Моя по договору (СИ) - Ридд Анастасия

— Никогда! — воскликнула я.

— А ты бойкая, — он провел большим пальцем по моей губе, а меня чуть не вывернуло наизнанку. — Люблю таких, Маргаритка.

Я стояла рядом с входной дверью, но выйти отсюда не могла, как и сдвинуться с места. Сальный взгляд этого человека прожигал насквозь. Огромная комната в номере отеля уменьшилась до невероятных размеров, и дышать стало практически невозможно. Мужчина снова положил руку мне на пятую точку, и на этот раз из моих лёгких будто выкачали весь воздух. Я всей душой и всем сердцем ненавидела его.

— Отпустите меня! — процедила я сквозь зубы. — Я расскажу Артему о ваших поползновениях на мой счёт. Уверена, что ему это не очень-то понравится.

Мужчина громко рассмеялся, но руку все же убрал. Сейчас этот тучный грузный человек казался мне ещё более омерзительным, но самое главное я уже поняла — он сделает все, чтобы разлучить нас.

— Ты не сделаешь этого, — Григорий Вячеславович перевел дух, после чего громко закашлялся. — Я тебе больше скажу, Маргоша. Теперь судьба моего непутевого сыночка зависит от тебя, — я выгнула бровь в недоумении. — Тебе придется принять мои правила, деточка, если не хочешь, чтоб Артём раньше времени отправился в тюрьму или того хуже.

— Вы у-угрожаете? — спросила я, заикаясь. Неужели этот человек был способен навредить своему сыну? Ему так хотелось разлучить нас, что Григорий Вячеславович был готов на самое страшное.

— Я только предупреждаю, Маргоша, — оскалился он. — Уверен, что тебе плевать на моего сына, поэтому, думаю, что более весомым аргументом будет для тебя то, что я знаю, где живёт твоя мать и бабуля. Кстати, ее уже выписали из больнички?

— Вы мерзавец! Как же я вас ненавижу! — я проглотила ком, который встал в горле после его слов.

Стоя в дверях и понимая, что этот человек меня просто так не отпустит, решила в этот момент просто плыть по течению. Уверенная в том, что с ним можно будет договориться, чтобы никто не пострадал, я прошла в в центр комнаты. Номер люкс был потрясающим, но сейчас меня тошнило от всего, к чему хоть как-то был причастен Григорий Вячеславович.

Мои чувства не поддавались объяснению. Я не хотела принимать условия отца Артема, но выбора, похоже, не было. И мне искренне непонятно, по какой причине мужчина так рьяно пытался нас разлучить. Сомнительно звучали его слова о том, что я делаю Артема слабым, тем более, что это не могло быть правдой. Конечно, мои отношения с мужем изменились, и, возможно, Артём в действительности испытывал ко мне какие-то чувства, но, честно говоря, я слишком сомневалась, что это можно было назвать любовью.

— Григорий Вячеславович, назовите причину, по которой вы так ненавидите своего сына, — мягко сказала я. — Ведь Артём ваш единственный ребенок. Почему вы готовы пожертвовать его здоровьем или даже жизнью, лишь бы добиться своего? Неужели для вас нет ничего святого?

— Присаживайся, Рита, нам есть, что обсудить, — мужчина уселся на диван, жестом руки приглашая меня последовать его примеру. В этот момент я готова была провалиться сквозь землю, лишь бы больше никогда не видеть этого человека.

Глава 30

Артём заявился домой в пять утра. Он едва стоял на ногах, а двух слов и вовсе связать не мог. Конечно, сейчас устраивать разбор полетов было занятием абсолютно бессмысленным, поэтому я просто помогла своему мужу добраться до кровати, раздеться, поскольку одной рукой, еще и в таком состоянии ему это сделать было невозможно. Да и что здесь выяснять? Все ясно, как белый день. Поэтому просто легла рядом, почувствовав невозможную усталость, после чего быстро провалилась в сон.

Проснувшись задолго до Артема, отправилась на кухню с целью приготовить своему супругу завтрак и бодрящий кофе. Сейчас ему это нужно было как никогда. Честно говоря, в таком состоянии я никогда не видела Данилова, но и удивлена не была, поскольку после каждой встречи с его отцом нервы сдавали не только у меня.

