Лейтенант Хорнблауэр - Cecil Forester

– За мной ребята! – что было мочи заорал Буш и бросился за ним.

Они оказались во дворе форта. Буш споткнулся о мертвое тело и, подняв глаза, увидел перед собой несколько человек: они были в рубашках или неодеты; лица кофейного цвета, всклокоченные усы. Силк как безумный бросился на них, размахивая топором. Испанец рухнул под его ударом; Буш видел, как полетел на землю отрубленный палец: испанец безрезультатно пытался закрыться от топора. Щелкали пистолеты, клубился дым. Буш бросился вперед. Его шпага звякнула о чью-то саблю; и тут испанцы побежали. Буш всадил шпагу в голое плечо бегущего перед ним человека, увидел, как открылась кровавая рана, услышал крик. Тот, кого он преследовал, исчез, как призрак, и Буш, торопясь за другими, наткнулся на пехотинца в красном мундире, без шляпы, с всклокоченными волосами и безумными глазами, орущего, как демон. Бушу пришлось парировать направленный на него штык.

– Осторожней, болван! – закричал Буш. Только произнеся эти слова он понял, что орет во всю глотку.

В безумных глазах пехотинца мелькнул проблеск сознания; кажется, он узнал Буша, повернулся, держа штык наперевес, и бросился дальше. За ним бежали другие пехотинцы: видимо, они прорвались через амбразуры. Все орали, опьяненные битвой. Толпой бежали матросы, перелезшие через крепостной вал. Чуть подальше располагались несколько деревянных строений; матросы толпой окружили их, раздались стрельба и крики. Видимо, это казармы и склады, и здесь, испугавшись атакующих, укрылся гарнизон.

Появился Уайтинг в перепачканном красном мундире, с болтающейся в руке шпагой. Глаза у него были мутные.

– Отзовите их, – сказал Буш, отчаянно пытаясь прийти в себя.

Прошло некоторое время, пока Уайтинг узнал его и понял приказ.

– Да, сэр, – выговорил он.

Из-за построек появились еще матросы; видимо, Хорнблауэр со своим дивизионом проник в форт с другой стороны. Буш огляделся и подозвал своих людей, находившихся поблизости.

– За мной, – сказал он и двинулся вперед.

С внутренней стороны на крепостной вал вел некрутой скат. На середине ската лежал убитый, но Буш обратил на труп не больше внимания, чем тот заслуживал. Наверху располагалась главная батарея, шесть громадных пушек выглядывали в амбразуры. За ними виднелось кроваво-красное рассветное небо. На треть до зенита окрасилось оно в этот зловещий цвет, но пока Буш смотрел на золотистый солнечный луч, пробивающийся сквозь облака над горизонтом, краснота заметно поблекла. Теперь небо стало синим, а облака – белыми. Вот сколько времени занял штурм: всего несколько минут от первых проблесков зари до тропического восхода. Буш стоял, пытаясь осознать этот поразительный факт – ему казалось, должно быть далеко за полдень.

С орудийной платформы открывался вид на залив. Вот и другой берег, мель, на которую села «Слава» (неужели это было только вчера?), пересеченная местность, переходящая в холмы, резко очерченный силуэт другой батареи на косе. Слева полуостров переходил в серию изрезанных мысов, которые, словно пальцы, тянулись к синему, синему океану, за ними – сапфировые воды бухты Шотландца, а там сверкает на солнце обстененным крюйселем «Слава». С такого расстояния она казалась прелестной игрушкой; у Буша при виде нее перехватило дыхание, но не от красоты картины, а от облегчения. Вид корабля и связанные с ним воспоминания помогли ему придти в чувство: впереди еще куча неотложных дел.

По другому скату поднялся Хорнблауэр: одежда его была в беспорядке, и он походил на огородное пугало. Как и Буш в одной руке он держал шпагу, в другой – пистолет. Рядом с ним шел Вэйлард, с непропорционально большой для него абордажной саблей, а сзади – десятка два матросов, вполне организованных. Они держали наперевес ружья с примкнутыми штыками.

– Доброе утро, сэр, – сказал Хорнблауэр. Потрепанная треуголка все еще сидела у него на голове, и он попытался было коснуться ее, но остановился, заметив, что в руке у него шпага.

– Доброе утро, – машинально ответил Буш.

– Поздравляю вас, сэр, – сказал Хорнблауэр. Лицо его было бледно, а улыбка напоминала мертвецкий оскал. Верхнюю губу и подбородок покрывала щетина.

– Спасибо, – ответил Буш.

Хорнблауэр сунул за пояс пистолет, шпагу убрал в ножны.

– Я овладел всей этой стороной, сэр, – он махнул рукой назад. – Мне продолжать?

– Да, продолжайте, мистер Хорнблауэр.

– Есть, сэр.

На этот раз Хорнблауэр коснулся рукой шляпы. Он быстро расставил у пушек нескольких матросов и унтер-офицера.

– Видите, сэр, – сказал он, указывая рукой, – несколько человек сбежали.

Буш посмотрел вниз, на круто спускающийся к заливу склон, и увидел там несколько бегущих фигурок.

– Их так немного, что не стоит из-за них беспокоиться, – сказал Буш. Он только-только начал приходить в себя.

– Да, сэр. Я взял в плен сорок человек у главных ворот, они под охраной. Я вижу, Уайтинг отлавливает остальных. С вашего разрешения, я пойду, сэр.

– Очень хорошо, мистер Хорнблауэр.

Хоть кто-то сохранил ясную голову в повальном помешательстве штурма. Буш спустился по дальнему скату. Здесь стояли на часах двое матросов и унтер-офицер; при виде Буша они вытянулись по стойке «смирно».

– Что вы тут делаете? – спросил Буш.

– Здесь пороховой погреб, сэр, – сказал унтер-офицер. Это был Амброз, фок-марсовый старшина, за долгие годы на флоте не утративший девонширского акцента. – Мы его охраняем.

– Приказ мистера Хорнблауэра?

– Да, сэр.

На корточках возле главного входа сидели несчастные пленники, о которых докладывал Хорнблауэр. Но неподалеку Буш увидел нескольких часовых, о которых Хорнблауэр ему не докладывал: матрос у колодца, караульные у ворот. Уолтон, самый надежный из унтер-офицеров, с шестью матросами охранял длинное деревянное строение возле самых ворот.

– Что вам поручено? – спросил Буш.

– Охранять провиантский склад, сэр. Здесь спиртное.

– Очень хорошо.

Если безумцы, совершившие штурм, – к примеру, тот же морской пехотинец, от которого Бушу пришлось отбиваться, – доберутся до спиртного, с ними не совладать никакими силами.

К Бушу подбежал Эббот, подчиненный ему дивизионный мичман.

– Где вас черти носили? – раздраженно поинтересовался Буш. – Я остался без вас с первых минут атаки.

– Простите, сэр, – извинился Эббот. Естественно, безумие битвы увлекло его, но это не оправдание, конечно, не оправдание, особенно если вспомнить Вэйларда, не отстающего от Хорнблауэра ни на шаг и готового исполнить каждый его приказ.

– Приготовьтесь подать сигнал судну, – сказал Буш. – Вы должны были быть готовы к этому пять минут назад. Подготовьте три пушки. Кто нес флаг? Найдите его, и поднимите наш флаг над испанским. Быстрее же, черт возьми!