Ржавый Клык - Роман Глушков

Такой доброволец отыскался быстро. И когда на сей раз уже двое «полосатых» скрылись под обломком, а спустя пару минут выползли наружу, они и впрямь волокли за собой чье-то тело. Ржавому Клыку даже удалось определить, кто это, несмотря на то что лицо извлеченной на свет жертвы было залито кровью, по отличительным знакам вожака на скафандре. Зарг Печеный! Пока его спасатели отряхивались от грязи, он так и лежал перед ними ни разу не пошевелившись. Никого, впрочем, его состояние и не тревожило. Никто даже не стал проверять, дышит он или нет. Попинав Зарга и убедившись, что он на это не реагирует, «полосатые» тут же утратили к нему всякий интерес. Зачем вообще они напрягались и вытаскивали его? Видимо, просто хотели узнать наверняка, жив он или мертв, поскольку определить это под обломком не удавалось.

Клык был уверен, что враги выпустят в Печеного контрольную очередь, но этого не случилось. Один из них уже навел на него ствол «лидбита», но в итоге так и не выстрелил. Очевидно, смертельные раны Зарга выглядели убедительными для того, чтобы не тратить на него пули. И вот здесь возникал резонный вопрос: если солдаты Безголового не стреляли в мертвецов, то, значит, те, в кого они все-таки стреляли, могли быть еще живы? И сколько таких добитых выживших было уже на счету этих убийц, учитывая, что они подходили к конечной точке своего маршрута – месту падения последних фрагментов вертолифта?

– Видите на подступе к вершине чистый участок склона? – спросил Ржавый Клык товарищей. И, получив утвердительные ответы, продолжил: – Откроем огонь, как только эти четверо пересекут открытое пространство. За ближайшими к нам камнями им не спрятаться – те слишком мелкие. А отступление к камням на той стороне просвета займет у них секунд пятнадцать-двадцать. Так что если не будем зевать и мазать, накроем эту четверку с первого залпа.

Идея пришлась всем по душе, особенно давно рвущемуся в бой Наждаку. Распределив цели, Клинки проверили пулеметные магазины и заменили их на полные, чтобы в самый ответственный момент не отвлекаться на перезарядку. После чего расползлись пошире, чтобы уже самим не стать для врага групповой целью, и приготовились к бою.

Лучше всего было, конечно, позволить «полосатым» перевалить через гряду, а затем ударить им в спину. Вот только очутившись на вершине, они почти наверняка раскроют не слишком надежные укрытия Клинков. Да вдобавок окажутся у тех с фланга. Поэтому Клинкам надо было пользоваться моментом и бить противника с высотной позиции, пусть даже это грозило привлечь к ним внимание всех находящихся в долине врагов. Которых теоретически должно было оставаться совсем немного, если вспомнить, что они побоялись устраивать засаду на отряд Клыка в ущелье.

Выйдя на открытый участок склона, «полосатые» пребывали настороже и держали оружие наготове. Что ни говори, а самоуверенными и беспечными они не были. Конечно, они не знали, что все упавшие за пределы долины Клинки выжили. Но насчет одного выжившего они были уверены, поскольку наверняка заметили, как Наждак спускался за гряду на парашюте. Его-то они и опасались, ведь «полосатые» имели представление, с кем имеют дело. И не сомневались, что Клинок не пустится наутек, а вернется к пострадавшим товарищам, несмотря на то, что ему угрожала здесь смертельная опасность…

Глава 17

Головорезам Безголового оставалось пройти всего десяток шагов до той черты, достигнув которой они напоролись бы на пулеметный огонь, когда позади них что-то задвигалось и раздался дребезжащий металлический голос:

– Эпическая сила! Трэш, угар и содомия! Убейте себя об стену, тролли восьмидесятого уровня! Нельзя так просто взять и начать убивать роботов!

Готовые к неожиданностям «полосатые» резко обернулись на подозрительный звук и открыли огонь. Четыре длинных очереди ударили по камням, за которыми находился хозяин странного голоса. И он, как оказалось, вовсе не думал ни от кого скрываться – напротив, бесстрашно выехал прямо на линию ведущегося по нему огня.

Впрочем, он мог позволить себе такую браваду – его броня была достаточно крепка и непробиваема для ручного стрелкового оружия. «Полосатые» могли израсходовать на него все свои боеприпасы, а Бобус – кто же еще кроме него мог это быть? – отделался бы только небольшими вмятинами на корпусе. Его враги тоже быстро это поняли и прекратили огонь сразу, как только увидели перед собой обычного робота. Пускай боевого, но он являл собой обычную машину обеспечения и поддержки, не укомплектованную ни пулеметом, ни гранатометом. Единственной его смертоносной функцией было умение устанавливать мины, но кидаться ими он все равно не мог.

