Десять тысяч - Константин Якименко

Никого не было. Широкий коридор закончился, оставив ей маленькую прямоугольную белую дверцу, никак не вписывающуюся в интерьер замка своего рода «служебный вход» не для посторонних. Что ждёт её там? А что бы ни было! — она решительно потянула круглую ручку на себя. Дверца распахнулась без труда, открыв взору Инны винтовую лестницу. Она вспомнила подъём на крепостную стену: там ступени были огромные, будто для великанов, а здесь — маленькие, аккуратные, деревянные… Ступеньки вели вверх и вниз. Конечно же, вверх! — она даже не сомневалась в этом. Держась за перила, быстро преодолевала подъём, стараясь по возможности не шуметь. Но, кажется, её шаги здесь некому было услышать.

Кто знает, сколько этажей осталось позади — сложно считать их, идя всё время по кругу, особенно если нет никаких ответвлений. Инна и не старалась это делать. Скоро она уже была наверху. На лестничной площадке, рядом с чёрной прямоугольной дверью, на которой красовались выгравированные позолоченные цифры: «3235».

Ну вот, подумала она, ничуть не удивившись, опять такая дверь. А у меня даже нет с собой ключей — как мне её отпереть? Но раз уж я здесь… Было похоже, что дверь открывается вовнутрь, Инна толкнула и та отодвинулась легко и беззвучно. Впереди был полумрак, едва освещённый несколькими слабыми огоньками под потолком — не свечами и не факелами, а такими же лампочками, как в подземных ходах в начале пути. Она бросила взгляд влево… вправо… вроде никого. Шагнула вперёд — и едва не упала: пол оказался ниже на высоту целой ступеньки. Быстро подхватилась на ноги — шум почти не подняла, и ладно. Воздух в помещении был до невозможности спёртый — почти как в трубе, только, слава богу, без тамошней вони. Вонять, наверное, было просто нечему, но, очевидно, строители не утруждали себя проведением сюда хоть какой-нибудь вентиляции. Голова закружилась — Инна ухватилась за дверь, прикрыла глаза и постояла так с полминуты, приходя в себя, стараясь дышать ровнее. Кажется, уже лучше… Она оставила дверь, подошла к правой стене — та была совсем рядом: вход располагался в углу помещения. Бог ты мой, сколько здесь паутины! Тонкие сети свешивались с потолка в несколько ярусов — на первый взгляд возникало впечатление, что это единственная местная достопримечательность.

И что я здесь забыла? — подумала Инна. В этом пустом чулане, отданном на растерзание паукам… Может, уйти и поискать что-нибудь получше? Что же ты, одёрнула себя тотчас — пауков испугалась? Каких-то жалких паучков, да что они тебе сделают? Их ли тебе бояться, теперь-то? Медленно пошла вдоль стены; паутина лезла в лицо — она срывала её руками, начинала запутываться; рвала сильнее, сбрасывала на пол — та приставала к телу, к длинной юбке. Инна зацепилась за что-то ногой — туфельки явно не были приспособлены для ходьбы по пересечённой местности; загремела на пол, обрушивая вместе с собой целую паучью сеть. Перед глазами на миг мелькнул её создатель с белым крестом на спине — Инна дёрнулась, фыркнула, отодвинулась.

— Да чтоб вас всех черти сгрызли! — произнесла шёпотом.

Она поднялась, выпрямилась кое-как, вытерла руки о стену, оставляя на ней комки белых нитей. Подумала: а ради чего я так страдаю? Глянула перед собой: передняя стена была уже близко, и слева вдоль неё виднелись какие-то фигуры. Фигуры? Она замерла на месте. Похоже на человеческие тела… Просто очень похоже! Но что, ради всего святого, это может значить?!

Нет уж, решила Инна, я всё-таки разберусь. Если начала, то разберусь, чем бы мне это ни грозило. Густые кружевные сети вдруг закончились, и она вышла на свободное пространство. Хотелось вздохнуть с облегчением, но дышать было почти нечем. А вот уже и серая стена… Пару шагов влево — и она стояла возле первой фигуры. Нет, слава тебе господи — конечно же, это не были люди. Не настоящие люди — только искусно сделанные их подобия, вроде тех статуй в зале… Да, пожалуй, это и есть точно такие же статуи, но без одежды. Если, конечно, можно называть статуей нечто, сделанное из резины. Ведь это же резина, или что? Да, похоже — заключила Инна, осмелившись пощупать стоявшую перед ней фигурку. Но что они здесь делают? Почему они тут — а не там, вместе с остальными? Костюмов на них не хватило, что ли? Да ну, прямо таки…

Паутины здесь уже не было, и Инна могла беспрепятственно пройтись и осмотреть все фигуры. Первый был низкорослым дородным мужчиной средних лет с заметной залысиной. За ним — девушка с хорошей фигурой, но каким-то чрезмерно круглым, непропорциональным, невыразительным лицом. Следующая — женщина чуть постарше: у этой лицо смотрелось очень даже ничего, такие изящные губки и носик — но сама вся перекошенная, да и талия, уж извините… Потом был симпатичный мальчик с доверчивыми голубыми глазёнками, плотный, крепенький, пальцы сжаты в кулачки, хотя сам явно не задирака. А ведь сделано мастерски, подумала Инна. Кто бы ни был их создатель и какие бы цели он не преследовал — но он, несомненно, талантлив. У каждого из них есть свой характер, своё настроение — не зря я сначала приняла их за живых людей! «Гости», значит… Может быть, сам Гарольд?

Последняя фигура выглядела несколько незаконченной, недоделанной. Стройная, даже худенькая, хотя не хрупкая и отнюдь не низкорослая девушка с выпуклыми, в меру большими грудями, с длинными тонкими пальцами на руках. В отличие от всех остальных лицо её казалось чересчур правильным, будто его создатель, как скульптор, изваял форму, но ещё не успел придать ей черты индивидуальности. Да и длинные тёмные волосы были просто воткнуты как попало и таким себе пучком болтались сзади. Ну что за безобразие, подумала Инна — бросить девушку в таком виде! Раз она не может сама о себе позаботиться — так ты уж будь добр! Странный какой-то всё-таки этот мастер…

Она уже протянула руку, чтобы поправить кукле причёску. Вдруг застыла как вкопанная, поражённая неожиданной догадкой: это же я! Вот эта фигурка, не доведённая ещё до ума — она так похожа на меня! Нет, невозможно…

Инна стояла на месте, не в силах пошевелиться, по старой привычке поднеся руку ко рту. Зачем, с какой целью? Что это может значить? Теперь ясно: все эти фигуры — да, наверное, и те, что в зале — все они сделаны с реальных людей. Их копии стоят там и здесь — а где сами оригиналы, где они? Что стало с ними? Что, чёрт возьми, станет теперь со мной?! И ведь наверняка, подумала, что бы он ни собирался сделать — он уверен, что так для неё лучше…

Бежать, сейчас же бежать, скорее, как можно дальше… Но куда? В свою комнату, где её, может быть, уже поджидает Гарольд? Или куда? Множество дверей, множество путей — но в какие места они ведут? Наверняка в ловушку — все, все они, ведь хозяин замка знает эти пути гораздо лучше, чем она, его гостья, случайно оказавшаяся здесь… Гостья! — повторила и вдруг ужаснулась ещё не осознанной мысли. Есть путь по лестнице вниз, но он… почему он должен быть чем-то лучше остальных? Нет, это западня — нет выхода! Нет спасения!