Сын герцога - Людмила Музыка

– Джай, расскажи, пожалуйста, о том, что произошло с советником Барусом сегодня утром,– сказал он.

– Я очень многое не помню из событий вчерашней ночи,– ответил сын герцога.– И мне кажется, что советник добрался до этих воспоминаний. Но я не знаю, что он увидел.

– А эльф? Он же держал тебя за руку, когда ты пришел в себя.

– Лар помнит все только на уровне ощущений: свет, боль, страх,– покачал головой Джай.

– Ты уверен?– переспросил император.

– Я видел это в его воспоминаниях, когда он отвечал на вопросы герцога ар-Тана.

– Значит, на нем действительно магический поводок?

– Я не знаю, что это такое. Но иногда я слышу, о чем он думает, что чувствует… я могу причинять ему боль, даже не прикасаясь к нему,– все-таки добавил он после короткого молчания.

Император понимающе кивнул в ответ, и Джай надеялся, что короткий внимательный взгляд отца только показался ему. Ему и так было стыдно вспоминать о случившемся.

Потом его величество еще несколько минут расспрашивая Джая о подробностях сегодняшнего утра, уточнил детали прошлой ночи. Он явно знал обо всем, что произошло, причем, больше самого сына герцога. Скорее всего, император просто хотел посмотреть на реакцию Джая.

– Присмотрись к своему эльфу повнимательнее и пока не выпускай его из виду,– наконец сказал он.

А Джай мысленно поморщился. И почему все вокруг называют Лара именно «его эльфом»? Должно быть, что-то все-таки промелькнуло на его лице, потому что император продолжил:

– К сожалению, теперь он действительно твой, Джай. Я не знаю, что представляет собой магический поводок, но если бы советник Барус мог разорвать его, то сделал бы это сразу. Но он даже не попробовал просто допросить эльфа.

– Потому что тогда я бы тоже все узнал?– спросил сын герцога.

– Да,– ответил император и вопросительно посмотрел на Джая.

– Я слышал разговор советника Баруса с герцогом ар-Таном,– объяснил Джай.

Теперь император вопросительно посмотрел уже на своего брата, но тот только покачал головой в ответ. Герцог не слышал ни слова из разговора советников. Должно быть, Барус применил что-то из своего арсенала, но это не объясняло, как тогда их услышал Джай. По крайней мере, до тех пор, пока сына герцога не осенило: на самом деле весь разговор слышал Лар, а он сам уже через него. Магические способности у эльфа были, и неплохие (иллюзия образа давалась далеко не всем магам), вполне могло хватить на заклинание защиты от подслушивания.

– Советник Барус сказал, что хочет созвать Высший совет,– продолжил Джай.

Но эта новость не стала неожиданностью, ни для императора, ни для его брата.

– Да, господа маги решили вмешаться,– ответил его величество, и Джай так и не смог понять, как тот относится к этой новости. Должно быть не слишком хорошо, так как император потом продолжил:

– Но, по крайней мере, эльф все еще у нас.

И герцог ар-Сантар кивнул, соглашаясь с ним.

– Хорошо,– через несколько мгновений сказал правитель,– на то, чтобы собрать высший совет уйдет минимум несколько дней, так что нам остается только ждать. Вам придется еще некоторое время побыть во дворце.

Последняя фраза предназначалась герцогу ар-Сантару.

– Мне нужно как можно быстрее вернуться в замок,– ответил тот,– и я не собираюсь оставлять Джая здесь.

Даже многолетняя привычка сдерживать свои эмоции на этот раз не помогла Джаю скрыть удивление. Ни разу в жизни он не видел, чтобы герцогу изменила его великолепная выдержка. До сегодняшнего дня. Сначала утром, отец не смог скрыть своего беспокойства, но тогда свидетелями были только Джай и Лар. А сейчас он позволил себе разговаривать с императором таким категоричным тоном, как если бы отдавал приказание мастеру Гаю.

– Я понимаю твое беспокойство,– спокойно ответил его величество, проигнорировав явную грубость,– но вам действительно лучше оставаться во дворце. Над вашим замком не восстановят защитную сеть, пока маги не договорятся. Или ты предпочитаешь сидеть там под угрозой нового нападения?

– Здесь мы тоже под угрозой,– ответил герцог ар-Сантар.

– Давай не будем опять начинать этот разговор,– примирительно сказал император, и герцог ответил ему хмурым взглядом, но промолчал.

Похоже, они долго спорили на эту тему, и герцог ар-Сантар проиграл этот спор.

– Сегодня к тебе заходил Маран,– произнес император, обращаясь к Джаю, и тот кивнул в ответ.

Тогда император вышел из-за стола и отбросил в сторону занавеску, за которой показалась скрытая дверь.

– Пойдемте со мной,– сказал он.

Они прошли через несколько залов и оказались в просторной комнате, из которой вынесли почти всю мебель. Зато здесь было очень много детских игрушек, сваленных по углам. Посередине комнаты прямо на полу сидел его высочество, наследный принц Маран и старательно складывал пирамиду из разноцветных кубиков. Чуть в стороне от него в кресле сидела уже знакомая Джаю Мариса, а выход в коридор загораживали двое слуг.

Джай несколько долгих минут с ужасом рассматривал наследника престола, а потом отвернулся и неожиданно встретился глазами с императором, который, как оказалось, все это время наблюдал за ним.

И хотя по лицу его величества совершенно ничего нельзя было определить, Джай понял, почувствовал его боль и усталость. Император любил своего единственного сына, но он слишком устал надеяться на его выздоровление.

– Первые приступы начались несколько лет назад,– тихо сказал правитель,– Сначала, они были редкими, но потом стали повторяться чаще. Сейчас он практически не выходит из этого состояния. А мы ничего не можем предпринять. Исидий бессилен ему помочь. Марисе удалось только затормозить процесс, но не остановить его.

Император поманил их прочь, пока Маран не заметил их присутствия.

– Пока нам удавалось это скрывать. Но если в ближайшее время не случится чуда, то мне придется назвать другого наследника.

Джай смотрел на императора и думал о том, что он не хочет знать то, что знает, и слышать то, что сейчас услышит. Эта мысль посетила его еще до того, как за Марисой закрылась дверь в его комнату, и он все это время гнал ее прочь. Скорее всего, он и на Лара сорвался именно потому, что не смог окончательно отделаться от нее. И вот теперь она неотвратимо настигала его.

– После смерти Тереха, ты мой ближайший наследник, Джай.

– Нет,– одними губами произнес сын герцога, уже понимая, что его желание или нежелание теперь не играют никакой роли, а потом посмотрел на отца.

Герцог ар-Сантар поднял глаза на своего сына, и Джай понял, что и этот спор с императором отец уже проиграл.