Анатомия убийства - Л. Р. Дорн

не волнует, что это может повредить моей карьере инфлюэнсера. Если люди отвернутся от меня, это будет их потеря. Что для меня важно, так это жить той жизнью, которую я хочу для себя. Жить с тобой, абсолютно открыто. Больше никаких тайн, больше никаких пряток.

Я обняла ее, и она заплакала. Мы занялись любовью, и я сказала, что хочу сделать ей предложение старомодно, катаясь в лодке по озеру, открыв бутылку шампанского. И хочу сделать это как можно скорее, так что как насчет того, чтобы поехать в Сьерра в следующий четверг утром? Она ответила «да», и я прижала ее к себе еще крепче, погладила и поклялась, что никогда больше не буду ей лгать или изменять. Все, чего мне хочется, это быть с ней, веселиться, путешествовать по миру и вместе стареть.

Мысленно я твердила себе, что я не такой человек. Не такой! Я была в замешательстве, я точно наблюдала за собой со стороны, повторяя: «Остановись, не делай этого, ты не должна этого сделать». Но все выглядело так, будто я была подавлена какой-то темной энергией и не могла ее контролировать.

Я нашла озеро в шести милях от шоссе. В конце грунтовой дороги располагался небольшой эллинг, поблизости ни мотелей, ни магазинов. В списке рекреационных озер Серен находилось в самом низу.

Когда мы подъезжали, мне почудилось, что на заднем сиденье сидит вторая я, наблюдает и слушает, как я говорю с Бек, и подумала: «Кто этот человек?» Но продолжала говорить то, что Бек хотела услышать. Она улыбалась и смеялась, и мы пели песни из плейлиста, который я составила, Джанель Моне, Кейти Шоу, Трейси Чепмен. Когда мы остановились в зоне отдыха, чтобы сходить в туалет, я поцеловала ее и сказала, что это самый счастливый день в моей жизни.

А мысленно представляла, как она бьется, извивается и уходит под воду… только психопат может думать о таких вещах!

Мы проехали мимо другого озера побольше, и в конце дороги была грунтовая стоянка с одной… или двумя машинами. Я почувствовала, как мои щеки запылали, когда я попросила Бек пойти и взять напрокат каноэ, сказав, что буду ждать ее на причале с шампанским.

Она была на таком взлете, что, думаю, забыла о своем страхе воды или просто чувствовала себя в безопасности, потому что у нее был спасательный жилет. И я подумала: я точно знаю, как сниму его с нее.

Мы отчалили, каждый со своим веслом, Бек впереди, я сзади. И Бек проговорила: «Здесь так спокойно! Все озеро в нашем распоряжении. Это идеально!»

И я подумала: да, идеально.

Я направила каноэ к бухте, которую видела в Интернете. Там было пустынно, вокруг ни души. Я перестала грести и сказала: «Похоже, это хорошее место». Я приблизилась, встала на колени позади нее и начала целовать ее шею, просунула одну руку под ее спасательный жилет и погладила ее грудь. Она сама расстегнула ремни и сняла жилет. Стоя позади нее, обнимая ее, я поняла: вот он – тот самый момент. Все, что нужно, – сделать выпад в сторону, каноэ накренится, мы упадем в воду, и дело сделано. Я буду свободна, отправлюсь к Сэнди, моя жизнь наладится.

Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Я продолжал украдкой поглядывать на Алану, но она не смотрела на меня. Она была сосредоточена на каждом слове Клео.

О чем я думал? Мы меняем наше заявление.

Клео Рэй: Но потом у меня в голове замелькали все приятные моменты, которые мы провели вместе, я вспомнила, как сильно она заботилась обо мне. Я почувствовала холод в своем сердце, этот ужасный холод, который распространялся по моим рукам и ногам. Внезапно я пришла в себя, разглядела качающиеся сосны, услышала крики птиц, укрытых ветвями, шепот ветра. Затем представила, как Бек бьется в воде, тянется ко мне, и выражение ее лица, когда она поймет, что я не собираюсь ей помогать, когда она поймет настоящую причину, по которой я привезла ее сюда. И я осознала, что этот ее взгляд – взгляд человека, догадавшегося, что его предали, – будет преследовать меня днем и ночью всю оставшуюся жизнь.

Я опустила руки, и Бек почувствовала во мне перемену. Она повернулась на своем сиденье лицом ко мне.

«Клео, – заволновалась она, – Что случилось? Тебе нехорошо? Может, нам вернуться на берег? Что случилось?»

Я попятилась, опустилась на свое место, посмотрела на нее – и слова хлынули потоком: «Я не могу жениться на тебе! Не могу быть с тобой! Потому что не люблю тебя, любила, но больше не люблю. Я люблю Сэнди, за него я хочу выйти замуж и быть с ним. Мне жаль, мне очень, очень жаль!»

Тут лицо Бек превратилось в маску ярости, она бросилась на меня, выпустив когти, и я подняла весло, чтобы защититься. Она качнулась вперед всем своим весом, и ее лицо ударилось о древко, потом она потеряла равновесие, упала, ударилась головой о борт каноэ и кувыркнулась в воду. От удара каноэ перевернулось, и я рухнула в воду следом за ней. Озеро было таким холодным, что я была в шоке, наглоталась воды, но заставила себя вынырнуть на поверхность. Моя голова раскалывалась, я глотнула воздух, поперхнулась и стала искать что-нибудь, за что можно было бы ухватиться…

Алана Белкнап, адвокат защиты: Выслушав ее историю, мы решили, что нам нужно срочно встретиться с Самсоном лично. Мы с Рубеном поехали из тюрьмы прямо к его дому в Брентвуде.

Самсон Гриффит: Если после встречи с Клео они спешно едут, чтобы повидаться со мной, едут четыре с половиной часа и не говорят, о чем идет речь… да, у меня было предчувствие, что не стоит ждать хороших новостей.

Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Это не было признанием в убийстве. Но это было существенное изменение обстоятельств, которые привели двух женщин к критической точке.

Алана Белкнап, адвокат защиты: Когда обвиняемая меняет свою историю – ту, которую она рассказала полиции, своей семье, своим адвокатам, – это поворотный момент. Хорошо, что она сделала это до начала судебного разбирательства, и, тем не менее, это создало проблему, потому что посеяло семена сомнения в умах тех, кто ее защищает.

Что-то вроде: а о чем еще она нам не рассказала?

Самсон Гриффит: Клео. О, Клео.

Ее история изменилась, но не в самой важной части – она по-прежнему утверждала, что не виновата в смерти Бек. Независимо от того, что она задумала, когда ехала туда, когда садилась в каноэ… фактическое утопление не являлось