Простая смертная #2 (СИ) - Оленева Екатерина Александровна

 – Так говорил мой дед, король Оруэлла.

 – Тот, кто отвергает любовь, отвергает счастье. Отвергает не только риски, что она несёт с собой, но и закрывает своё сердце от света. А в полной темноте выживают разве что черви? Хочешь, чтобы твоя душа была тёмной, холодной, чёрствой и скучной? Отрекись от любви. Но я заговорил об этом чувстве не просто так. Видишь ли, любовь, истинная или нет, легко проверяется. Тех, кого любишь, невозможно обидеть. Нельзя причинить боль любимому существу. Ты же сегодня сделал маме больно. Могу ли я сделать вывод, что на самом деле ты не любишь её.

 – Нет, – сверкнув глазами, проговорил Ангэй.

 – Вижу, ты любишь это слово, – усмешка Атайрона сделалась шире. – Но как же так получилось, что ты не хотел сделать больно, а сделал? Хотя, мне кажется, я понимаю. Ты говорил о лошадях – скажи, ты умеешь ездить верхом?

 – Не знаю, – сын выглядел настоящим букой.

 – Как так?

 – Мне позволяли кататься лишь на пони, но пони ведь не настоящая лошадь?

 – Но, для тебя пони вполне себе лошадь, если учитывать пропорции размеров. Но суть не в этом. Видишь ли, чтобы управлять лошадью, нужно её обуздать. Чтобы кататься на волне, нужно взобраться на неё. И для этого нужны специальные умения. Если соскользнёшь с гребня волны, океан увлечёт тебя в пучину, опрокинет и накроет собой. Вот и магическая сила похожа на океан. Чем выше волна, тем труднее прокатиться на ней, чем больше Силы, тем сложнее её обуздать. Потеряй контроль над лошадью, и она понесёт, сломав тебе шею или себе хребет. Потеряй контроль над волной, соскользни с доски и тебе повезёт, если не погибнешь. Ты понимаешь, о чём я говорю, Ангэй?

Племянник и дядя встретились глазами и мальчик, спустя мгновение, кивнул:

 – Кажется, да. Моя Сила… сегодня я не смогу управлять ей.

 – И она стала управлять тобой, в результате чего сначала разрушилась классная комната, а потом едва не погибла твоя мама.

 – Значит, если я хочу стать магом, я должен учиться управлять моей Силой? А если не хочу?

 – В твоём случае либо ею управляешь ты, либо она – тобой. Третьего не дано, – решительно и жёстко заявил Атайрон.

– И каким образом любовь поможет мне обуздать магию? – с сомнением спросила его Ангэй, справедливо решив, что лекция о любви должна быть каким–то образом связана с основной темой обсуждения. – Мне нужно вызвать у этой Силы любовь к себе? Или самому её полюбить?

Странно было слышать в голосе пятилетнего ребёнка саркастичные интонации, делающие его так похожим на свою прекрасную и жуткую родню.

– Твоя Сила не может любить или не любить, она – часть тебя. Чтобы владеть своей Силой, мудрый маг познаёт себя самого, свои сильные и слабые стороны. А любовь? Она ограждает его самого от неприятностей или тех, кто его окружает. Никогда не стоит забывать – стоит потерять баланс и то, что может созидать и защищать в равной степени сможет уничтожать и разрушать. Представь, что Сила – оружие. Такое же, как клинок или лук. В неумелых руках – бесполезна; в злых – она смерть; в руках сильных, смелых и благородных – оборона, опора слабых, их спасение. Всё будет зависеть лишь от того, кто этот меч держит. Научись владеть оружием, данным тебе Богами, пользуйся им во благо себе и людям.

 – Познать себя? – повторил сын с недоверием и лёгким оттенком пренебрежения. – Всё не может быть так просто?

 – Просто? Самое сложное в человеческой жизни – это познать себя. Кто мы такие? Что мы такое? Для чего родились на свет. Рано или поздно этим вопросом задаётся любой, в ком разума чуть больше, чем просто на то, чтобы есть. Зачем мы существуем? Почему мы существуем? И – почему когда–нибудь перестанем существовать? Что есть жизнь, и что такое – смерть?

 – Ну, это же просто. Что об этом много думать?

 – Просто? Тогда расскажи мне, племянник, что такое жизнь?

 Ангэй открыл рот, чтобы найти ответ и… закрыл его. На лице его проступило замешательство.

 – Это же просто! Жизнь – это когда человек дышит, ходит, разговаривает, ест. Когда он здесь и сейчас.

 – А смерть?

