Нежный плен - Роберта Джеллис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Джеффри! — возмутился Энжелар д'Атье.
Мельком взглянув на приятеля, Джеффри ничего не сказал. Он повернулся к Джоанне.
— Ты действительно хочешь танцевать, Джоанна? — спросил он таким тоном, будто его совершенно не интересовал ответ. — У меня раскалывается голова…
— Нет, милорд. Если вам будет угодно… — пробормотала она, краснея.
— Уйдем от этого шума подальше, — сказал Джеффри и, согласно приличиям, предложил Джоанне руку.
Она сделала реверанс группе молодых мужчин и изящно положила свои пальчики на запястье Джеффри. Он быстро повел ее к глубокой нише с окном, где имелось свободное место. Как только они оказались вдали от людских ушей и глаз, провожавших их к нише, Джоанна со злостью воткнула свои длинные острые ноготки в руку Джеффри. Он вскрикнул и отдернул ее. На коже осталось несколько красных отметин. Эти тонкие белые пальчики оказались удивительно сильными!
— Твои манеры приличествуют скорее свинарнику, нежели трущобам! — прошипела Джоанна, улыбаясь обворожительно-ядовито. — В трущобах, по крайней мере, живут люди. Не смей вести себя так со мной на людях, когда я не могу защитить себя, чтобы не уронить твоего достоинства!
— По-другому я не мог увести тебя от толпы этих похотливых жеребцов, — проворчал Джеффри и, прежде чем Джоанна успела ответить, добавил: — Ради Бога, помолчи! У меня действительно раскалывается голова!
— И могу сказать почему: от тебя несет прокисшим вином. Зачем ты приехал? Тебе лучше лечь и проспаться!
— Меня вытянул сюда отец, чтобы мое отсутствие не оскорбило вашу милость!
— Меня скорее оскорбляет твое присутствие!
— Я не буду долго навязывать тебе свое общество. Что заставило тебя примчаться сюда за четыре дня? Тебе угрожает какая-нибудь опасность?
Злость Джоанны мало-помалу начала исчезать. Положив на одну чашу весов непонятную необходимость для графа Солсбери «вытягивать» сюда Джеффри, а на другую — явную ревность в действиях своего жениха по отношению к «похотливым жеребцам», Джоанна убедилась, что чаша с ревностью оказалась тяжелее. Улыбка, застывшая на ее губах, стала более естественной и выражала теперь удовлетворение. Как бы там ни было, Джеффри мог бы и не ревновать. И ее земли, и она сама уже принадлежат ему, а поскольку ее действия не могут лишить Джеффри земель, его ревность относится только к ней самой. Но главное — ей определенно понравилось, что Джеффри мгновенно почувствовал опасность в письме Изабеллы. Послание Джоанны не содержало всех деталей. Она писала только о факте приглашения и о своем намерении подчиниться воле королевы. И хотя гонцу наказали сохранять строгую секретность, Джоанна не осмелилась написать о своих опасениях. Послания имели свойство таинственно исчезать, особенно при королевском дворе.
— Давай присядем, — сказала девушка уже более любезно и, не в силах удержаться от подтрунивания, добавила: — Или, может, мне лучше сопроводить тебя в уборную? Ты зеленеешь прямо на глазах.
— Сядь, сделай одолжение. Ты, должно быть, очень устала, столько протанцевав. И, будь добра, предоставь мне самому разобраться с цветом моего лица. Джоанна, я не настроен сейчас на шутки. Если у тебя есть, что мне сказать, то сделай это как можно быстрее. Я не хочу, чтобы наше уединение послужило поводом для подозрений.
— Ты уже дал для этого достаточно поводов! — засмеялась Джоанна. — Ладно, наклонись поближе, но только не дыши на меня, а то я тоже опьянею. Если и возникнут какие-то подозрения, то лишь в твоей ревности. Ты очень мудро поступил, Джеффри. Извини за то, что я оцарапала тебя.
Джеффри лишь раздраженно буркнул в ответ. Тем не менее он сел рядом с ней и придвинулся ближе. Джоанна слегка отвернула от него голову, как это сделала бы на ее месте любая уязвленная женщина, чья чрезмерная робость не позволяет затевать ссору. Это имело двойной эффект: так ее не беспокоили винные пары, исходившие от Джеффри, и она одновременно могла наблюдать за залом.
— Я не знаю, кроется ли за этим какая-нибудь опасность, — серьезно сказала она. — Но я не понимаю, зачем Изабелла послала за мной.
— Я тоже. Все это мне не нравится. Очень не нравится. Ты не могла найти какой-нибудь благовидный предлог для отказа?
— Поначалу я так и думала поступить, но по поведению и ответам сэра Генри на мои протесты поняла, что королева не потерпит непослушания. Лучше было сделать вид, что я согласна, и скрыть свои подозрения и опасения.
— Это уж точно! Сэр Генри… Какой сэр Генри? Их тут по крайней мере двадцать наберется.
— Брейбрук.
— А, этот… Он домогался тебя? Поэтому ты так и спешила сюда, чтобы избавиться от него?
— Да, нужно было избавиться от него, но не потому, что он совершил какой-нибудь промах по отношению ко мне.
Джоанна замолчала, борясь с желанием подшутить над Джеффри. В поведении Брейбрука действительно не было никаких притязаний. (Джоанна и не догадывалась, что он просто пожирал ее глазами в течение всего путешествия.) Девушка привыкла подшучивать над Джеффри с детства. Но она понимала, что ничего смешного в этом сейчас не может быть. Джеффри теперь приходится ей не просто другом детства. Он — мужчина, и может натворить всяких глупостей…
Она повернулась и мельком взглянула на жениха. Возможно, его бледность и есть результат излишних возлияний, но глаза… это не глаза пьяницы. Они сверкают, как янтарь… горят страстью.
— К сэру Генри моя спешка не имеет никакого отношения, — торопливо произнесла Джоанна.
Полушепотом она поведала Джеффри об участи, постигшей свиту Брейбрука, и с облегчением отметила, как смягчилось лицо Джеффри, а его губы задрожали от сдавленного смеха.
— Джоанна, ты же могла убить их! И половину обитателей замка тоже!
— О нет! Тебе ведь известно, что мы с матушкой — прекрасные врачевательницы. Я знала, что делаю. В этом-то и заключается причина моей спешки. Я была уверена, что, поправившись, они помчались бы во весь опор, чтобы нагнать нас. А я не хотела, чтобы к нам присоединился такой большой отряд всадников, ибо они подчинялись не мне: тогда отпала бы нужда в моей свите. А так все мои люди здесь. Бьорн с Нудом по очереди отыскивают меня время от времени, опекают меня. Кроме того, со мной Брайан. Сейчас он привязан к кровати, охраняет мою одежду и драгоценности. Мне же не хотелось видеть, как он скачет и прыгает по бальному залу!
— Вижу, ты предприняла все необходимые меры предосторожности.
К удивлению Джоанны, в голосе Джеффри прозвучало такое недовольство, что она снова посмотрела на него. Ведь пока она рассказывала, она старалась следить за залом, не желая, чтобы кто-нибудь подслушал их. Глаза Джеффри на этот раз были опущены, а лицо оставалось бесстрастным.