Путь воина. Том 3 - Алим Тыналин

Ну что же, разумно.

— А до этого никак? — спросил я обреченно.

Воловников усмехнулся в трубку.

— Нет. Ты преувеличиваешь мои возможности. Даже я на такое не способен. Политика — это не наше дело. Мы карающий меч партии. Куда скажут, туда и рубим.

Я молчал. Все верно. Ничего не прибавить.

— Да, и потом, — продолжил Воловников. — Даже если сейчас такая встреча и состоится. Скорее всего, тебе откажут. Так что, пока не торопись. Работай с комсомольскими дружинами. Помогай МВД. Может, они тебе тоже зал откроют. И наращивай преимущества. Козыри, так сказать. Чтобы потом вывалить их все. В решающий момент. Понял?

Я кивнул. Невидимому собеседнику.

— Понял. Спасибо.

Думал, что разговор закончен. Но Воловников не отставал.

— Так, теперь насчет нашей поездки. Послезавтра встреча. С людьми. С которыми ты поедешь. Ты должен быть в зале. Вечером, после тренировки.

Теперь я покачал головой.

— У меня же соревнования начинаются. Мои ребята выступают. Я же говорил. Вы забыли?

Воловников помолчал.

— Придется пропустить, Витя. На пару часов. Мы не можем отставать от графика.

Я прикинул, как быть.

— Я могу вечером. После соревнований. Устраивает?

Воловников вздохнул.

— Хорошо. Договорились. Ты с ними познакомишься. Поговоришь. Расскажешь про карате. Кое-какие основы они уже изучили. Покажешь им пару приемов. Чтобы они могли убедительно изображать каратистов.

— Ладно, — я снова кивнул. — Пусть приходят. Если смогут, пусть посетят соревнования. Хотя бы на часик. Посмотрят, как это проходит. Тоже полезно. Вы же хотите хорошо их подготовить? Чтобы в Японии ничего не заподозрили?

Снова молчание. Я слышал, как скрипят шестеренки в мозгу у Воловникова.

— Попробуем. Выкроим время. Где будут проходить эти ваши соревнования?

Я чуточку улыбнулся.

— На стадионе «Динамо», конечно же. Тут, недалеко.

Глава 13

Стараться или делать

Соревнования начались ровно в десять утра. Мои ученики уже измаялись. В ожидании. Та еще мука.

День получился волнующий. Не спорю. Я накануне плохо спал. Несмотря на то, что весь вечер медитировал. Старался обрести душевное равновесие. Но не получилось.

Оказывается, за учеников переживаешь сильнее. Чем за себя.

Ночевал, само собой, в спортзале. Задремал только под утро. Видел какие-то дурацкие сны. Тоже про соревнования. Видимо, даже во сне думал.

Проснулся в шесть утра. Умылся, вышел на пробежку. Потом вернулся, переоделся в сухую одежду. Устроил тренировку.

В семь утра подошли Синегородцев-младший и Куприянов. Тоже разминались. Работали над ката. Которые плохо освоили. И над техниками. Которые надо подучить. Переживают, сразу видно.

А я при виде взволнованных учеников, наоборот, успокоился. Понял, что должен показать пример. Быть, как гранитная скала.

— Ну, как вы думаете, сенсей? — к примеру, спросил Витя. — Получится у меня победить? Хотя бы в четверть финала выйти?

Я взял его за плечи.

— Успокойся, Витя. Нельзя так думать. Ты не только в четверть финала. Ты в финал пройдешь. И победишь. Ты станешь городским чемпионом. Понял? Вот на чем сосредоточься. Вот о чем думай. Не о поражении. А о победе.

Куприянов молчал. Но во время отработки ударов двигался гораздо быстрее. Чем обычно. И еще постоянно облизывал нижнюю губу. Я уже знаю. Это у него признак волнения.

Я пока ничего не сказал. Ждал, пока подойдут другие.

Постепенно подтянулись другие ученики. Перво-наперво, моя Неистовая десятка. Смелов, Бурный, Крылов, Голенищев. Гончаров, Куприянов, Кораблин, Покровская и Земляникина.