 – Когда он остановился, как часы и больше не заводится, – с мрачным торжеством взглянул на Атайрона сын.

 – Но зачем боги, создав человека, сделали его смертным?

 – Я не знаю. И мне не интересно это знать.

 – А если бы ты сегодня сам остановил часы для твоей мамы, и она больше бы не завелась, тебе было всё так же неинтересно?

Ангэй побледнел и стиснул зубы, зло и упрямо. Кулаки у него тоже сжались:

 – Ты хочешь, чтобы я учился? Я согласен. Ты прав, я не хочу больше причинять маме боль. Моя Сила опасна и… ей нужна узда. Тут не поспоришь. Но эту вашу географию я учить не стану. Не нужна она мне.

 – Правда?

 – Да зачем она мне сдалась?!

 – Ты ведь собираешься летать на драконах, дорогой мой племянник?

 – И твой будущий король, – не удержался сын от возможности раздуться от важности, как первый индюк во дворе. – Да, дядя, собираюсь. Но при чём здесь география?

 – Для того, чтобы улететь и вернуться, нужно знать, куда лететь. Где север, где юг; где моря, где океаны. Где какие народности живут, кто нам враждебен, кто – нейтрален, кто – союзник. Король, не различающий страны и континенты, не знающий другие нации – разве он не жалок? Чтобы призвать к себе дракона, нужно дать ему координаты места, куда ему лететь.

 – Ладно, не продолжайте, дядя, – ледяным голосом оборвал Атайрона Ангэй. – Я вас понял. И – вы правы. Я стану учить вашу географию, чтобы летать на драконах.

 – Вам так же придётся учить историю, чтобы, став королём, не повторять ошибок других королей, что жили до вас. Математику, чтобы ваш министр государственный казны вас не обворовывал; право, чтобы понимать, что творят ваши законники; литературу, музыку, рисование и танцы, чтобы нравиться прекрасным дамам; ну, и конечно же, обязательно – владению оружием и обучение магическому искусству.

Во время этой пламенной речи выражение лица у Ангэя менялось от гневного к расстроенному и в итоге скорбно вытянулось, как у лошадки.

– Вы правы, дядя, все эти науки пригодятся будущему королю, – со вздохом признал он и добавил, строптиво вскинув голову. – А жить будущему королю полагается, или только учиться, учиться и учиться во благо своих подданных?

– Вы можете пожить в свободное от учёбы время, – стараясь погасить улыбку, ответил Ангэй.

– Понятно. Значит – нет. Если хотите знать моё мнение, быть королём на самом деле – отстой.

Последнее словечко сын подхватил от меня – каюсь. Это из той же серии, что и «Пингвин».

– В любом положении есть свои плюсы и минусы, мой король, – весело отозвался Атайрон. – Крестьянам не приходится так много учиться, зато у королей перспективы куда интереснее.

Глава 12

Прибытие корабля из Оруэлла было приятным событием. Личные вещи – это хорошо, но куда большее значение для меня имели люди. Особенно порадовало то, что Турхан Бэш, моя неизменная подруга, наперсница и правая рука снова была рядом.

Наши отношения с Турхан – отдельная песня. Их нельзя было бы назвать дружескими, потому что дружба, в моём понимании, нечто другое – это разновидность любви, созвучие и бескорыстие, уважение. Истинная дружба, как и истинная любовь – всегда дар. И то, и другое можно потерять и обрести, но не нужно покупать или заслуживать.

Турхан же была весьма… интересная личность. Её преданность измерялась выгодой, что она получала за услуги и страхом перед наказанием, грозящим за измену. Ей нравились придворные интриги, нравились дворцовые игры, во всём этом она была словно рыба в воде. Даже любовников эта особа выбирала из соображений возможности вплести их в свой гобелен интриг, интрижек, многоходовок. Я подозреваю, что важен был для неё не столько сам результат, сколько сама игра.

Её моральные принципы казались мне сомнительными, жизненные установки – по обстановке, то раздражающими, то забавными. Турхан был истинной придворной, эгоисткой до мозга костей, умеющей по-настоящему думать только о себе. Но в то же время она умела быть полезной. Никогда не ошибалась там, где следовало понять интриги других интриганов. Умела любого подкупить, запугать, задобрить при случае. Я понимала, что она всеми силами старается иметь рычаги воздействия и на меня, и потому, отдавала сомнительные приказы только в устной форме, как порой не пыталась плутовка получить письменные свидетельства. От сказанных слов всегда можно отказаться или заявить, что тебя неправильно поняли, в то время, как письменные доказательства – это всегда письменные доказательства.