Схватка не на жизнь - Юрий Мишаткин

— Теперь начнут уничтожать, ложную переправу, координаты которой вы сообщили через «Валли», — объяснил Магура. — Фон Шедлих сможет записать в актив вашей группы и разбомбленный «аэродром». Надеюсь, что в штабе «Валли» сумеют достойно оценить работу группы Баса.

Басаргин молчал. Неловко пригнувшись, он стоял у низкого окна и сквозь запотевшее стекло смотрел во двор на ровный ряд молодых яблонь.

«Майор прав: мне некуда бежать. Ни раньше, ни тем более теперь, когда фон Шедлих поверил радиограмме и по его указанию разбомблены ложные аэродром и переправа… После возвращения эскадрильи и просмотра снимков аэросъемки — убедятся окончательно и станут верить всему, что буду передавать в дальнейшем…»

Он покосился на Магуру и отметил, что тот невозмутим и занят перекладыванием из банки в миску тушенки.

Басаргин украдкой стал рассматривать Магуру.

В помятом пиджаке, заправленных в голенища сапог брюках, майор госбезопасности был похож на обыкновенного сельчанина, которого одолевают домашние заботы и тяготы военного времени.

С невеселой усмешкой Басаргин подумал, что в пятистенке его поселили ненапрасно. Отсюда удобно вести радиопередачи, здесь спокойнее встречать новые группы парашютистов, которые рано или поздно будут сброшены в Заволжье для развертывания широкого фронта диверсий. И он, Басаргин, станет подсадной уткой.

В кастрюле закипела вода, настало время засыпать крупу.

— Главное, чтоб каша снова не подгорела, — сказал Басаргин и, не глядя на Магуру, попросил: — Наш дом несомненно под неусыпным наблюдением ваших сотрудников. Среди них должны быть и женщины. Прислали бы кого-нибудь в помощь по хозяйству, иначе нас с вами надолго не хватит. Лично мне, горе-кашевару, нужна консультация.

— Пришлют, — сказал Магура. — Будет вам и помощь, и консультация.

11

Она пришла на следующее утро, после очередного выхода в эфир Басаргина. В теплом платке, завязанном за спиной тугим узлом, в куцем подростковом пальтишке, девушка выглядела моложе, чем была на самом деле.

«Восемнадцать, от силы девятнадцать лет, — предположил Басаргин. — Вчерашняя школьница. Видно, совсем недавно привлекли к работе».

Но он ошибся.

— Старший сержант Мальцева прибыла в ваше распоряжение!

Девушка собралась взять под козырек, но вовремя вспомнила, что голова укутана платком.

Магура провел старшего сержанта в дом, помог ей развязать платок и снять пальто.

— Вам пакет, товарищ майор! — доложила Мальцева и отдала прошитый суровой ниткой конверт. А сама поспешила к печи, как ребенок, радуясь теплу.

— Теперь, слава богу, не будем больше есть подгоревшую кашу, — улыбка тронула губы Басаргина. — А то без вас, девушка, питаться приходилось часто всухомятку.

— Можно было начистить картошки и сварить суп, — напомнила Мальцева.

— Можно было, — согласился Басаргин. — Но боялись перевести дефицитные продукты. Так что принимайте хозяйство и нас в полное подчинение. Готов выполнить любое ваше приказание. Только увольте от стояния у печи с ложкой-поварешкой.

— Это я возьму на себя. Вам лучше заняться колкой дров и доставкой воды.

— Слушаюсь и повинуюсь! — Басаргин шутливо щелкнул каблуками сапог и галантно склонил в поклоне голову: — Всегда готов выполнять повелевания столь прелестной мадемуазель!

— Отставить! — строго перебила Мальцева. — Для вас я старший сержант, а не мадемуазель.

Басаргин сник и не заметил, как за спиной у него улыбнулся майор.

При новом радиосеансе рядом с Басаргиным теперь сидела старший сержант Мальцева. Быстро и расторопно зашифровав текст радиограммы, она надела вторую пару наушников.

После пахнущего укропом и приправленного тушенкой супа настроение у Басаргина улучшилось.

— Где вы были раньше? Еще день-другой, и мы с майором протянули бы от голода ноги или заболели дистрофией. Не было бы сил работать даже на ключе, и вся радиоигра пошла насмарку.

— Не отвлекайтесь! — приказала Мальцева, и Басаргин начал вызывать «Валли».

На этот раз радиограмма из штаба «Валли» была куда обширней, нежели день назад:

«Благодарим ценные сведения. Вы представлены награде. Необходимы данные движении русских войск ночное время, местонахождении командного пункта русского фронта».

Далее шел перечень населенных пунктов, где, по мнению немецкой разведки, мог тот находиться. Требовалось проверить каждый адрес.

