Зачарованный апрель - Элизабет фон Арним
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поняв, что леди Каролина курит, миссис Фишер вздохнула: «Ох уж эти современные женщины» — и отправилась на поиски источника запаха. Палка, которая, казалось, была такой помехой за столом, сейчас ей вовсе не мешала. Она вспомнила, что говорил по этому поводу Браунинг: «О, этот человек умел рассмешить! Теперь таких уже нет. Разумеется, какое-то чувство юмора у нынешнего поколения имеется (миссис Фишер иногда перелистывала «Панч»[6]), но ничего похожего на то, что бывало раньше. Неподражаемый Теккерей уничтожил бы нынешнее поколение. Как не хватает его в этом мире! Кроме него, мало кто мог написать хлесткую сатиру. Молодежь теперь ничего не читает. Что делать, ведь нельзя одолжить другому человеку свои глаза и уши. Но вот что можно сделать, так это помочь больной бедняжке хорошим советом».
Подойдя к уголку, где леди Каролина сидела, притворяясь спящей, миссис Фишер произнесла:
— Мне сказали, что вы неважно себя чувствуете.
По странному капризу природы голос ее к старости приобрел низкое, почти мужское звучание. Его трудно было не услышать. Крошка попыталась притвориться спящей, но ее выдала непогашенная сигарета в руке. Если бы она заснула, то пальцы наверняка бы разжались и сигарета оказалась на земле. Миссис Фишер отлично понимала это, и потому спокойно присела на мраморную скамейку и принялась рассматривать молодую леди.
Безусловно, она была хороша собой и могла иметь успех. В свое время Теннисон мог повернуться спиной к толпе именитых поклонников только для того, чтобы поговорить с никому не известной, случайной девушкой, если та была красива. Миссис Фишер никогда не понимала всеобщего помешательства на красоте, но с этим приходилось мириться. Она признавала, что такая женщина, как леди Каролина, свела бы с ума любого из ее знаменитых друзей.
«А разве такая уж заслуга — быть красивой, — думала она тогда. — Ведь красота дается случайно, безо всяких усилий».
Впрочем, красота, пока она есть, страшное оружие. Очаровательная женщина может сделать с мужчиной все, что угодно, от этого даже мужья не застрахованы. В жизни мистера Фишера были такие моменты…
Хотя леди Каролина так и не открыла глаз, пожилая леди продолжала:
— Я думаю, что на вас повлияло это неудобное путешествие. Все, что здесь нужно, — это простые домашние средства. Я попрошу Доменико достать касторки. Как только вы ее выпьете, вам сразу станет легче.
При этих словах молодая женщина открыла глаза.
— Ну вот, — удовлетворенно заметила миссис Фишер, — я же видела, что вы не спите. Иначе ваша сигарета давно бы упала.
Леди Каролина бросила недокуренную сигарету через парапет.
— Расточительность, — произнесла леди, — это то, что я больше всего не люблю. Это даже хуже, чем курящая молодая леди.
«Что делать с такими людьми, — подумала леди Каролина. — Она даже не понимает, что вмешивается не в свое дело. Точно как моя матушка».
Она смотрела на собеседницу почти с ненавистью, но пожилой леди выражение на ее кротком личике показалось вежливым и внимательным. В который раз леди Каролину подводила ее внешность.
— Если вы хотите последовать доброму совету, то идите и ложитесь в постель. Вам сразу станет легче. В Италии нужно быть осторожнее. Легкое недомогание здесь легко может перейти во что-то серьезное.
— Я не лягу, — сказала Крошка, и это прозвучало как твердое решение, принятое не один год назад.
Таким тоном Бедняжка Джо в пьесе «Холодный дом» отвечала полисмену. Когда миссис Фишер, тогда еще маленькая девочка, смотрела эту пьесу, после этой сцены она уронила голову на красный бархат ложи и разрыдалась.
Голос леди Каролины был ее главным достоинством. За десять лет, которые прошли со времени ее первого выхода в свет, это подтвердилось многократно. С таким голосом ей следовало бы стать певицей, но музыка ее не привлекала. Красота и очарование леди Каролины всегда зажигали в глазах мужчин живейший интерес, но при звуке ее голоса он превращался в пламя. Не важно, был мужчина богат или беден, знатен или нет. Этот голос одинаково действовал на генералов и рядовых (во время войны у леди Каролины была возможность это проверить), на автобусных кондукторов и епископов (во время конфирмации один из них не сводил с нее глаз). Даже женатые мужчины не могли противиться очарованию этого голоса.
Эти взгляды до смерти надоели Крошке. Сначала ей льстило, что каждое ее слово слушают с неослабевающим интересом. Ей было очень легко привлечь внимание: стоило сказать хоть слово, и все превозносили ее ум и шарм. Это не требовало ни малейших усилий с ее стороны. Однако со временем леди Каролина поняла истинное значение мужских взглядов. В них горел азарт охотника. Каждый из них мечтал о том, чтобы она принадлежала только ему, запереть в своем доме, вечно любоваться ее красотой и докучать претензиями. Каролине пришлось научиться защищаться от тех, кто хотел полностью ею завладеть.
Когда она, маленькая мечтательная девочка, в первый раз вышла в свет, с почтением смотрела на тех, кто был старше. Постепенно это чувство трансформировалось сначала в неприязнь, а затем в ненависть. Молодых поклонников она без труда ставила на место, но от старших не было никакого спасения. Она начала избегать немолодых мужчин, которые настойчиво ухаживали за ней под предлогом отеческих наставлений.
Иногда ей казалось, что она не принадлежит себе, что ее красота — это достояние общества. Девичьи мечты не выдержали столкновения с реальностью. Встречи с настоящими мужчинами обернулись надоедливыми и глупыми спорами о вещах, которые ее совершенно не интересовали. С женщинами просто невозможно общаться. Она старалась подружиться хоть с кем-нибудь, но обнаружила, что ее красота и тут ей мешает. Женщины ей завидовали. Среди тех, кто бывал в обществе, не нашлось ни одной, которая могла бы затмить леди Каролину красотой, хотя ей-то этого
