Алмазное ассорти - Наталья Александрова

– Труп.

– Совершенно верно! Мы нашли замороженный труп Алены Перепелкиной. И около этого трупа – амулет с оторванным шелковым шнурком. Какая же картина перед нами вырисовывается?

Леня сделал театральную паузу.

– Ну, хватит тянуть! – возмутилась Лола. – Говори быстрее, мне здесь надоело торчать!

– Так вот какая вырисовывается картина. После исчезновения Павла Стрешнева Алена, как мы и думали, испугалась чего-то или кого-то и спряталась здесь, в этом заброшенном ресторане, поскольку она прежде в нем работала и знала здесь все ходы и выходы. Однако те, от кого она пряталась, назовем их для определенности «Люди Х», оказались хитрее и нашли ее здесь. Нашли, убили и отделались от трупа, спрятав его в морозилку. Но когда они перетаскивали труп или когда заталкивали его в морозильную камеру, они не заметили, что амулет, который Алена носила на шее, оторвался и закатился под морозилку.

– Ты уверен, что этот амулет принадлежал именно Алене, а не кому-то из тех «Людей Х»?

– Уверен. Те люди – настоящие убийцы, преступники, такие не ищут смысл жизни в сомнительных группах, они его давно уже нашли. А вот Алена – одинокая молодая женщина с неустроенной судьбой… самый подходящий контингент для группы медитации на прикроватном коврике и постижения собственного пупка. Так что готовься – пойдешь записываться в эту группу. Прямо завтра.

– Не поняла, – напряженно проговорила Лола. – С какого перепугу? Что мне там делать?

– Ты должна разузнать там все что можно про покойную Алену. – Маркиз был само терпение. – Понимаешь, нам нужно узнать, кто ее убил, – а для этого мы должны проследить ее жизнь шаг за шагом, минута за минутой. Пока мы знаем, что она работала в банке, дружила с Илоной – но с «Людьми Х» она точно познакомилась не на работе и не у подруги. А где еще? Вот тут и встает вопрос об этой самой группе…

– Но ты только что сказал, что «Люди Х» не из тех, кто посещает подобные занятия!

– Совершенно верно, для души они на такие занятия не ходят, но для дела они пойдут хоть к черту в ад. Если им нужно было войти в контакт с Аленой – лучшего места, чем такая группа самопознания и психологического тренинга, не найти. Участники таких групп внутренне уже готовы поддаться чужому влиянию, и направить их мысли в нужную сторону ничего не стоит. В общем, прямо завтра отправляйся на разведку! Тем более координаты группы есть у Маргариты Степановны…

– Ну вот, как всегда – вся работа ложится на мои хрупкие женские плечи! А ты, интересно, что будешь делать?

– Я? – переспросил Маркиз.

Он хотел придумать какую-нибудь достоверную отмазку, но как назло ничего не шло в голову. И тут на его счастье, послышались цокот когтей по полу и голос сторожа:

– Эй, господа хорошие? Вы куда это подевались? Больно долго помещение осматриваете…

– Ты прав, дед. – Леня поскорее выскочил из чулана, где стояла морозильная камера, – тут и смотреть нечего. Не, не подходит нам это помещение, не будем покупать. Уж больно тут все запущено, на ремонте разоришься!

– А мне что за дело? – Сторож пожал плечами.

У Лени было еще опасение, что овчарка Альма что-то заподозрит, но собака, получив свою тысячу на питание, предпочла закрыть на все глаза, и компаньоны благополучно покинули негостеприимный бывший ресторан.

– Вы, мужчины, ужасные люди! – с пафосом воскликнула Лола дома.

– Не обобщай, – машинально заметил Маркиз, – мужчины бывают разные.

– Вот уж тут ты неправ, все мужчины одинаковы, – убежденно сказала Лола, – все вы упрямы как ослы и глупы как бараны.

– Та-ак… – Маркиз взглянул на свою подругу внимательно, – спасибо тебе, дорогая, за душевный подход. Как говорится, ласковое слово и кошке приятно…

Лола малость устыдилась, но показывать этого не хотела.

– Потому что вы никогда не признаетесь в собственных ошибках, – заговорила она нервно. – Вот сейчас – ну скажи честно, что дело зашло в тупик и ты понятия не имеешь, что дальше делать, ты посылаешь меня в этот самый «Глаз на ладони» только для того, чтобы сделать вид, что контролируешь ситуацию. Так ведь ни за что же не признаешься! Вот я и говорю – все вы одинаковы, муж выпендривается перед женой, начальник делает вид перед секретаршей…

– Секретарша! – Леня звучно шлепнул себя по лбу. – И как же я мог забыть?

– Ты о ком? – удивилась Лола.

