по его лицу, что он чувствует в этот момент, но ничего не увидела. Нахмурившись, добавила: — За тебя заплатят выкуп, и ты вернешься в Гартмор. — Его лицо оставалось непроницаемым, и Сорча, не выдержав, спросила: — Тебе совсем нечего сказать?

— У нас и так мало времени. Не стоит тратить его на разговоры. — Руари начал расплетать ее косу. — Значит, тебя печалит то, что я скоро уеду отсюда? — спросил он неожиданно.

Она пожала плечами:

— Почему ты так решил?

— Выходит, ты грустишь, потому что переживаешь за здоровье поварихи?

— Да, именно так.

Сорче не понравилась его высокомерная улыбка, и она решила, что пришло время отвлечь его. Ведь если он и дальше будет дразнить ее и задавать каверзные вопросы, то она не выдержит и скажет ему больше, чем следовало. Но у нее не было ни малейшего желания выставлять напоказ свои самые сокровенные чувства. И она не станет обнажать свою душу только для того, чтобы потешить его мужское самолюбие. Руари искал одну лишь страсть, и только ее она и отдаст ему, отдаст свободно и радостно. К тому же это прекрасный способ отвлечь Руари от размышлений.

Улыбнувшись ему, Сорча высвободилась из объятий Руари и начала расстегивать его рубашку. Она чувствовала, как под ее ладонями сердце его бьется все быстрее. Ей вдруг пришло в голову, что было бы гораздо лучше, если бы у нее было больше опыта, если бы она знала, как доставлять мужчинам удовольствие. Это была последняя ночь, которую она проведет в объятиях Руари, и ей очень хотелось, чтобы он запомнил ее навсегда. Что ж, пусть даже ей не удастся дать ему все, что он хочет, но она по крайней мере постарается это сделать.

Руари же заставлял себя сдерживаться, хотя желание его с каждым мгновением усиливалось. Он хотел увидеть, как далеко посмеет зайти Сорча. Внезапно на лице ее появилось выражение решимости, и она, усевшись прямо на Руари, начала развязывать ленты на своем платье. Она раздевалась очень медленно, и он смотрел на нее затаив дыхание.

Руари прекрасно знал, что у Сорчи почти не было опыта в любовных делах, а весь опыт, который все же имелся, она получила в его объятиях. Однако он никогда раньше не видел и, может быть, никогда больше не увидит, чтобы женщина снимала с себя одежду с такой чувственностью и с таким сладострастным бесстыдством. Он изо всех сил сжимал кулаки, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее и не овладеть ею как можно быстрее. Наконец она предстала перед ним совершенно обнаженная, и Руари, не удержавшись, глухо застонал. Когда же Сорча наклонилась, чтобы поцеловать его, он крепко обнял ее и прижал к себе. Поцелуй ее был жарким и страстным, и Руари казалось, что кровь его вскипела в жилах и забурлила. Когда же поцелуй наконец прервался, Сорча чуть отстранилась и стала медленно снимать с него нижние штаны. Затем принялась целовать его грудь, живот и бедра. Когда же губы ее коснулись его возбужденной плоти, Руари вскрикнул и содрогнулся всем телом. Сорча в испуге отпрянула, но он тут же привлек ее к себе, давая понять, что хочет вкусить ее самых интимных ласк. Губы Сорчи снова коснулись возбужденной плоти Руари, и из горла его вновь вырвался хриплый крик.