Воин Лемурии (Сборник) - Лин Картер

Сгусток темноты стремительно поглотил туманное облако, и мощь его втягивающей силы только увеличилась. Ветер ус№ лился, поток холодного воздуха принялся трепать одежды людей, раскидал по алтарю длинные черные волосы Соомии. Ветер дул прямо в шар темноты… будто земная атмосфера втягивалась в какую-то неведомую дыру в ткани мироздания, в бесконечно голодный вакуум неведомого пространства.

Гром барабанов превратился в дикую, безумную какофонию.

Загремели металлические бубенцы — это Драконы выстроились вокруг алтаря и принялись раскачиваться, приседать и приплясывать. Тело Соомии начало неметь. Казалось, земля колышется в такт дикому танцу. Звезды полыхнули алым огнем. Настал роковой час. Свирепый ледяной ветер завыл в качающихся монолитах. Черный шар над алтарем рос.

Вот вырезанные на менгирах письмена засветились таинственными красными огнями… и странные шлемы Драконов, и цепи, и кандалы на беспомощных жертвах тоже начали испускать красноватый свет. Соомию затрясло — казалось, тысячи ледяных иголочек вонзились в ее тело.

Ощущение головокружения то усиливалось, то ослабевало в такт ритму песни, барабанов и мерцанию алых звезд.

Вдруг все затихло.

Землю сковала звенящая тишина. Людям показалось, что они неожиданно оглохли. Драконы замерли. Ветер, головокружение — все прекратилось! Будто сама Вселенная на миг оказалась во взвешенном состоянии — затаила дыхание, ожидая какого-то ужасного знака, какого-то заключительного действа…

Шшшааа медленно вынул из ножен громадный черный меч с раздвоенным лезвием — ритуальный меч — и склонился над принцессой. Соомия зажмурилась изо всех сил. Раздвоенный кончик клинка приблизился к ее груди… и вдруг девушка поняла, что сейчас металл пронзит ее мягкую плоть, а потом рептилия вырвет ее живое сердце и кинет его в разверзшуюся бездну над алтарем. Она широко раскрыла глаза, глядя на приближающуюся смерть, и поняла, что неведомая сила парализовала каждый ее нерв, каждый мускул. Принцесса не могла кричать, даже открыть рот не могла. Она не могла оторвать полные ужаса глаза от чудовищного зрелища — от клинка, который вот-вот должен был коснуться ее груди.

И тут послышался человеческий смех.

Смеялся Тонгор.

Глубокий звучный смех, теплый, веселый, разорвал напряженную тишину. Казалось, он растопил лед, сковавший жертвы.

Шшшааа невольно вздрогнул, поднял массивную голову и огляделся. Соомия подняла глаза и увидела бесстрашного воина, стоявшего, широко расставив ноги, на крепостной стене. Послышалось холодное шипение, и Великий Хранитель выпрямился.

Валькар вынул меч.

Крик, похожий на шипение струи пара, вырвался из легких чудовища. Круг рептилий нарушился и смешался.

Колдовской меч засиял, но не тускло и ровно, как магические шары Драконов, и не призрачно, как письмена на черных колоннах, он горел ясным голубым огнем, который прорезал темноту вокруг, ослепляя и очищая, словно полуденное солнце.

Тонгор нацелил меч на середину алтаря, туда, где, подняв ритуальное оружие, стоял повелитель злобных чудовищ.

Грянул гром!

Извилистая, зигзагообразная молния вылетела из кончика клинка и сияющей дугой соединила Немедийский меч и черный клинок смерти. Зловещий ритуальный меч расплавился и опалил лапы Дракона. Великий Хранитель с яростным криком отшвырнул оплавленный обломок.

Вторая молния попала в вычурный кроваво-красный шлем Шшшааа. Шлем мгновенно расплавился, и огромное черное тело Хранителя выгнулось от боли, завибрировало в судорогах.

Казалось, вот-вот и мышцы оторвутся от костей. Повелитель Драконов, с изжаренным мозгом, изуродованным телом, лежал на алтаре, подергиваясь в агонии.

Короли-Драконы завопили и зашевелились. Одни длинными прыжками устремились к цитадели, другие бросились к стене, собираясь прикончить наглого варвара.

Колдовской меч Тонгора горел огнем, словно огромный бело-голубой факел. Молнии, шипя, плясали по смешавшимся рядам Драконов и осыпали рептилий брызгами смертоносного дождя.

Сноп яростного огня ударил в колонны — часть черных столбов, взорвавшись, разлетелась на куски. Остальные повалились.

Огромные обломки раздавили и покалечили множество Драконов.

Молнию за молнией посылал колдовской меч в неподвижный шар темноты. Воздух дрожал и вибрировал от грохота.

Хаос, воцарившийся во дворе, освещался вспышками ослепительного белого огня.

Неожиданно разверзлись небеса, на землю хлынул ледяной дождь, завыл ветер… словно разгневанная природа, избавившись от паралича, вызванного колдовством Драконов, мстила, обрушив на проклятый замок силы всех стихий. Дождь превратился в поток, а безумный вой ветра сделался оглушающим.

И в этом неистовстве был слышен голос Тонгора, поющего звучные строки древней песни Диомбара:

Его братья все гибли и гибли,И Великий свой меч он поднялИ запел руны светлого гимна —И ответило небо грозою!Загремели раскаты грома,И обрушился дождь из молний,Чтоб отправить Королей-ДраконовВ ненасытный огонь преисподней.

Под чудовищным натиском урагана бело-голубых молний клубящийся темный шар разлетелся, разбился, рассыпался осколками, которые смыл дождь.

Поднялась настоящая буря. Шум стихий оглушал. Ветер и дождь, грохот падающих колонн… И, заглушая эту какофонию, лилась звонкая песнь, прославляющая победу:

Вот уж Тунгарт по горло в водеА в руках лишь обломок-клинокВраг повсюду, Драконы — везде,Тут вонзилось копье ему в бокНо успел перед смертью поднятьНемедийский он сломанный мечИ обрушил его на врага,Снеся вражью голову с плеч.

Дождь лил так сильно, что сквозь его пелену, во вспышках голубых молний неуклюже спотыкающиеся фигуры чудовищ казались лишь темными тенями. Ослепительные колдовские разряды ударили в стены и башни замка. Ливень каменных обломков обрушился во двор. Над островом бушевала гроза, в клубах туч плясали громадные молнии, озаряя временами весь небосвод. Будто Отец Горм, сам бог-громовержец, вступил в последнюю эпическую битву с богами Королей-Драконов. Небесные и колдовские молнии, переплетаясь, поражали рептилий одну за другой…

Но всего этого Соомия не видела: она провалилась в смутное забытье, и потом так и не смогла понять, сколько времени пролежала под дождем — несколько мгновений или час. Когда девушка открыла глаза, буря уже начала стихать. Природа угомонилась столь же быстро, как и разгневалась. В ясном свете звезд, миновавших роковую точку, дымились мокрые развалины замка Драконов. Там, где возвышались монолиты, теперь лежали груды битого камня. Полная луна поднялась на небо, заливая землю мягким, ласковым светом.