– О секретарше Стрешнева Марине!

– Какая она Марина, ей сто лет в обед, сам же говорил, что у нее внуки… – по инерции заметила Лола.

Маркиз не ответил, он выдвинул ящик стола и рылся в нем быстро, как собака разрывает кучу опавших листьев.

– Нашел! – Он потряс в руках толстым блокнотом. – Она отдала мне свой ежедневник!

– Да что ты? – еще больше удивилась Лола. – Как это она отдала тебе самое дорогое?

– Во-первых, нет такой женщины, которую не уговорил бы Леонид Марков! – сказал Леня, цитируя старый итальянский фильм. – А во-вторых, он ей не нужен, она работу бросила и теперь внука нянчит. В общем, сейчас посмотрим, что представлял из себя последний день Павла Николаевича Стрешнева.

Все записи были сделаны аккуратным округлым почерком и очень подробно. В левой графе секретарь записывала план на день, который, надо полагать, составлялся заранее, а в правой отмечала, состоялась ли нужная встреча или беседа. Больше того, она расписывала время начальника едва ли не по минутам, вплоть до того, когда подавала ему кофе, а также все телефонные звонки.

Господин Стрешнев был трудоголиком. На работе он появлялся в районе половины десятого, если судить по последнему дню, кофе был подан ему в девять сорок. Далее была небольшая беседа с секретаршей, после чего в десять ноль-ноль началось ПДПС – постоянно действующее производственное совещание, которое длилось два часа. Совещание было делом обычным, так и в этот раз даже не было в правой графе никаких особых пометок – все состоялось по плану и решались исключительно повседневные текущие вопросы.

Далее в двенадцать была встреча с поставщиком – опять-таки запланированная заранее, и поставщик этот был постоянный. А ровно в час состоялся ланч с сотрудницей дамского журнала А. Рукавицыной. Журнал назывался «Леди», и речь за ланчем должна была идти о рекламе ювелирных украшений. Ланч должен был продолжаться час, потому что на два было назначено собеседование с новым сотрудником. Павел Стрешнев очень ответственно относился к подбору персонала и всегда оставлял окончательное решение о приеме за собой.

Однако вот тут начались странности. К двум часам с ланча господин Стрешнев не вернулся. То есть, может, и вернулся, но собеседование не состоялось. Время было зачеркнуто, и в правой графе стояла пометка – «перенести». На три часа было намечено посещение господином Стрешневым выставки оборудования и инструментов для ювелирной промышленности, там же должна была состояться беседа насчет покупки нового станка. Встреча состоялась, но позже, в шестнадцать тридцать, о чем тоже была сделана запись. Далее, в половине шестого, Стрешнев вернулся в офис, чтобы сделать необходимые распоряжения на завтра, и ровно в шесть отбыл с места работы. Чтобы никогда больше туда не возвращаться.

Маркиз пролистал блокнот. Везде были аккуратные записи, никаких зачеркиваний и пометок, и только этот последний лист наводил на мысли об изменениях.

– Что такого могло случиться за ланчем, что ему понадобилось менять расписание? – пробормотал Маркиз.

– Не догадался? – усмехнулась Лола. – Ну увлеклись, понравились друг другу да и решили продолжить общение в более интимной обстановке. Хотя… журнал «Леди»…

– Знаешь этот журнал?

– Конечно! Гламурный, конечно, но не желтая пресса, никаких сплетен не печатает – так, статьи про моду, про кино, немножко психологии, путешествия, реклама косметики…

– И ювелирных изделий…

– Угу. Эта Анна Рукавицына там всем заправляет, ведет постоянную колонку, интервью берет у интересных людей…

– Серьезная, значит, женщина.

– Деловая очень, – согласилась Лола и добавила нехотя: – Из себя ничего. Да вот я тебе журнал принесу…

– Да не надо мне! – отмахнулся Леня. – Нет у меня ни времени, ни желания гламурные журналы читать. Стало быть, вряд ли она при первой встрече с заказчиком к нему в постель прыгнет, так?

– Пожалуй… – протянула Лола, – не ее случай…

– Как ни крути, а к секретарше надо идти, – вздохнул Леня, – пускай расскажет, в чем тут дело. Отчего Стрешнев в последний день свои планы поменял.

– Да куда ты звонишь-то, девятый час уже! Она небось ребенка спать укладывает!

Но Леня уже нажимал кнопки.

– Марина Константиновна? – заворковал он. – Как поживаете? Как самочувствие? А это Леонид… ага, который ребеночка вашего спас… что? Слышно плохо…

Бывшая секретарша отвечала ему, запыхавшись:

– Да, помню я, помню… Вы куда, куда идете такой толпой? В какую квартиру? Ах, в пятую… Ну идите.