Паритет интересов - Николай Александрович Живцов

Произнося эту вдохновенную речь, я наблюдал за тем, какое воздействие она оказывает на Журбину.

Та расправила плечи, выпятила подбородок, ее взгляд приобрел уверенность и решимость, но она тут же сдулась.

– Курбанов может дело забрать.

– А ты не отдавай. Ты заместитель начальника следствия или кто? Докажи им, что с тобой придется считаться.

Журбина сжала челюсти, вновь выпятив подбородок.

Кажется, замотивировал.

Довольно про себя усмехнувшись, я перешел к решению финансовой проблемы.

– Осталось достать денег на оперативные расходы.

– Денег? – выпала из задумчивости Журбина.

– Чтобы все получилось, как мы задумали, нужны деньги, – пояснил я. – Фигурантке же их предстоит у меня украсть. Помнишь? – Дождавшись кивка, я продолжил: – Кроме того, девушку придется мне хотя бы раз в ресторан сводить.

Со стороны Вадима послышались сдержанные смешки.

– Это еще зачем? – насупилась Журбина.

– Для создания образа мажора, – веско ответил я. – Как она поверит в то, что у меня есть деньги, если во время ухаживания я ограничусь покупкой беляша в рюмочной?

Журбина похлопала ресницами.

– Это надо к Лусенко идти, – задумчиво проговорила она. – Ладно, пойду я, озадачу начальника УГРО. – С этими словами придавленная поставленными перед ней задачами Журбина нас оставила.

– А ты умеешь добиваться своего, – произнес Вадим, когда дверь за начальницей захлопнулась. – Ловко ты ею отманипулировал. – За похвалой во взгляде коллеги притаилась настороженность.

– На что только не приходится идти ради получения доказательств законным способом.

Вадима мой ответ позабавил, и возникшая было настороженность исчезла.

– Правильный, значит, – расслабился он.

– Закон прежде всего, – изрек я глубокомысленно, закрепляя за собой реноме честного, принципиального следователя.

Звонок телефона, что раздался несколько минут спустя, прозвучал как-то угрожающе. Лусенко, матерясь в трубку, велел нам обоим немедленно двигать к нему.

Пришлось подчиниться.

Но на пути к начальству нас отвлек Левашов. Он, шатаясь, брел со стороны туалета в свой кабинет.

– Здравствуйте, – дружно поздоровались мы.

Левашов на раздражающий звук неохотно повернул голову, отчего его повело и он впечатался в стену.

– Дмитрий Олегович, что же вы так неосторожно? Убьетесь ведь. – Вадим подхватил его под локоть, корректируя маршрут, а я открыл нужную дверь.

– Исчезните, – заплетающимся языком пробурчал Левашов после того, как мы его сгрузили на раскладушку.

– Бухает? – спросил меня Вадим, когда мы шли в сторону УГРО.

– Первый раз его таким вижу, – честно ответил я, не став уточнять, что видел Левашова с того дня, как его понизили в должности, от силы раза три или четыре. Тот почти не покидал свой кабинет, даже на оперативки не ходил, и никто его этим не попрекал. А стоило мне разок сачкануть, так сразу же пропесочили. Налицо двойные стандарты.

– Ему сейчас не бухать надо, а дела раскрывать ударными темпами. – Вадим, походу, не особо мне поверил.

– Надо, – вяло поддержал я опера.

На Левашова мне было откровенно плевать. Он взрослый мужик. Чего о нем переживать? Сам свои проблемы решит. Или не решит, коли слабак. Подумаешь, турнули с должности и в звании понизили. Меня вон вообще в другое время забросили. Я же не спиваюсь. В общем, хрен с ним.

К тому же мы уже подошли к нужной двери, и стало не до Левашова.

Из кабинета Лусенко доносилась ругань. Мы затормозили. Подставляться никому не хотелось.

– Твой начальник, ты и иди первым, – заявил я.

– Там и твое начальство орет, – заметил Скворцов.

Действительно, из-за двери послышался мат Головачева.

– Это все твоя дурацкая идея взять с поличным. – Произнеся это обличительным тоном, Вадим резко толкнул дверь. – Вызывали? – застыл он на пороге.

