Вещие сны - Элейн Кроуфорд

Потом, где-то в глубине ее тела, он начал двигаться. Медленно, очень медленно. Их языки слились в том же жестком ритме, что и тела, и каждая клеточка тела. Рэчел ожила – она пульсировала. Она хотела большего. Она изогнулась вперед, ближе к нему, встречая его, снова и снова, и снова вбирая его глубже, глубже.

Он заполнял ее, поглощая ее до тех пор, пока она не стала отвечать на каждый толчок.

Ее ногти впились в его спину, но он не замечал этого. Рай манил его. Рэчел вздымалась все выше с каждым бешеным соединением. Вдруг, внезапно, в конечном сильнейшем толчке Джейк утолил другой ее голод. Он извергался, освобождая себя, заливая ее.

Прижавшись к нему, она кружилась в ошеломляющем звездопаде, целуя его в ответ на его лихорадочные поцелуи.

Глава 9

Разбуженный первыми лучами солнца, проникшими в комнату через окно, Джейк обнаружил, что голова его невесты покоится у него на плече, ее теплое дыхание касалось груди, как крыло бабочки. Она была окружена его телом, как коконом, лежащим на медвежьей шкуре. Такая теплая и мягкая, такая чертовски прекрасная. Бог наверняка знал, что делал, когда создавал ее. Джейка распирало от радости, он с трудом удерживался, чтобы не раздавить ее, прижимая к себе. Дрожь охватила его скованное тело. Она, наверное, проснулась. Он приподнялся, чтобы насладиться прелестью ее лица, когда она откроет свои великолепные глаза. Он хотел бы утонуть в этих бездонных горных озерах. Вниз, вниз и никогда вверх.

Но ее глаза не открывались. Ее длинные золотистые ресницы оставались неподвижны на нежных щеках. Ее губы, припухшие после ночи страсти, казались недовольными, в то время как дыхание было мягким и ровным. Она была так очаровательна! Ее волосы рассыпались в беспорядке по плечам. Несколько прядей прилипло к еще влажной щеке, секунду назад прижимавшейся к его плечу. Осторожно, боясь потревожить ее, Джейк убрал волосы с ее лица. Она заслужила любой отдых, какой потребуется.

Он вспомнил волнения еще последних дней: сначала ночь ухаживаний за Гусом, спасение его ноги от гниения, потом безнадежный случай у Дженнингсов… а потом последняя ночь. Его губы улыбнулись. Да, ей надо хорошо отдохнуть.

Осторожно он развернул свое тело и отодвинулся от Рэчел. Ему надо выйти и переделать домашние дела, а потом удивить ее завтраком.

Поднявшись на ноги, он посмотрел на нее, боясь, что толкнув, мог разбудить. Но никакого движения. Она оставалась спокойной, неизменно ангелоподобной. Его прекрасная, розовая тюрьма.

Наклонившись, он прикрыл ее обнаженное плечо своим пальто, при этом стараясь не глядеть. «Иначе, – решил он, – я никогда не смогу уйти». Он заметил кусок голубого шелка – халатик, который она сбросила, прежде чем лечь рядом с ним. Его сердце выскакивало из груди, рвалось наружу прямо сквозь ребра. О, да. Его ангел, его невеста пришла к нему. Она хотела его – этого горного медведя.

Петух провозгласил начало нового дня, и корова замычала, напоминая Джейку о делах. Он снял брюки с оленьего рога и торопливо надел их. Чем быстрее он все переделает, тем быстрее вернется к ней.

Спустя короткое время он тихо вернулся и начал готовить завтрак. Когда он снял последний блин, то увидел, что она потягивается, простонав так же завораживающе, как и ночью, когда он входил в нее. Его сердце вздрогнуло и опустилось, и он забыл о кастрюле. Горячо. Он глупо вскрикнул и бросил кастрюлю на плиту. Господи, какой шум!

Она вскочила как испуганный заяц, натягивая пальто из буйвола на себя.

– Доброе утро, – пробормотал он, чувствуя себя неуклюжим идиотом.

Ее глаза, большие как озера, успокоились, и она застенчиво улыбнулась.

– Доброе утро.

Джейк проверил, взял ли он тарелку с горячими блинами вместо кастрюли на этот раз, и понес ее на стол. Он поставил ее рядом с черничным джемом:

– Завтрак готов.

– М-м-м. Я чувствую это по запаху.

Музыка ее слов внесла смятение в его сердце.

Она надела сорочку, прикрываясь водопадом своих волос. Должно быть, он таращился слишком долго. Ее взгляд стал рассеянным, потом глаза расширились, и она задохнулась от удивления.

Джейк не мог сдержать улыбки, осветившей его лицо. Он пытался сдержать ее, но она становилась все шире и шире. Он двинулся к двери. Если он сейчас засмеется, то может потерять все, чего добился прошлой ночью.

– Я выйду, принесу молока.

Он немного поболтался, прежде чем вернуться, для того, чтобы сдержать предательскую улыбку, и чтобы дать ей время спрятаться в спальне и одеть свое чарующее тело без дальнейшего смущения.

Вернувшись, он обнаружил, что почти все пуговицы на ее халате были оторваны, и ей пришлось плотно запахнуть его с помощью пояса.

Рэчел мимолетно взглянула на него, краска стыда покрыла ее щеки. Теребя пальцами отвороты халата, она наливала кофе в его оловянную кружку. Опустив глаза, она повернулась к своей цветастой чашечке и налила себе.

Не имея сил перестать смотреть, – ее пугливость чертовски привлекала – Джейк придвинул свой стул и сел.

Поставив кофейник на плиту, она тоже села и взяла свою чашку, при этом так пристально рассматривая ее, будто собиралась с ней разговаривать.

Джейк положил себе несколько кусочков бекона и гору блинов. Потом подвинул тарелку ей.

– Возьми немного. Я пек их специально для тебя.

Взгляд, который она ему подарила, напоминал взгляд трусливого молодого оленя, выглядывающего из-под веток папоротника. Он заметил легкое дрожание ее руки, когда она брала тарелку.

– Спасибо, – прошептала она, взяв только один блин.

Потом она долго-долго намазывала его.

Джейк мучительно искал то звено в разговоре, которое вернуло бы ее к воспоминаниям об этой ночи. Он съел несколько блинов, но все не мог додуматься до чего-то существенного. У него было мало опыта в общении с женщинами, особенно такого прекрасного воспитания.

Прошло несколько минут, а Рэчел так и не съела ни кусочка. Она все возила джем по блину одним из своих чудесных ножей.

– Ты, наверное, не любишь блины? – выпалил он, наконец. – Хочешь, чтоб я приготовил еще что-нибудь?

Рэчел подняла глаза и прямо посмотрела на Джейка.

– Что? Нет. Они вкусные. Правда. Отличные. Я думала о тебе. Я…

Ее глаза утратили смелость, и она их снова опустила. Она взяла чашку и обхватила ее ладонями.

– Я… я не знаю, что сказать. Мне так стыдно. Я даже не знаю, что нашло на меня этой ночью. Я представляю, что ты обо мне думаешь.

Джейк подошел к ней.

– Здесь ничего…

Она подняла руку, чтобы отодвинуть его.

– Пожалуйста, – ее взгляд вернулся к этой проклятой чашке. – Дай закончить, – она глубоко вздохнула: – пока у меня хватает мужества. Я думаю, теперь ты поверишь тому, что говорил обо мне мистер Дорсет. О том, что я продажная женщина. Женщина дурного поведения. Я…