Рука Мальцевой бежала по листу, выстраивая группы цифр. Когда же в наушниках послышался сигнал о переходе на прием, Басаргин и старший сержант Мальцева выжидающе посмотрели на майора. И Магура начал диктовать шифровку:

«Постараюсь оправдать награду. Работать трудно — много патрулей, часто проверяют документы. Садятся батареи, необходимы новые. Силами одной группы проверить все адреса не представляется возможным. Ждем подкрепления. Следующий радиосеанс в обусловленное время».

Басаргин понял, что советской контрразведке мало заставлять люфтваффе бомбить несуществующие переправы и аэродромы, отвлекая этим внимание от настоящих, активно действующих. Она переходит к заманиванию в свои сети немецких диверсионных групп, которые абвер несомненно сбросит в подкрепление Басу в ближайшее время.

«Зачем русским вылавливать по одному засылаемых в Заволжье диверсантов? — размышлял Басаргин. — Легче захватить всех сразу во время приземления, пресекая этим любую возможность начать диверсии на железной дороге. Моя рация, и я в данном случае, оказывается той липкой бумагой, на которую будут слетаться мухи, то есть группы «Валли».

В тот же вечер в очередной радиосеанс «Валли» передал, что Басу посланы батареи питания.

— Будем ждать посылку. Не хотят, чтобы вы рисковали своей персоной и встречали связника на месте его приземления. Доставят прямо в руки господина Эрлиха.

Басаргин поднял голову и широко открытыми глазами уставился на майора.

— Поздравляю с наградой, — пряча усмешку, добавил Магура. — Правда, с незаслуженной. Но для вас, герр Эрлих, как я понимаю, это не имеет значения.

Басаргин продолжал не отрываясь смотреть на майора советской контрразведки.

Никто до этой минуты, казалось, не сомневался в достоверности легенды Басаргина — вполне правдоподобной, хорошо выверенной, которой Баса снабдили в «Валли» перед отправкой за линию фронта. Никто на советской территории не спрашивал и настоящей фамилии Басаргина. Для русского майора он был агентом 065 абвера да еще Басом, и только. И вдруг — Эрлих!

Словно не замечая ничем не скрытого удивления Басаргина, — на какое-то время у него сдавило дыхание и учащенно забилось сердце — Магура достал присланный ему пакет, вытянул из него небольшую фотографию, и Басаргин узнал себя на снимке. Довоенное фото из личного дела Эрлиха С. Р., хранящееся в штаб-квартире абвера и еще в «Алексе»[15] на Александерплац в Берлине.

«Это конец, — все еще не приходя в себя от изумления, подумал Басаргин-Эрлих. — Русским известно про меня все».

Он еще не задумывался, каким образом к русскому майору попала его фотография из личного дела, как советской контрразведке стали известны его настоящая фамилия, имя и отчество. Он был не в силах задавать себе какие-либо вопросы…

12

Приземление прошло мягко. Некоторое время Франц лежал, прислушиваясь к звенящей тишине. После полета и прыжка было приятно чувствовать под собой твердую землю.

Неожиданно в тишине, как выстрел, хрустнул лед и послышалось сдавленное тяжелое дыхание.

Нейдлер резко повернулся и выставил «парабеллум». Неподалеку за деревьями, возле парашюта, топтался, кляня все на свете, Шевчук.

— Где Руденко? — спросил Нейдлер.

— Тута он где-нибудь. Кликнуть треба, — ответил напарник и помял ногами парашют, не желая нагибаться и собирать его руками.

Грузный, неповоротливый, с вечно сонным, чем-то недовольным лицом, Шевчук носил кличку Поддубный, хотя ничем не был похож на прославленного русского борца. Кличкой Шевчука наградили в полтавской диверсионной школе, расположенной на территории бывшего монастыря. Член ОУН, рядовой батальона «Нахтигалль» («Соловей»), прикомандированного к учебному полку 900 (под такой невинной вывеской скрывался абверовский диверсионный полк «Бранденбург»), Шевчук чувствовал себя в незнакомых местах неспокойно и продолжал зло, бессмысленно ругаться.

Поправив лямку мешка, Франц первым двинулся к подступающему к обочине дороги лесу. Следом, косолапо переваливаясь, зашагал Шевчук.

Они прошли выкошенную поляну, миновали овраг и уже видели сквозь редкие стволы деревьев синюю полоску мелководной Ахтубы, когда услышали сдавленный стон. Он доносился со стороны покрытого ледяной коркой озерка. Стоило раздвинуть кусты ивняка и сделать несколько шагов, как Нейдлер и Шевчук увидели Руденко. Парашютист лежал, неловко подмяв под себя ногу.