Черноглазая блондинка - Бенджамин Блэк

— Вы знаете Клэр Кавендиш? — спросил я, хотя, возможно, и не должен был. — Подружку Нико.

Она рассмеялась так резко, что едва не поперхнулась своим напитком.

— Ледяная дева? — хрипло сказала она, глядя на меня с недоверчивой улыбкой. — Его подружка?

— Так мне сказали.

— Ну, тогда, наверное, это правда. — Она снова рассмеялась и покачала головой.

— Она тоже была там, в клубе, в ту ночь, когда погиб Нико.

— Она была там? Не помню. — Теперь она нахмурилась. — Это она наняла тебя, чтобы ты сунул свой нос в то, что случилось той ночью?

Я сделал ещё один глоток лучшего изделия мистера Дьюара. Этот внутренний солнечный свет с каждой минутой становился всё ярче.

— Расскажи мне, что случилось в морге, — попросил я.

Она снова смотрела на меня, как и тогда, когда впервые увидела.

— Что значит «что случилось»? Они привели меня в белую комнату, откинули простыню, и там был Нико, мёртвый, как индейка на День благодарения. Я прослезилась, полицейский похлопал меня по плечу, меня вывели, и всё.

— Какой полицейский? — спросил я.

Она подняла плечи, а потом позволила им опуститься.

— Я не знаю, какой полицейский. Он там был, он спросил меня, не мой ли это брат, я сказала «да», он кивнул, и я ушла. Копы есть копы. Для меня они все на одно лицо.

Я почти услышал, очень тихий звук, как будто на улице перед домом остановилась машина. Я не обратил на это внимания, хотя следовало бы.

— Он не называл Вам своего имени?

— Если и называл, то я его забыла. Послушай, Марлоу, что всё это значит?

Я отвернулся от неё. Я подумал, не рассказать ли ей то, что рассказала мне Клэр Кавендиш, о том, как в тот день она видела Нико, спешащего сквозь толпу на Маркет-стрит в Сан-Франциско? Могу ли я рискнуть? Я уже собрался заговорить, не зная толком, что сказать, как вдруг заметил странное выражение её лица, с которым она смотрела через мое плечо. Я обернулся, как раз тогда, когда задняя дверь открылась и в комнату вошёл парень с пистолетом в руке. Мексиканец. За ним шёл второй. Пистолета у него не было. Но он выглядел так, как будто он ему и не был нужен.

Я так и не узнал их имен. Для удобства я мысленно назвал их Гомес и Лопес. Как я сразу понял ни моё удобство, ни чьё-нибудь ещё, не стояло на первом месте в списке их приоритетов. Гомес был мозгами, какими бы они ни были, а Лопес — мускулами. Гомес был невысокого роста, коренастого телосложения и довольно грузным для мексиканца, в то время как Лопес был тощ, как гремучая змея. Старик на другой стороне улицы сказал, что на них были стильные костюмчики, но его портновскому суждению, как я заметил, довериться было нельзя. Гомес был одет в голубой двубортный костюм с широкими плечами, как будто присыпанный пудрой, и галстук, на котором не очень искусно была нарисована полуголая купающаяся красавица. Гавайская рубашка Лопеса была самой кричащей из всех, что я когда-либо видел. Его белые палубные штаны были чистыми, когда их покупали, давным-давно. На ногах у него были грязные носки и сандалии с открытыми носами.

Поймите меня правильно, я ничего не имею против мексиканцев. Большинство из них — мягкие, добрые люди. Мне нравится их еда, пиво и архитектура. Однажды я провёл очень приятный уик-энд в Оахаке, в прекрасном отеле, в компании дружелюбной знакомой дамы. Дни были теплыми, а ночи прохладными, и в сумерках мы сидели в «Сокало», пили солоноватую «маргариту»[64] и слушали оркестры мариачи.[65] Вот это моя Мексика. А Гомес и Лопес пришли из другого места. Я бы предположил, что они пришли из района одного из самых неспокойных городов сразу к югу от границы. Я слышал, как у Линн Питерсон перехватило дыхание при их виде. Наверное, и у меня перехватило дыхание. В конце концов, зрелище того стоило.

Они вошли в дверь очень быстро. Они вообще были очень нетерпеливыми парнями, как мне вскоре предстояло выяснить. Оружие Гомеса представляло собой увесистый посеребренный автоматический пистолет, который выглядел так, словно обладал огневой мощью небольшой гаубицы. Человек с таким пистолетом в лапе не из тех, с кем можно спорить по мелочам. По тому, как небрежно он держал пистолет, я понял, что они с ним давние приятели. Лопес, между тем, был бы человеком с ножом; у него был дикий и нервный взгляд. Я вспомнила, как Трэвис, бармен в кафе, шутил над этой парой — должно быть, это были они — игравшей с пистолетом и ножом. Какая-то шутка. Он и не подозревал, насколько окажется прав.

Сначала Гомес даже не взглянул ни на Линн Питерсон, ни на меня. Он прошёл через кухню в гостиную, минуту-другую помолчал, как мне показалось, осматривая помещение, потом вернулся. Он был нервным типом, как и его напарник, и постоянно метался в этом его просторном костюме. Лопес тем временем стоял в дверном проеме, разглядывая Линн Питерсон. Гомес тоже обратил на нее внимание, но обратился он ко мне.

— Кто ты?

Я уже устал отвечать на этот вопрос.

— Меня зовут Марлоу, — сказал я и добавил:

— Думаю, тут какая-то ошибка.

— Какая ошибка?

— Я уверен, что мы не те, за кого вы нас принимаете, мисс Кавендиш и я. — Я почувствовал на себе удивленный взгляд Линн Питерсон. Это было единственное имя, сразу пришло мне в голову. — Мисс Кавендиш — агент по аренде. Она показывает мне дом.

— Зачем? — спросил Гомес. У меня сложилось впечатление, что он спрашивал просто так, а сам придумывал вопросы поострее и поточнее.

— Ну, — сказал я, — я думаю снять дом.

Это позабавило Лопеса, и он рассмеялся. Я заметил у него плохо зашитую заячью губу.

— Вы детективы? — спросил я. Это ещё больше рассмешило Лопеса. Когда щель в его губе раскрылась, в ней блеснул желтоватый зуб.

— Конечно, — сказал Гомес, даже не улыбнувшись, — мы полицейские.

И он обратил своё внимание на женщину рядом со мной.

— Кавендиш, — сказал он. — Это не твоё имя. Я прав?

Она начала было протестовать, но он устало, словно огромным укоризненным указательным пальцем, помахал стволом пистолета перед её лицом.

— Нет, нет, нет, сеньорита. Не лги мне. Солжёшь, заплатишь за это. Как твоё настоящее имя?

Она ничего не ответила. Он пожал плечами, мягкие плечи его пиджака наклонились влево. — Это не имеет значения. Я знаю, кто ты.

Он отошёл, и вместо него Лопес