Включив негромко веселую музыку, я занялась приготовлением блинчиков. Настроение улучшилось. Пританцовывая в такт музыке, я уже заканчивала свою кулинарную эпопею, как в дверях показался мой муж. Его взгляд был холоднее самой лютой зимы, а все тело вытянулось в струну и источало напряжение как минимум в двести двадцать. Моя улыбка слетела с лица, и стало ясно, что на этом оборвалась жизнь, которая не так давно начала налаживаться.

— Будешь завтракать? — дрожащим голосом спросила я и поставила тарелку с блинами на обеденный стол.

Меня изрядно трясло, руки отказывались слушаться, а ноги и вовсе не шевелились, словно приросли к полу. Я отвернулась к плите и опустила глаза в сковороду, не имея права смотреть на своего мужа. Не представляя, что наговорил про меня Артему его отец, я просто ждала грубости, крика и выяснения отношений. Но мой муж молчал. Он присел за стол и, схватив кружку с кофе, осушил ее залпом, после чего с аппетитом стал поглощать приготовленные мною блины.

— Вот скажи мне, жёнушка, — начало мне совершенно не понравилось. — Сколько ты стоишь?

Я замерла, жадно впитывая каждое слово, сказанное в свой адрес, такое жалящее и пугающее. Внутри меня разливалось неприятное чувство. Горечь от невозможности что-либо исправить или сказать в свое оправдание, потому что любое слово могло впоследствии выйти мне боком.

— Нечего сказать? — злобно усмехнулся он, после чего вскочил с места и, грубо развернув меня к себе, осуждающе взглянул на меня. — Какова твоя цена? Я мало заплатил, Рита?

— Я не знаю, что сказать тебе. Потому что я как минимум не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, — я сложила руки перед собой, пытаясь создать хоть какую-то дистанцию между нами. Мне было страшно, я не знала, что наплел обо мне его отец.

Артём молча развернулся и вышел из кухни. Обреченно вздохнув, я потерла глаза руками, едва сдерживая соленые слезы, которые так и намеревались выплеснуться наружу. Оставалось только взять себя в руки, потому что другого выхода в данной ситуации быть не могло. Спустя несколько минут вернулся Артём и, швырнув пачку фотографий практически мне в лицо, уселся обратно за обеденный стол. Мужчина делал вид, что ему не слишком интересна моя реакция, но все же посматривал на меня. А я была настолько поражена увиденным, что не сразу смогла поднять фотографии.

Спустя пару минут я все же собрала упавшие снимки с пола. Ком размером с булыжник встал в горле. Мне становилось все труднее дышать, потому как то, что я увидела, совершенно не соответствовало действительности. Фотографии однозначно были подделкой, но такой, которую никто и никогда без специального оборудования не смог бы отличить. Фотосессия, о которой Артем так и не узнал, не сыграла мне на руку, хотя и снимки были недостоверными. На них я была полуобнаженной, а по факту фотографировалась в коротеньком платье, сменив его на топ с шортами. Ничего откровенного. Да и фотографа я знала, он был профессионалом своего дела. Никому и никогда без разрешения он не мог передать фото. Вывод напрашивался сам собой. Очевидно, что его систему хранения в компьютере взломали. Только мне от этого не легче.

На других картинках был запечатлен мой поцелуй с Пашей в тот день, когда я выбирала свадебное платье. Меня было хорошо видно, а вот самого Павла различить было невозможно. Я взяла следующее фото, на нем я выходила из машины Артема около отеля, куда ездила после пожара на встречу с его отцом. После него еще несколько штук, как я захожу и выхожу оттуда. За мной следили, и теперь я точно знала, кто это был. Меня выставили девушкой легкого поведения, стервой в глазах Артема, но, к сожалению, ничего поделать с этим я не могла, иначе пострадал бы он и мои близкие.

— Есть объяснения? — спросил Артём, отправляя в рот очередной блин. — Ты была в этом отеле. А поцелуй? — он резко вскочил с места и, выхватив тот снимок, на котором я целуюсь с Пашей, ткнул мне в лицо. — Вот с этим кретином. Будешь отрицать?