Звездный путь - Джин Родденбери

Кирк использовал микродвигатели, чтобы встать в направлении, указанном в записях Спока. В миг, когда Кирк включит двигатели и направится к дальней внутренней стене, Зулу запустит сенсоры и оставшиеся капсулы для сообщений, надеясь отвлечь внимание на время, достаточное, чтобы достичь Спока и…

– Джим, оставайся там, где находишься! – раздался вдруг голос Деккера. – Спок послан обратно к нам.

Кирк услышал, как Деккер объявляет медицинскую тревогу в Воздушном шлюзе №4, информируя лазарет, что Спок, возможно, будет без сознания. Голос его звучал необычно неровно.

- Деккер, о чем ты говоришь? Откуда эта информация?

- Виджер, капитан. От его зонда.

Кирк немедленно прибыл в лазарет, где Спок лежал с открытыми глазами, пристально смотря куда-то в пустоту. Медицинские сенсоры над вулканцем показывали, что он мог умереть. Маккой и Чэпел, помогая экстренной медкоманде, лихорадочно работали, пытаясь стабилизировать кривую жизненных сигналов.

– Мы должны рискнуть, – сказал Маккой. – 50 кубиков гексадилкалмалина.

Кирк заметил, что Чэпел побледнела, но продолжала быстро готовить инъекцию.

– Капитан, если я сейчас могу доложить вам…

Это был Деккер, выглядевший почти так же плохо, как Спок, но Виджер был в часе от Земли, и на вопросы не было времени. Зонд-"Айлия" все еще был с Деккером, но сейчас он выглядел как механизм. Кирк показал на него.

– Маккой сказал, что он может иметь образцы памяти Айлии?

– Да, сэр. Это казалось так. Какое-то время.

Кирк подождал.

– Ну? Что случилось, Уилл?

– Я не знаю, сэр, – ответил Деккер. Он выглядел определенно измученно. Голос был усталым и натянутым, но он пытался контролировать себя. Зонд стоял рядом с ним, не двигаясь, без выражения.

– Спок был прав об образцах памяти, – продолжал Деккер. – Они были… были исключительно сильны. Я думал, что я… установил… отношения с ней. Может, я это и сделал, но Виджер немедленно вернул контроль.

Кирк снова посмотрел на зонд: – И ты получил информацию, что Виджер послал Спока обратно…

– Виджер сам выдал эту информацию, сэр. Зонд полностью игнорирует меня.

– Тогда почему он постоянно стоит рядом с тобой как сейчас?

– Я не знаю, сэр. Я бы хотел освободиться от этого, если бы вы позволили.

Кирк заколебался. Потом покачал головой – и увидел дрожь мускулов на лице Деккера. Но зонд словно прикрепил себя к Деккеру, и какова бы ни была причина этого, Кирк надеялся, что это хоть как-то поможет. Больше ничего не давало даже такой призрачной надежды.

Наконец, сенсоры уловили какие-то признаки жизни, хотя Спок продолжал лежать неподвижно и без сознания. Чэпел провела сканером у головы вулканца, Маккой проверял показания. "Соединение со спинным нервом установлено", – сказала она.

– Я не вижу ничего, показывающее на физическое повреждение мозга, – сказал Маккой, оборачиваясь к Кирку. – Но есть показания сильной неврологической травмы. Абсолютное количество информации, проникшее в его мозг во время мелдинга, невозможно огромно. Потеря сознания, возможно, спасла его от…

Прежде чем он продолжил, они услышали смех. Они обернулись, увидев доктора Чэпел, неверяще глядящую на Спока.

Спок позволил себе всплыть сквозь слои информации, переданные ему Виджером. Большую часть ее он не понял и вряд ли когда-нибудь поймет, ибо никакие символы или слова не были способны описать это.

Как могла невообразимая безмерность вселенной вокруг них быть всего лишь краткой искрой в огромной реальности? Все это казалось Споку таким понятным и логичным, когда он был частью мыслей Виджера. Спок также видел, что Виджер был почти способен путешествовать по этим высшим измерениям. Но только когда их корабль попал в ловушку внутри Виджера, Виджер был пойман в свое настоящее измерение действительности.

Что за космическая шутка!

Виджер был всем, чем Спок когда либо мечтал стать. А теперь Виджер был бесплоден! Он никогда не почувствует боль. Или радость. Или сомнение. Он был так полностью и великолепно логичен, что его накопленные знания стали полностью бесполезны.

Спок снова рассмеялся. Потом он увидел лицо Кирка. Он потянулся вперед и сжал руку Кирка в своей собственной.

– Джим, – сказал Спок.

Маккой изумленно смотрел на ясно видимые эмоции на лице Спока, когда он сжимал руку Кирка.

Кирк вернул пожатие и накрыл другой ладонью руку Спока, держа ее между двумя своими, показывая Споку, что в эмоциях не было стыда.