Лусенко вышагивал вдоль окна, остервенело жестикулируя и брызгая слюной в сторону Головачева с Журбиной, которые расположились на стульях возле пустующего стола хозяина кабинета. Людмила сидела, выпрямив спину, неотрывно следя за перемещениями начальника УГРО. Головачев же жадно курил, время от времени посматривая на наручные часы.

– Явились. Вы чего там напридумывали, дебилы? – встретил нас раскрасневшийся Лусенко.

Вадим скосил на меня взгляд. Пришлось выдвигаться на передний план.

– В целях проверки выдвинутой мною версии, а также сбора доказательств мною было принято решение о взятии подозреваемых с поличным, – официально завернул я.

– Решил он… Нет, вы слышали? Без году неделя в должности, а уже «я решил», – передразнил меня Лусенко, обращаясь к моему начальству.

– Альберт, чего ты там опять навыдумывал? – устало спросил меня Головачев.

Рассудив, что Журбина уже ввела всех присутствующих в курс дела, я сразу зашел с козырей:

– Илья Юрьевич, нет доказательств против подозреваемых. Поэтому и нужно взять их с поличным.

– Доказательств у него нет! – вновь вспылил Лусенко.

Он открыл дверь и закричал на весь коридор:

– Кузнецов, зайди ко мне!

Буквально через минуту на пороге материализовался начальник Скворцова.

– Вызывали, товарищ майор?

– Витя, ты какого лешего своих людей не контролируешь? – начал тот с наезда.

– А что случилось? – не особо испугался Кузнецов, но в Вадима все же впился взглядом, не предвещающим ничего хорошего. – Чего ты опять натворил?

– Разрабатываю со следователем оперативно-розыскное мероприятие. – Вадим попытался проскочить, закосив под старательного, но туповатого служаку.

– Ты сейчас должен тащить жуликов сюда и колоть! – взревел Лусенко. – А не бредни этого молокососа слушать! – Это был камень в мой огород. – Витя, бери этого придурка и дуйте по адресам. – Последнее высказывание относилось уже к Скворцову. – Чтобы через час жулики были в отделе!

– Выбитые признания доказательствами не являются, – скромно заметил я.

Меня услышали. Но всерьез не восприняли.

Лусенко сменил диспозицию, остановившись напротив меня.

– У тебя будет явка с повинной! Этого достаточно!

– Я не буду предъявлять обвинение человеку на основании доказательств, добытых незаконными способами, – бескомпромиссно заявил я.

– Незаконными?! Ты сейчас о чем?! Ты, вообще, кто такой? – На последнем вопросе голос майора сорвался в хрип.

– Следователь я, – пришлось напомнить.

– Ты сделаешь то, что тебе прикажут! – брызнул Лусенко в меня слюной.

– Это вряд ли, – не согласился я, вытирая лицо тыльной стороной ладони. – Во-первых, я процессуально независимое лицо, во-вторых, вы не являетесь моим прямым начальником, в-третьих, я не буду выполнять заведомо незаконный приказ.

– Илья, передай дело другому следователю. – Лусенко отмахнулся от меня как от потерянного для правоохранительной системы идиота и сместился в сторону Головачева.

– Не могу, – со вздохом признался тот.

– Не понял. – Майор набычился.

– Шафиров поручил расследовать эти кражи Чапыре, – многозначительно произнес Головачев.

– Что за… – Лусенко матерился долго и виртуозно, упомянув в своем негодовании Шафирова и еще какого-то Шемякина из обкома. – Нет у меня людей на эти твои глупости, – уже более спокойно сказал он, когда выдохся, решив зайти к решению неожиданно образовавшейся проблемы с другой стороны.

– Да мы со Скворцовым вдвоем справимся, – обрадовал его я.

– А от меня тогда тебе чего надо? – натурально удивился Лусенко, словно позабыл, зачем к нему Журбина заявилась.

– Денег, – напомнил ему я.

– У своего непосредственного начальства проси, – вернул он мне подачу, злорадно ухмыляясь.

Тут уже Головачев встрепенулся. Теперь уже принялись ругаться из-за денег.

– Сколько? – наконец сдался Лусенко.

– Не менее шести тысяч, – округлил я.

Лусенко от моих запросов присвистнул.

– По легенде на эти деньги я должен купить автомобиль, да и на меньшую сумму они, боюсь, не клюнут, – объяснил я. – И купюры надо будет как-то пометить или хотя бы переписать номера.

– Это понятно, –