Вой 3 - Эхо - Гэри Бранднер

К счастью для Джекки, у него были деньги и он смог приобрести часть аттракционов, в которых и стал работать. А со временем стал владельцем карнавального шоу.

- Что происходит, Джекки? - спросил Батман, втискивая свое брюхо в узкое пространство за столом напротив Джекки.

- Я хочу с тобой расстаться, - ответил маленький человечек.

- Вот как, - Стайлз был готов к плохим новостям.

- Твои аттракционы больше не нужны.

- Но почему?

- Потому что они самые слабые. Я поддержал тебя в прошлом году в память о старой дружбе. И готов был снова тебе помочь, но когда я проверил счета, то понял, что не смогу этого сделать.

- Но мои палатки не хуже других, - запротестовал Батман. - Одно колесо фортуны чего стоит.

- Забудь об этом. Батман, - прокричал маленький хозяин.

- Но почему именно я? Объясни хотя бы.

- Ладно. Эту группу так называемых уродцев, которых ты показываешь, во второй раз уже никто смотреть не захочет. Твой великан, его рост шестьдесят семь футов?

- Шестьдесят восемь с половиной, - поправил Стайлз.

- Все равно, в любой баскетбольной команде можно увидеть игроков и повыше. А эта твоя бородатая леди! Что, кстати, ты называешь ее бородой?

- Ты можешь узнать это, если ее поцелуешь.

- Не стоит. Она не производит никакого впечатления и никого не интересует.

- У нее трое детей.

- Ну и что?

- Ей нужно их кормить.

- Это уже не мои заботы. Она может заняться хотя бы рекламой крема для бритья. А твой жалкий глотатель огня! Как он себя называет, Фламо?

- Торчо.

- Всегда одно и тоже. Неужели ты не понимаешь, что это все устарело?

- Да, мои люди, конечно, не являются новинкой программы. Ну и что из того? Большинство карнавалов показывает то, что было и раньше, на протяжении многих лет. И люди с радостью вспоминают прошлое.

- Да, но этого недостаточно. Ты и твои уродцы больше не нужны. Мне очень жаль, но это так.

Стайлзу показалось, что все вокруг рушится. Он бессмысленно смотрел на потрепанные карты, раскиданные на столе перед Джекки.

- Ты можешь дать мне хотя бы неделю?

- Ни в коем случае. Об этом не может быть и речи. Послушай, Батман, ты можешь собрать больше денег, если будешь выступать один, а не в такой компании, как наша.

- А что, если мне показывать другие представления?

- Я не хочу больше видеть твоих уродцев.

- Хорошо, пусть будет так. Но, может быть, я могу показать что-нибудь другое?

- Каким образом? Мы же завтра открываемся.

- Но до завтра я могу подумать об этом?

- Да, разумеется, можешь, но чтобы утром этих уродцев здесь не было.

- Мне надо поговорить с ними.

- Конечно.

И Джекки снова полностью переключился на карты. Стайлз выбрался из ограниченного пространства8 и покинул фургон.

* * *

Объявив эту новость своим людям, которых Стайлз никогда не называл уродцами, он увидел, что они восприняли ее не так уж плохо, как он этого боялся. Колосус, пожав ему руку, поблагодарил за год совместной работы и сказал, что он без труда сможет устроиться где-нибудь мыть посуду. Колосус не был борцом, но он был большим и выглядел так, что мог обескуражить любого панка.

Торчо был немногословен, когда Батман принес ему плохое известие. Он пожевал губами, обдумывая. то, что услышал, а потом сказал, что мог бы вернуться к своей жене, у которой была двенадцатиструнная гитара.

Хуже всего вышло с Розой. Ее большие карие глаза наполнились слезами, которые покатились по его усам. Батман ответ ее в сторону и дал денег, которых хватило бы, чтобы вернуться во Флагстаф, где она оставила с сестрой своих детей. Это было все, что он мог для нее сделать.

И теперь, прогуливаясь по холлу в окрестностях Сильведела, Стайлз чувствовал, что ему их будет нахватать. За эти годы мимо него прошли тысячи людей, но он об этом даже не задумывался. Но они были его семьей. И в душе он понимал, что если кто-то однажды покидал карнавал, то больше уже его никогда не видели. Это было равносильно смерти.

И если Батман Стайлз не придумает что-нибудь к завтрашнему утру, ему тоже придется покинуть карнавал. Когда он был в фургоне Джекки, то верил, что сможет найти какой-нибудь выход. Но пока в голове не было ни одной идеи. Все возможные варианты уже были использованы.

Во время своей прогулки Батман часто останавливался, чтобы отдохнуть. Холмы были слишком крутыми для него. И на такой высоте перехватывало дыхание.

