Зачарованный апрель - Элизабет фон Арним
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Счастливые маленькие мерзавцы! Ох, до чего же вы счастливые! Вам-то не приходится выслушивать тот проклятый, нудный бред, который несет ваш хозяин!
Миссис Фишер думала: «Дорогой Карлайль, великая душа. Такой естественный, такой простой и в то же время какая значительная личность. Иногда он бывал груб — да, если хотите, груб, и не умел вести себя в гостиной. Но кого из нынешнего поколения можно поставить рядом с ним? Отец говорил, что Томас будет бессмертным. Нынешнее мелкое поколение позволяет себе принижать его величие, или совсем не упоминать о нем, как будто этого великого мыслителя вовсе не существовало! Страшно сказать, но некоторые даже не читали его трудов!»
Она тоже их не читала, но это совсем другое дело. На самом деле миссис Фишер была уверена, что прочла книги Карлайля, но давным-давно, поэтому детали изгладились из ее памяти. Некоторые из них иногда всплывали в ее памяти, и это поддерживало уверенность в том, что она прочитала все его труды.
Прозвучал гонг. Увлеченная воспоминаниями, миссис Фишер совсем забыла о времени, но, услышав звук, поспешила в спальню, намереваясь привести себя в порядок. Она не хотела опаздывать и подавать дурной пример. Кроме того, ей очень не хотелось, чтобы кто-нибудь занял место во главе стола. Нынешнему поколению не стоит доверять в таких вопросах, а в особенности этой миссис Уилкинс.
Она не опоздала. Франческа замерла у стола, держа в руках огромное блюдо дымящихся спагетти, но никого из гостей еще не было.
Миссис Фишер, возмущенная до глубины души, села за стол и велела Франческе подавать. Она не собиралась ждать опаздывающих; время ланча им известно, а раз так, пусть поступают, как им заблагорассудится.
Кухарка явно собиралась дожидаться остальных, но приказание выполнила. Миссис Фишер ей не нравилась. До сих пор только она ни разу не улыбнулась, и женщина решила, что старая леди злая. Конечно, она была немолода и некрасива, и, наверное, несчастлива, но добрые люди улыбаются потому, что хотят быть приятными для других, а не потому, что у них хорошее настроение. Не скрывая своего неодобрения, Франческа угрюмо прислуживала за столом.
В свою очередь, старая леди тоже была недовольна. Она не любила спагетти, эти длинные, скользкие полоски теста так и норовили соскользнуть с вилки и свисали изо рта, лишая человека остатков чувства собственного достоинства. Кроме того, они напоминали ей о ее муже. Мистер Фишер вел себя так же своевольно, вертясь и ускользая из-под контроля. Она никогда не могла полностью положиться на него, не могла с ним сладить, точь-в-точь как с этим ненавистным блюдом. Воспоминания о несносном характере покойного супруга окончательно вывели старую леди из равновесия. Она взяла нож и разрезала спагетти на мелкие кусочки и только тогда принялась есть. Франческа неодобрительно наблюдала за ее действиями из-за буфета. Миссис Фишер знала, что поступает неправильно, но ничего не могла с этим поделать. Она не умела есть это блюдо, не любила его и никогда не заказывала. Ей казалось, что только годы жизни в Италии могут помочь научиться этому трюку. Миссис Фишер помнила, что Браунинг великолепно справлялся с этой задачей. Однажды она наблюдала за ним во время ланча. Браунинг делал одно легкое движение, клубок спагетти оказывался на вилке, и оставалось только положить его в рот. Впрочем, она не собиралась учиться таким фокусам и решила попросить леди Каролину больше не заказывать это блюдо.
Старая леди, которая не могла толком сделать даже самой простой вещи и только портила кулинарный шедевр Франчески, стала ей еще неприятнее. Она больше не могла смотреть на варварское отношение к еде и, надеясь спастись бегством от неприятного зрелища, спросила:
— Может быть, мне разыскать синьорину и напомнить ей о ланче?
Миссис Фишер с трудом оторвалась от своих воспоминаний. Она недовольно покосилась на кухарку и ответила:
— Она знает, что ланч подают в половине первого. Они все знают.
— Может быть, синьорина спит. Две другие дамы пошли гулять, а она здесь, рядом. Я видела, как Доменико устраивал ее в саду.
— Тогда еще раз ударьте в гонг, — ответила миссис Фишер.
Она сердилась на опаздывающих: «Что за ужасные манеры. Миссис Арбитнот выглядела практичной, а леди Каролина — воспитанной, и вдруг такое поведение. Что касается той особы, то с нее и спрашивать нечего».
Франческа вынесла гонг в сад и прозвонила почти над ухом леди Каролины, которая полулежала в своем шезлонге. Она музыкальным голосом осведомилась, что произошло. На самом деле она собиралась выбраниться, но для Франчески слова вовсе не звучали как брань. Рассыпая улыбки, она сообщила, что спагетти на столе и стынут.
— Если я не выхожу к столу, значит, я не хочу есть, — произнесла рассерженная Крошка. — Я прошу вас больше меня не беспокоить.
— Вы плохо себя чувствуете? — спросила Франческа.
Она преисполнилась сожаления, но не перестала улыбаться. Эта леди, с волосами подобными шелку, была похожа на Мадонну. Ей не хватало только нимба.
Крошка промолчала, и это было очень неразумно, потому что Франческа тут же разволновалась и помчалась к миссис Фишер. Старая леди сказала, что не может пойти в сад из-за своего ревматизма, но как раз в это время две другие дамы влетели в столовую, запыхавшись и бормоча извинения. Они все утро гуляли по холмам и совершенно забыли о времени. Миссис Фишер отправила их выяснить, что случилось с леди Каролиной и почему она не идет к столу. После ухода подруг она расслабилась и, поскольку больше некому было ее отвлечь, полностью сосредоточилась на ланче. На второе был превосходный омлет с зеленым горошком. Хотя Франческа явно собиралась дожидаться остальных, ей было приказано немедленно подавать. Миссис Фишер не собиралась есть холодный омлет даже ради спасения жизни леди Каролины и резонно заключила, что проголодавшимся путешественницам будет все равно, остыл он или нет.
Леди Каролина