В восемь тридцать все уже пришли. Дружно работали над техниками.

Потом подошли и другие. Новички. Коркин Толя. Мазуриков Петя. В девять собрались все ученики.

Я обрадовался. Молодцы. Собрались вовремя. Без опозданий. Это говорит о мотивации. О высокой мотивации.

Через десять минут мы гурьбой отправились на соревнования. Идти тут недалеко. От одного здания стадиона. К другому.

Когда вошли в зал, я поразился количеству участников. И зрителей.

Все помещение заполнено людьми. Многие в верхней одежде. В шубах и пальто. Некоторые накинули зимние ботинки поверх белоснежных штанов ги. А сверху полушубки и тулупы.

В зале тепло. В верхней части огромные окна. А оттого, что народу много, совсем жарко. И все галдят, болтают, кричат. Как на птичьем базаре. Ходят, ищут свои клубы.

Мы нашли свободное место. Неподалеку от татами. Я отправился регистрировать участников.

А ребята разминались. Готовились к выступлениям.

Среди жюри я встретил Белоухова. И Образцова, знакомый еще с Ашхабада.

— Ну, посмотрим, чему ты научил, — проворчал он. — Не успел еще титул защитить. Хотя бы пару лет. И туда же. Бросился в тренеры. Чему учить-то? Ты же сам еще сопляк. С горшка только слез. Опыта с гулькин хер.

Я молчал. Как говорится, пусть за меня говорят дела.

Уверен, ребята не подведут. Хотя бы пробьются сегодня в четверть финала. Хотя бы некоторые.

— Ладно, иди. — Образцов подписал бумаги. Что-то он слишком ворчливый сегодня. — Смотри у меня, Ермолов. Больно ты самонадеян.

А Белоухов спросил коротко:

— Ну, что там по комсомолу?

Я рассказал про боевые дружины. И про идею с горкомом. Белоухов почесал щеку.

— Хорошо. Работай дальше. Может, где-нибудь да выстрелит, — он имел ввиду не только меня. Видимо, работают и другие агенты влияния. Лоббисты карате. — Желаю удачи. Если твои усвоили хоть каплю твоих талантов, сегодня они покажут. Где рак на горе свистит.

Когда я возвращался к своим, наткнулся на Щепкина. Тот разговаривал с учеником.

— О, Витя, — он отослал ученика подальше. — Давно не виделись. Ну, что там? Когда едем в Париж?

Я кивнул.

— Скоро, сенсей. Скоро. Я уже указал в заявке вас, как тренера. Без вас никуда не поеду.

Щепкин улыбнулся. Мы с ним договорились. Если отпускает ко мне Смелова, Бурного и Крылова, то я беру его в Париж. В качестве тренера. Его кандидатуру должны утвердить.

До этого, надеюсь, мы утвердим свою федерацию карате. И наладим контакты с Японией.

О признании наших поясов и учителей. Хотя, зная японцев, сразу скажу. Еще долго дело будет стоять на месте. Ждать тщательных проверок.

— Ну, давай, тогда, — Щепкин хлопнул меня по плечу. — Ты своих привел? Как они там? Научились? Смотри, не дай бог, встретятся на татами. Мои же порвут твоих. На куски.

Ага, как же. Я покачал головой.

— А это еще увидим.

Щепкин коротко хохотнул. За его спиной я увидел Гусева и Мельникова. Моих старых знакомых.

Тоже боевые товарищи. Но предпочли остаться с Щепкиным. Они коротко кивнули мне. Ого, уже коричневые пояса оба.

— Давай, давай, — Щепкин не терял оптимизма. — Сам ты в этот раз выступать не будешь? Правильно я понял?

Я кивнул. Попрощался с бывшим учителем. Пожелал удачи. И пошел к своим ученикам.

Те уже закончили тренировку. Стояли, смотрели по сторонам.

Оно и неудивительно. Многие первый раз на турнире. Все в диковинку.

Время десять. Соревнования начались.