Он сел на камень и огляделся вокруг. Внизу простиралась серебристая даль, поражающая той красотой, которую нельзя было купить и за миллион долларов. На востоке находилась Долина Смерти, цвет которой незаметно переходил от золотого до темно-коричневого. На западе, прямо за холмами, виднелась высокая гора.

Он наслаждался покоем, пока совсем рядом не услышал какие-то звуки, не то всхлипывание, не то рычание. Батман поднялся с камня и посмотрел назад.

Там, на земле, лежал мальчик или молодой мужчина, тело которого было изогнуто в неестественной позе. Стайлз не видел его лица, но зато видел, как он судорожно извивался, как будто его дергали за невидимые нити. И именно он издавал эти рыдающие звуки.

Сначала Стайлз подумал, что у юноши припадок эпилепсии. Несколько лет назад ему пришлось работать с человеком, который страдал эпилепсией. Он был воздушным гимнастом, и все они очень боялись, что у Карла может начаться припадок как раз тогда, когда он был на высоте. И однажды так и случилось. Последний прыжок Карла был самым эффектным.

Батман по опыту знал, что во время припадка человека надо приподнять, чтобы тот не проглотил свой язык. Он наклонился и попытался перевернуть мальчика на спину, но тут внезапно увидел его лицо и сразу обо всем забыл.

Спустя десять минут мальчик выглядел вполне нормально. Грязный и мокрый от пота, но в остальном обычный подросток. Стайлз снова сел на камень и закурил сигарету.

- Эй, - позвал он.

Ответа не последовало.

- Как тебя зовут?

- Малколм.

- Объясни мне, как тебе удается это делать?

- Что делать?

- Ну то, когда ты весь покрываешься волосами и выглядишь так свирепо.

Малколм пристально посмотрел на Батмана Стайлза. Он немного помолчал, как будто о чем-то раздумывая, и наконец сказал:

- Я делаю это не специально. Это просто... происходит само. Иногда я могу это контролировать, иногда нет.

- Что-то этому способствует?

- Да, например, когда мне плохо. Или когда я впадаю в ярость. Вот тогда это со мной и происходит.

- А что приводит тебя в ярость?

- Не знаю. Многое.

- А если бы ты был в клетке, а вокруг стояли люди, смотрели бы на тебя, показывали пальцем и говорили о тебе разные вещи, что тогда?

В тот момент, когда Стайлз произнес слово "клетка", мальчик дернулся, как будто его ударили. В его глазах загорелся яростный зеленый огонь, его губы оскалились, обнажив зубы, как будто бы он был зверем. Но, сделав над собой усилие, мальчик сдержался и пришел в себя.

- Да, - проговорил Малколм. - Это привело бы меня в бешенство.

Батман Стайлз сделал глубокую затяжку, закашлялся, а затем спросил:

- Тебе нужна работа?

Глава 19

Батман Стайлз подошел к столу и, закурив сигарету, закашлялся. Он смотрел, как мальчик по имени Малколм поглощал бобы и сосиски, которые он поджарил на маленькой печке. Его счет в бакалейной лавке возрос, но если этот парень сумеет повторить свой трюк, который Батман сегодня видел, он быстро оплатит все счета.

- Все было очень вкусно, мистер Стайлз, - проговорил Малколм, когда его тарелка наконец опустела. - Спасибо.

- Надеюсь, тебе хватило.

- Да...

- Это все, - быстро сказал Стайлз. - Пока я не смогу сходить в лавку.

- Как я смогу отблагодарить вас?

- Сможешь, мой мальчик, еще как сможешь. Но сначала нам надо сходить к шефу и поговорить о тебе.

- Но вы не будете просить меня сделать для него это, вы понимаете, о чем я говорю?

- Нет, если ты не хочешь, мой мальчик. Но это даст нам кусок хлеба с маслом и никто, даже сам шеф, не сможет его отнять.

- Дело не в том, что я не хочу, мистер Стайлз, я просто боюсь, что это может начаться в любой момент.

- Я понял, паренек. Но тебе нужен толчок. Ты должен испытывать гнев, отчаянье или другие сильные эмоции. Мы сможем это устроить. Найдем какой-нибудь способ. Да, кстати, "мистер Стайлз" действует мне на нервы. Называй меня просто Бат.

Малколм робко улыбнулся и кивнул.

- Теперь нам нужно найти для тебя подходящее имя.

- У меня есть имя.

- Нет, нет. Имя Малколм не даст сбора. Тут надо придумать что-нибудь такое, что сразу же привлекло бы внимание и интриговало. Чтобы люди стремились тебя увидеть. Как, например, Торчо, Пожиратель огня.

- Но я не ем огонь.

- Тебе это и не нужно, мой мальчик. Я просто привел пример. Правда, не могу сказать, чтобы Торчо это очень помогло.

Стайлз надолго замолчал. Закрыв глаза, он откинул голову и пригладил рукой остатки седых волос. Внезапно его глаза открылись и он широко улыбнулся, показав желтые зубы.