Грязь. Motley crue. Признание наиболее печально известной мировой рок-группы - Нейл Страусс

Несмотря на все усилия отдела продвижения саботировать альбом, по какой-то таинственной причине «Too Fast for Love» разошёлся более чем стотысячным тиражом, вопреки предсказаниям полного провала. Я не знал, что делать, потому что у группы был контракт с главным лейблом, она продала приличное количество дисков, могла полностью распродать любой клуб в Лос-Анджелесе, о них уже шла молва в определённых кругах и, к тому же, они начинали писать материал для своего второй альбом, но у них по-прежнему не было никакого менеджера, и все они были разбиты и голодны. Я старался лучше заботиться о них.

Когда мне было шестнадцать лет, Лита Форд был девочкой, о которой я мечтал: абсолютная рок-лисица. Плакатами «Runaways» была обклеена вся моя спальня в доме моих родителей. Теперь, всего пять лет спустя, я привёл на фирму «Motley Crue», а Никки Сикс жил с одной из «Runaways». И я не просто болтался с ними, я давал им продовольствие и деньги. Я заглядывал в дом Никки и Литы, когда мог и приносил им: мороженое или сэндвичи. Люди постоянно твердили, что эта парочка живёт, как кошка с собакой, но им всегда было весело вместе. С течением времени, и их дом становился всё более жутким. Однажды, я заскочил к ним и увидел «Некрономикон», книгу заклинаний черной магии, лежавшую на столе. Никки всё глубже углублялся в сатанинский материал и хотел назвать альбом «Крик с дьяволом» («Shout with the Devil»). Это не понравилось бы лейблу, и это не нравилось мне. Я знал, что отдел продвижения будет использовать это название в качестве оправдания, чтобы полностью игнорировать альбом.

Однажды ночью я пришёл к ним, чтобы переговорить с Никки об изменении названия. Когда я вошел, он и Лита, сидели на диване, прижавшись друг к другу. “По-моему, у меня едет крыша”, - сказал Лита. “В этой квартире происходит что-то сверхъестественное”.

“Что ты имеешь ввиду?”, - спросил я, глядя вокруг на недавно нарисованные пентаграммы и готические картинки, которые Никки намалевал на стенах и на полу.

“Просто, происходит что-то невероятное”, - сказала она. “Двери комнат сами открываться и закрываться, слышатся странные звуки, а вещи летают по всей квартире безо всякой на то причины”.

“Слушай, Никки”, - сказал я. “Ты должен прекратить дурачиться со всем этим сатанинским дерьмом и черной магией. Это мощный материал, и если ты не знаешь, что ты делаешь с собой, то хотя бы не делай глупостей в отношении альбома”.

Но Никки не обратил внимания на мою пылкую речь. “Это ничто”, - сказал он. “Это всего лишь выглядит круто. Это — бессмысленные символы и вообще дерьмо. Я просто делаю это, чтобы побесить людей. Это всё чушь, будто я поклоняюсь Сатане или что-нибудь в этом роде”.

Я знал, что я не мог заставить его передумать, поэтому уехал. Когда я возвратился две ночи спустя, вилки и ножи торчали в стенах и в потолке, а Никки и Лита выглядели куда более бледными и больными, чем обычно.

“Что, черт возьми, парни, вы с собой сделали?”, - спросил я.

“Мы ничего не делаем, мужик”, - сказала Лита. “Я пыталась тебе сказать: просто, всякий хлам летает здесь сам по себе”. Как только она это сказала, как вдруг, и я клянусь Богом, я увидел своими собственными глазами, как нож с вилкой поднялись со стола и вонзились в потолок прямо над моей головой. Я встревожено посмотрел на Никки. “Больше никакого «Крика с дьяволом», если ты продолжишь кричать с дьяволом, ты себя убьёшь”.

Хотите — верьте, хотите — нет, но я действительно полагаю, что Никки бессознательно выпустил наружу очень опасное зло, которым сам уже не мог управлять, поэтому он был на грани причинения серьезного вреда самому себе. Никки, должно быть, понял то же самое, потому что он самостоятельно решил изменить название альбома на «Крик на дьявола» («Shout at the Devil»). До сих пор тот случай остается одной из самых загадочных вещей, которые я когда-либо видел в своей жизни.

К счастью, вскоре я встретил антрепренера по имени Дуг Талер (Doug Thaler), а он знал парня, Дока МакГи (Doc McGhee), у которого было много денег, и который хотел заняться менеджментом. Док был очаровательным низеньким парнем, который умел говорить правильные вещи. “Мы сделаем «Motley Crue» самой великой рок-н-ролл-группой в мире”, - сказал он. “И даже если «Электра» не даст на это денег, это сделаю я”.

Казалось, всё складывается превосходно: «Motley Crue» теперь имели деньги, у них был парень по имени Барри Левайн (Barry Levine), помогавший им с их имиджем, и они стали приоритетом компании. Благодаря искусным махинациям Дока, его богатой фантазии и щедрым подношениям, Никки, наконец, находился на рубеже перехода от восстания в «Виски» к революции на стадионах. Но, конечно, ничто не происходит для этих парней без борьбы.

Проснувшись несколько недель спустя, я узнать, что Джо Смит был уволен, и компанией управлял теперь парень по имени Боб Красноу (Bob Krasnow). Он уволил Тома Вермана и заменил его Роем Томасом Бэйкром, что было просто превосходно, потому что теперь было даже больше причин ходить на вечеринки к RTB, а Верман все еще хотел продюсировать альбом. Но как только мы были готовы приступить к записи, Красноу прилетел в Лос-Анджелес и вызвал Вермана и меня к себе на встречу.

“Рок-н-ролла не будет”, - сказал он нам. “Я решил, что не хочу видеть никаких рок-групп на лейбле. Я не взял бы даже Оззи Осборна (Ozzy Osbourne), если бы вы принесли мне его бесплатно на серебряном блюде”.

“Почему Вы увольняете группу, которая продает много альбомов? Это, по меньшей мере, неразумно, Боб!”

“Это — «Электра Рекордс», Том”, - сказал он. “У нас есть традиции прекрасных и талантливых артистов, таких как «Doors» и Джексон Браун (Jackson Browne). Я не в цирковом бизнесе. И я не дам им ни пенни”.

“Их менеджеры желают сами заботиться о продвижении группы и затратах на тур”.

“Слушайте”, - сказал он. “Группа просто ужасна. Я видел их видео, и оно меня сильно смущает. У меня была плёнка с «MTV»”.

“Как?! Но мы только что запланировали тур для группы вместе с «Kiss». Вы не можете этого сделать”.

“Я слышал об этом, и я отменил даты”.

Я позвал Дуга Талера и Дока МакГи, чтобы они встретились с Красноу, и он сказал им то же самое. Тогда они спросили его, что необходимо сделать, чтобы освободить «Motley Crue» от их обязательств перед «Электрой».

“Вот, что я вам скажу”, - смягчился Красноу. “Вы делаете лучшую запись, на которую только способны. Не волнуйтесь о деньгах, но и держите бюджет в разумных пределах. Я не буду обещать вам, что я его выпущу, но я обещаю, что помогу вам сделать это где-нибудь еще”.

Если бы их уволили тогда и они потеряли бы импульс своего роста, то это, вероятно, был бы конец «Motley Crue». Но, к счастью, случилось нечто, что заставило Боба передумать. И этим «нечто» стал US Festival. Меньше, чем через год, Красноу в бандане с надписью «Motley Crue» в Мэдисон Сквер Гарден будет вручать группе награды за золотые и платиновые продажи альбома.