– Это простое чувство, – Спок боролся за дыхание, – так далеко… от понимания Виджера…

– Мы поняли твое сообщение, Спок? Виджер живой? Это все живая машина?

Спок с усилием кивнул: – Да, живая форма. Сознательная, живущая сущность. Но не… не так различно…

Спок прервался для дыхания. Усилия разговора были утомительны.

Маккой повернулся к Кирку: – Джим, я думаю, он пытается сказать, что мы, фактически, тоже живые машины. Белковые механизмы!

– И он рассматривал "Энтерпрайз" тоже как живую форму, – добавил Кирк.

Чэпел взглянула на них, обеспокоенная: – И он назвал нас "инвазией".

Маккой кивнул: – Бактерии, микробы… маленькие углеродоосновные существа, кишащие на "Энтерпрайзе", может быть, высасывающие его силу…

Кирк кивнул. Это ставило важный вопрос: – Он все еще думает о нас так, Спок? После слияния с твоими мыслями?

– С моими мыслями? – Спок снова едва не рассмеялся. – Какие я мог иметь знания… чтобы заинтересовать его? Джим, нет больше знаний, в которых нуждается Виджер. Ему нужно быть способным чувствовать! Ему нужно было нечто самое важное для него – что я не мог ему дать!

– Ты назвал это "бесплодием"

Спок кивнул: – Да. Логика без желания стерильна. Виджер может… в конечном счете узнать все, что можно, о нашей вселенной… эту часть его мы можем понять. Но при всех этих знаниях… при всей этой мощи, он менее мудр, чем ребенок.

– Но он может взять мудрость от кого-то или чего-то, что его создало.

Спок покачал головой: – Если и есть ответ, Виджер его не знает. Я видел… планету с которой он пришел – планету живых машин, бесконечного множества технологий; машины, которые могут чинить себя, изменять себя для приспособления к условиям…

Спок почувствовал себя сжимающим руку Кирка – он был одновременно потрясен и обрадован почувствовать такую сильную боль вечного, бессмысленного существования, которое он видел среди машин на той планете. Они были созданы и оставлены там существовать без способности знать голод, или страх, или одиночество, или злость, или любую из тех удивительных вещей, которые привели бы их к изменению своих программ относительно их собственных нужд. Как важно для живых существ иметь желания!

– Джим, – наконец сказал Спок. – У Виджера есть знания, охватывающие всю Вселенную. Но пока что во всем этом великолепии Виджер не чувствует гармонии… удовлетворения… красоты… – Спок устало откинулся назад. – И, Джим, нет ответов! Но ему нужно искать ответы!

– На какие вопросы? – спросил Кирк.

– Это все я? – сказал Спок, цитируя существование почувствованной им пустоты. – Нет ничего больше?

– Мостик капитану.

Кирк подошел к интеркому, отпустив руку вулканца: "Кирк здесь".

Это была Ухура: – Слабый сигнал от Звездного Флота, сэр. 'Захватчик' теперь на их внутренних мониторах; он уменьшает ход, облако рассеивается.

– Я был прав, – сказал Кирк. Затем добавил, обращаясь к Маккою и Чэпел: – Спок нужен мне на мостике.

Глава 26

Деккер сидел на мостике, ожидая Кирка. Зонд неподвижно и молча стоял рядом. Сейчас в нем не осталось ничего от Айлии. Он не знал, почему зонд продолжает держаться рядом с ним, и был смущен взглядами некоторых членов команды мостика.

Изобретение Кирка о локационном маяке сработало – полчаса назад они восстановили контакт со Звездным Флотом. Все записи и рапорты были переданы Ногуре – и были приняты без комментариев. Командующий адмирал был практичным человеком. Услышав, что не было ничего, что бы "Энтерпрайз" мог сделать, он не надоедал им ненужными приказами и распоряжениями.

– Виджер достиг орбиты Земли, старший помощник, – доложила Ухура.

Деккер кивнул, внутренне застонав. В добавление ко всему, что случилось, сам Деккер чувствовал себя словно в аду. Если бы он прожил еще 24 часа (что он считал маловероятным), физический дискомфорт, возможно, исчез бы, но все равно никуда не делась бы душевная боль.

Айлия была жива! Айлия была жива, и он почувствовал это, когда Маккой и Чэпел оставили их вдвоем с зондом в каюте Айлии. Теперь она невозвратно ушла. Не было сомнений, что зонд был Айлией. И когда он любил ее, он чувствовал живое сознание Айлии в своем разуме! Он чувствовал ее ужас от заключения в механическом теле – он чувствовал как она начала освобождать себя от контроля Виджера – а потом Деккер сам испытал ужас, когда она боролась, чтобы остаться собой; но Виджер возвратил контроль над механическим телом, и сознание Айлии начало исчезать, пока не ушло совсем.