– Ужас и страх! Ржу, не могу! Слив засчитан! – высказался Бобус после того, как от его железной «груди» отскочила пара сотен пуль. То, что он пережил катастрофу, было как раз неудивительно. Во время полета он был закреплен в специальной раме, которая и послужила ему дополнительной противоударной защитой. Ну а как оснащенный искусственным интеллектом самоходный сварочно-режущий аппарат выбрался из груды искореженного металла, тут и подавно гадать не приходилось.

«Полосатые» переглянулись. Для них было непривычно, что простой бот, которому предписывалось говорить коротко, ясно и только по существу, несет ахинею. Где он мог нахвататься таких слов, бойцы Йоргена понятия не имели. Но они уже поняли, что его программная начинка после аварии серьезно заглючила.

– Отключись! Срочно! – велел Бобусу один из пулеметчиков. При программном сбое многие роботы могли быть деактивированы по упрощенному протоколу – обычным словесным приказом.

– Приказ на отключение некорректен. У вас нет полномочий на мое отключение, – исправно отрапортовал робот. И уже от себя добавил: – Быть или не быть, вот в чем вопрос. Тварь ли я дрожащая или право имею? Кто ты, мой ангел ли хранитель или коварный искуситель? Нельзя так просто взять и деактивировать чужого робота!

В последнем Бобус тоже был прав. Отключить его словесной командой, когда он был исправен, мог лишь его непосредственный командир, его помощники-вожаки или старшие вожди. Тот же Безголовый легко заставил бы умолкнуть робота. С которым он вдобавок был уже знаком и которого позавчера лично распорядился отправить на металлолом. Но в том-то и дело, что Йоргена сейчас поблизости не было, а его солдаты не являлись для Бобуса сколько-нибудь авторитетными людьми…

…Чего нельзя сказать о Ржавом Клыке. Эфирный канал, по которому он связывался с роботом, все еще действовал. Правда, не слишком устойчиво, и находись Бобус на другом краю долины, Клык вряд ли вышел бы с ним на связь. Но сейчас до него было совсем недалеко, и вождь не мог упустить столь удачную возможность.

– Бобус, отключи динамики! – приказал Ржавый выползшему из-за камней роботу. – Ни звука! Отвечай мне только по внутренней связи! Как понял, прием?

– Вас понял, высокий! Так точно – выполняю! – откликнулся тот. На канале внутренней связи, без дребезжания динамиков, голос его звучал отчетливее и, кажется, даже человечнее. Хотя последнее Клыку наверняка показалось. Он был так рад увидеть старого железного друга в целости и сохранности, что поверил, будто и тот испытал ответную радость от встречи с хозяином. Хотя на самом деле откуда бы она взялась, эта радость, у напрочь лишенной эмоций машины? Даже способные имитировать человеческие эмоции некоторые бытовые роботы, и те выглядят при этом неуклюже и фальшиво. Что тогда говорить о военном боте, которому подобная функция была нужна не больше, чем ему же – зонтик или туалетная бумага.

– Старший вождь Йорген Безголовый приказывает тебе немедленно отключиться! – решил зайти с другого боку тот головорез, что уже получил от Бобуса отказ. Говорящая машина продолжала двигаться следом за «полосатыми», и это их сильно нервировало. Пускай она не умела драться, но в ее отсеках почти наверняка хранилась взрывчатка. А к ней кто-нибудь запросто мог подсоединить дистанционный взрыватель и активировать тот, когда робот подползет к своим жертвам.

– Стой на месте! Погаси монитор и световые индикаторы! – велел Клык Бобусу. – Не отвечай ни на чьи вопросы, кроме моих!

– Будет исполнено! – отчеканил в наушнике Ржавого бодрый голос робота. После чего экран и лампочки у него на корпусе тут же потухли, а сам он прикинулся «мертвым». Вполне себе натурально – чтобы разоблачить хитреца, врагам пришлось бы вскрыть ему нутро и замерить напряжение на его электрических цепях. Чего они, разумеется, делать не станут, ибо на кой бы им сдались лишние хлопоты? Их вполне удовлетворило то, что при упоминании Безголового робот прекратил выкаблучиваться и подчинился приказу. С одной стороны, это, конечно, выглядело подозрительно. Но с другой – почему бы ему и впрямь со сбитой программой не отреагировать таким образом на одного из старших вождей?