И имя мне – Легион - Владимир Мясоедов

С чем ко мне только ни приходили… Инфицированных я сразу заворачивал назад, беременных (были и такие, причем как это ни паскудно, большинство пришло от этой самой беременности избавляться) тоже, а вот с остальными пытался работать. Примерно через две недели адского труда моя палатка стала чем-то вроде пункта травматологии быстрого реагирования. В том смысле, что к ней ползли и ковыляли, а вот из нее выходили бодрым шагом и вприпрыжку. Благосостояние новоявленного целителя неуклонно росло, и наконец наступил закономерный итог. Меня обворовали.

Сардас рвался мстить и был готов сровнять с землей весь город, но вернуть монеты. Я же решил поступить проще и настоять на своем решении. Когда ко мне в очередной раз попал один из представителей местного теневого мира, я отказался закрывать его множественные раны, нанесенные, судя по всему, кинжалом.

— Не буду лечить тех, кто лишил меня денег, — сказал я дружкам раненого. — Тащите его в другое место.

— Что такой… э… наглый… э… парень! — Кривенькая улыбка и быстрый взмах рукой. Дурак. И не лечится. Я что, первый раз в своей палатке с посетителями конфликтую? Силовой доспех, конечно, не стал второй кожей полуэльфа, но в сомнительных ситуациях его плоть всегда была прикрыта энергетической броней. Руку любителя помахать кулаком с надетым на него кастетом, удерживаемую ясно видимыми нитями, выходившими из кончиков пальцев Сардаса, я демонстративно сломал в трех местах. «Пациент», правда, лишился сознания от боли уже после второго перелома.

— Несите в другое место, — бросил я оставшимся, — с теми, кто меня обворовывает, да к тому же невежлив, я дела не имею.

Унесли. Да, думаю, части клиентуры я лишился… до тех пор, пока какой-нибудь местный авторитет не решит, что вернуть мне награбленное или компенсировать его будет дешевле, чем ссориться с целителем… М-да… хороший план был. Жаль только, что не сбылся, ведь уже на следующий день наш с полуэльфом дуэт впервые в жизни узнал, что такое магический поединок.

Палатка вспыхнула со всех сторон как раз тогда, когда я аккуратно примеривался скальпелем, бывшим вообще-то гномьей опасной бритвой, к бородавке на плече дородной матроны лет сорока. Семья этой самой матроны в составе мужа и кучи разновозрастных детишек за мной с интересом наблюдала. Я не стал их выгонять, у крестьян, а эти мои клиенты оказались именно крестьянами, маловато развлечений, пусть уж полюбуются на настоящую магию. Они и любовались. До тех пор пока стены не вспыхнули. Как меня не разорвало звуковой волной, вылетевшей из казавшегося человеческим горла матроны, не представляю. Дети ей вторили, и не сказать, чтобы тише, просто голоса у них были немного нежнее. Бывают, наверное, все же на свете чудеса. И поодиночке они не ходят. Вторым знаком свыше, доказывающим, что я нахожусь под покровительством небес, было то, что ни женщина, ни ее семья не затоптали меня в панике, а самостоятельно выбрались наружу и продолжили голосить уже там.

Я с сомнением поглядел на бритву в своей руке. Грозной она не выглядела. Бросил взгляд на виднеющуюся из-под чистой одежды рукоятку тесака и, вздохнув, полез на выход, даже не дернувшись за трофейным оружием. Бритва хотя бы не ржавая. И инерцией худого подростка за собой не утащит.

Стоило мне оказаться снаружи, отведя энергетической нитью полыхающий полог, как в грудь Сардаса устремился фаербол. Мимо. Увы и ах, но моя реакция не успевает за возможностями одержимого тела… Но это не мешает ими пользоваться. Шустро приникшего к земле и передвигающегося ползком с немыслимой для человека скоростью полуэльфа едва не окатило пламенем, но было отражено моим силовым доспехом. А я наконец увидел, что хотел. Ноги. Ноги, а вернее, сапоги, в которых эти самые ноги и находились, были шикарными. Массивные, прочные, красного цвета, украшенные орнаментом в виде языков пламени… А вот штаны подкачали. Не сочетались они с этими сапогами. То ли из-за цвета, то ли из-за парочки дыр… Но не сочетались. Равно как и вся остальная одежда, потрепанная и кое-где чем-то заляпанная. Единственным предметом, имевшимся у напавшего на меня мага, который соответствовал дорогой обуви, была большая бутыль темного стекла с витым горлышком. Почти пустая.

— Уши! — счастливому тону и обаятельной улыбке человека, обутого в эти самые сапоги, могли бы позавидовать все голливудские актеры. Лицо, правда, подкачало. Особенно некрасив был большой нос, неровно сросшийся после перелома. — Какие хорошие уши! Я много таких добыл на границе, когда совет герцога послал меня туда. Но война раз — и кончилась. Обидно, да? А тут пришел, смотрю, точно такие же есть. Не дергайся, детеныш, больно не будет, я их не испорчу, только подкопчу. Да! Подкопчу.

Из бутылки выплеснулось огненное облако, окутавшее фигуру человека; часть его сгустилась и струей понеслась ко мне. Еле успел отбежать в сторону, используя сверхскорость. Ну дает, гаденыш! Он что, с ума сошел? Про войну чего-то говорил… А! Так ведь герцогство Озер, государство которое граничит с Карацеоном, недавно воевало с эльфами… Вот блин! Мир другой, а все равно угораздило нарваться на «афганца», видящего в каждом «духов». Пофиг, это уже его проблемы. А такой статьи, как превышение необходимой самообороны, в этом мире нет.

Выплеск моей силы оказался… перехвачен и рассеян! Огненное облако, окружившее мага, обожгло мои чувства, отвечающие за контакт с этой энергией, но и само рассеялось более чем на две трети.

Из носа пироманта брызнула кровь.

— Недурно, — сплюнул он красной слюной, — очень даже недур… А ты чего, еще жив?

Остатки пламени полетели прямо в Сардаса. Заблаговременно наложенный энергетический доспех не позволил огню добраться до кожи полуэльфа, но нестерпимого жара хватило, чтобы подростку стало до невозможности больно. Да плюс еще вопреки всем законам физики пламя сопровождалось импульсом, повалившим хрупкого Сардаса на землю и протащившим его пылающую фигуру пару метров. Огонь с легким гулом усилил нажим на едва живого полуэльфа, чуть не продавив защиту, но тут же вернулся к своей прежней интенсивности.

— Уши, — донесся до меня голос волшебника, — чуть не спалил уши! А тут и бритва, я смотрю, имеется…

— Подавишься, — решил я. И выплеснул все, что было припасено в резервуаре амулета. Разом. Если бы эта атака провалилась… Но дело выгорело. И выгорел пиромант. Пламя, сорванное моей силой, вернулось к своему создателю и сейчас обугливало его внутренности, вываливающиеся из вспарываемого невидимыми пальцами тела. Невероятно, но волшебник еще несколько секунд был жив. Во всяком случае, кричал он до тех пор, пока я не додумался свернуть ему шею.