Шпионские рассказы - Алексей Николаевич Котов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Матерого шпиона вежливо втолкнули в машину. Дверца захлопнулась…
Майор Тимохин улыбнулся, снял фуражку и нагнул голову.
– На, полюбуйся, Ганс!
Машина тронулась с места.
– Ну, в общем, про гвоздь мне все понятно, Надя, – майор дружески улыбнулся молодой женщине. – Только как ты про правый угол комнаты догадалась?
Надя улыбнулся в ответ.
– Там мебели было больше всего, товарищ майор. Так гвоздь спрятать легче.
– А как нужный гвоздь нашла?
– По нему молотком стучали. Рядом след с ним совсем свежий след от удара был.
– И все?
– А что еще нужно, чтобы догадаться?
– Ясно, – майор кивнул. – Здорово ты того Гансика проучила.
Майор немного подумал, потом вздохнул и виновато добавил.
– В общем, дело-то, как ты сама видишь, совсем легонькое получается… Ну и, извини, орден тебе за него мы тебе давать не будем.
– Ладно, товарищ майор, – отмахнулась Надя. – Кстати, мне домой пора, ужин мужу готовить.
– Успеешь, – отмахнулся майор Тимохин. – Кстати, Надя, котлеты у тебя просто замечательными получаются. Принеси-ка мне завтра парочку… А то жена в Турцию отдохнуть уехала, пятый день лапшой из пакетиков питаюсь. И это самое… Привет мужу передай.
А про себя майор вдруг подумал: «Бедный мужик!.. От такой жены ничегошеньки не спрячешь».
Эй, наверху!..
1.
«Если бы русские медведи шатались по городам, а не здесь в тайге, мне было бы легче…»
У Джеймса Неймана сильно болела нога. Прыжок с поезда и кувыркание вниз по откосу все-таки ообошлись не без последствий. Два дня пути по заснеженной тайге наградили супершпиона жестокой простудой. Последние шестнадцать километров Джеймс полз по сугробам. Следом за ним теперь шли не филлеры из ФСБ, а молодой медведь-шатун. Джеймс случайно разбудил медведя, пытаясь устроиться на ночлег в большой куче валежника. Куча оказалась медвежьей берлогой…
Теперь медведь сидел в десяти шагах от Джеймса и жадно нюхал воздух.
Перед тем, как прыгнуть с поезда в ночную тьму, супершпион съел в вагоне-ресторане петуха по-французски… Медведь отлично чувствовал именно этот запах.
«Петушатинки, значит, мишке хочется», – подумал супершпион.
Джеймс развернул карту… До кордона у таежной деревни Чистяково оставалось еще десять километров пути. Там Джеймса ждала запасная явка, на которой можно было отлежаться перед уходом за границу.
Супершпион посмотрел на медведя… Мишка облизнулся и, как показалось Джеймсу, подмигнул ему.
«Легче от слежки сбежать, чем от этого гурмана», – решил Джеймс.
Через четыре часа он нашел очередную берлогу. В ней крепко спала толстая медведица. Джеймс раскопал шире вход в берлогу и показал на него своему преследователю. Тот сидел неподалеку и внимательно рассматривал медведицу.
Супершпион пополз дальше… Медведь отстал.
«Любовь, комсомол и весна… – вспомнил слова старой вражеской песенки Джеймс. – Впрочем, комсомол тут явно ни при чем!..»
2.
Дверь конспиративной избы Джеймсу открыла старуха с лицом бабушки Яги.
– Вам привет от Элтона Джона, – сказал пароль Джеймс.
– Король жив? – не удивилась старуха.
– Да и вам того же желает.
Старуха посторонилась. Джеймс собрал в кулак последние силы и заполз в избу.
– Вам туда, – баба-Яга показала на крышку погреба.
«А я мечтал о чашечке кофе, ванне и чистой постели», – подумал Джеймс.
Старуха наконец поняла, что гость не сможет открыть крышку погреба. Она подняла ее сама…
3.
Огарок свечи освещал довольно большое пространство погреба-подвала заставленное мешками с картошкой, бочками и стеллажами с разнокалиберными банками.
На куче соломы лежал черноволосый человек и задумчиво рассматривал потолок.
– Шимон Мейер, – представился Джеймсу незнакомец. – Ваш коллега по шпионским делам.
Потом он показал на два борющихся в углу тела.
– Тот, что наверху Билли Крайт, тот, что внизу Эндрю Хоскинс.
Билли держал обе руки Эндрю. В одной из них был пистолет.
– Все равно убью этих гадов!.. – пообещал шепотом Эндрю.
Он попытался вырваться. Билли с огромным трудом перевернул своего товарища на живот и завел ему руку за спину. Когда он попытался отнять оружие, пистолет выстрелил. Пуля потушила огарок свечи.
– Идите сюда, дружище, – позвал Джеймса Шимон. – Вам нужно согреться… Я сейчас сварю кофе… Билли, отними же у этого идиота спички.
4.
Утро в подвале было неотличимым от ночи.
– Но утром я всегда зажигаю две свечи, – пояснил Шимон.
По порожкам спустилась старуха. Она поставила на огромную бочку поднос с завтраком и молча ушла. Билли и Эндрю устроились на двух колченогих табуретках возле бочки.
– Опять свиное сало? – осторожно спросил Шимон.
– И картошка «в мундире», – уточнил Эндрю.
– Мне только картошку, пожалуйста, – сказал Шимон.
Джеймс лежал под одеялом. Его жгла температура и душил кашель.
– Последняя, – предупредил Билли. Он положил на бочку ленточку аспирина и показал глазами на потолок. – А у этих жлобов снега не допросишься.
Четыре таблетки аспирина и дешевый растворимый кофе с тройной дозой кофеина сбили температуру. Джеймс съел одну картошку, которую заботливо почистил ему Шимон…
5.
– … Вся проблема в том, что никто из нас не был готов к такому «сериалу»!.. – рассказывал Джеймсу Шимон. – Я живу в этом погребе уже неделю, а Билли и Эндрю пять дней. На кордоне несколько избушек и в них живут сектанты…
– Мы, баптисты, очень плохо относимся к тоталитарным сектам, – горячо перебил товарища Эндрю.
– Католики их тоже не жалуют, – усмехнулся Билли. – Но они не хватаются за пистолет.
– В общем, дело не в нашей нетерпимости, Джеймс, – мягко сказал Шимон. – Дело в том, что каждый день мы слышим, как эти сектанты уговаривают молодую девушку выйти замуж за старика Макара. Этот старик возглавляет здешнюю секту и у него уже есть три жены…
– Совсем офигел дедушка! – Эндрю презрительно плюнул в бочку с огурцами. – Ладно бы, если он был нефтяным магнатом или, на худой конец, миллиардером, а то какой-то сектантишка.
– … Нас мучает замкнутое пространство, огромное количество свободного времени и единственный источник информации типа радиоприемника, – продолжил Шимон. Он показал на торец вытяжной трубы в углу подвала. – Видите, Джеймс, да?.. Например, я не люблю мыльные сериалы. Но я просто вынужден слушать этот, из трубы.
– Дед действительно зарвался, – вздохнул
