Вторая гробница - Филипп Ванденберг

– Мисс Джонс, вы будете меня любить так же, когда я уеду в Дидлингтон-холл, что в десяти милях от вас?

– Мой глупый большой мальчик, – ответила Сара и поцеловала его в лоб, – если наша любовь исчезнет из-за этого, значит, это была не любовь, а просто мимолетная страсть. Может быть, эти десять миль и станут настоящей проверкой для наших чувств.

Картер тут же взволнованно хотел что-то ответить, но Сара зажала его рот правой рукой, и его мысль, что он готов ехать для Сары хоть в Шотландию, хоть даже в Ирландию, только чтобы быть с ней рядом, так и осталась невысказанной.

Уже на следующий день Говард Картер отправился в Дидлингтон-холл, чтобы сообщить о своем решении лорду Амхерсту. Тот, увидев Говарда, не оставил без внимания сомнения юноши, но был одновременно удивлен и обрадован. Амхерст даже послал в Сваффхем экипаж, чтобы молодой художник смог перевезти в Дидлингтон-холл необходимые ему вещи: принадлежности для рисования, книги и одежду.

Говарду выделили комнату под самой крышей в основном здании поместья, рядом с дворецким Альбертом. Это сразу же возвысило Картера в глазах прислуги. В отличие от него посыльные, например, жили в здании по соседству с конюшнями. Что же касается его взаимоотношений с Альбертом, этим самодовольным горлопаном, то они были натянутыми с самого начала. Говарду не так было больно после несчастного случая, как после того, когда Альберт не пустил его в парадный вход Дидлингтон-холла. Картер хотел ему отомстить, как только появится такая возможность.

В Алисии, младшей дочке лорда Уильяма, и леди Маргарет Картер с первого дня нашел союзниц. Хотя Алисии не было еще восемнадцати, возраст, в котором девочки начинают становиться симпатичными, она считала себя красавицей. И не было объяснения ее мальчишеским замашкам, которые делали ее больше похожей на конюха, чем на молодую даму из приличной семьи.

Несмотря на это, у Алисии было достаточно молодых ухажеров, которые искали близости с ней. Но эта маленькая рыжеволосая девочка, будучи совсем не глупой, не верила, что они делают это исключительно ради нее. Поэтому она сразу хорошо приняла молодого художника из Сваффхема, который не строил ей глазки. Скорее ей самой пришлось добиваться его расположения.

Необычная работа требовала от Картера большого напряжения – у него не было времени подумать даже о Саре Джонс. Когда Алисия предложила показать все комнаты Дидлингтон-холла, он отказался, попросив перенести экскурсию на другой день.

Первым заданием Картера было перерисовать на бумагу в уменьшенном размере две глиняные египетские таблички с иероглифами. Задача не из легких: сама орфография таила немало трудностей, не говоря уже о значении загадочных букв и символов. Они казались Говарду такими же странными» как и каменный круг Стоунхенджа.

Картер приступил к работе, обосновавшись в большом кабинете его светлости, где, несмотря на жару, которая стояла в графстве Норфолк, царила приятная прохлада. Занятие доставляло ему удовольствие, хотя Говард и не был уверен, что его работа придется по вкусу заказчику. От Алисии Картер узнал, что год назад ее отец нанимал в Лондоне специального художника из Британского музея. По прошествии недели лорд уволил его, потому что тот не выполнил предъявляемых требований.

Говард прерывался лишь на короткий ланч. Он делил его в полуподвальном этаже дома вместе со слугами, которые тайно сочувствовали парню. Остальное время он посвящал работе.

Около пяти в кабинет зашел лорд Амхерст, интересуясь продвижением работы.

Картер вел себя неуверенно, он, волнуясь, сказал, что должен еще привыкнуть к новой для себя профессии. Но пока Говард говорил, лорд критическим взглядом осмотрел работу и перебил его:

– Нет-нет, Картер, все великолепно. Поздравляю!

Говард взглянул снизу вверх на лорда, который слишком часто говорил циничным тоном, чтобы убедиться, говорит ли тот серьезно. И когда Картер осознал всю весомость его слов, то с облегчением вздохнул.

Немногим позже Картер вышел из дома, где почувствовал на себе зной уходящего дня. От небольшого пруда доносилось кваканье лягушек. Пахло сеном и сухим камышом. Говард выкатил велосипед из каретного сарая и тут же хотел на него вскочить, как вдруг из окна верхнего этажа высунулась Алисия.

– Эй, – крикнула она, – подожди!

Вскоре она выбежала в необычном одеянии. На ней была белоснежная блузка и юбка, которая доставала ей до икр. На ногах красовались красные дамские полусапожки на шнурках. Но самым впечатляющим предметом туалета была широкополая шляпа, которую Алисия подвязала легкой белой шалью под подбородком.

– За мной заедут, – рассмеялась Алисия и закатила глаза, будто хотела сказать: «А как же иначе!»

Поначалу Говард решил, что Алисия нарядилась для него. Теперь же он был немного разочарован, хотя это едва ли доставило бы ему большую радость.

– Я уже думал, что ты хочешь совершить со мной велосипедную прогулку. Ты вообще умеешь ездить на велосипеде?

Алисия, улыбнувшись, ответила:

– Альберт когда-то притащил велосипед. Но обучение закончилось у первого придорожного столба. – При этом она задрала юбку и указала на колено, на котором красовался отчетливый старый шрам. – С тех пор я больше не садилась на это дьявольское транспортное средство! – сказала девушка, вновь пряча колени под юбкой.

От входа по гравийной дорожке неспешно приближалась двуколка. Кучер придерживал натянутые вожжи. Не сбавляя хода жеребца, он повернул возле дома. Громко крикнув и натянув вожжи, он остановил лошадь.

Картер не поверил своим глазам, когда кучер спрыгнул на землю: это был Спинк, Роберт Спинк, сын фабриканта из Сваффхема.

Спинк испугался не меньше Говарда, ибо эта встреча была для него неприятной. И прежде чем ничего не подозревающая Алисия успела представить их друг другу, Говард крикнул:

– Спинк, Спинк, ты всегда появляешься в тех местах, где ожидаешь встретить кого угодно, только не тебя!

– То же самое могу сказать про тебя, Картер! – запоздало ответил Роберт.

– Сделай одолжение! Ты же только и умеешь, что языком трепать.

Алисия с удивлением наблюдала за перепалкой. Оба парня открылись для нее совершенно с другой стороны.

– Мне кажется, вы знакомы, – сухо заметила девушка и после небольшой паузы добавила: – И, кажется, не нравитесь друг Другу?

– Можно и так сказать, – ответил Картер, не спуская глаз со Спинка. – Как ты могла связаться с таким пошляком, как Спинк? Он – лжец и мошенник! Он изворотлив, как лис.

Тут обозленный донельзя Спинк схватил кнут, и если бы Алисия не встала с поднятыми руками между ними, то наверняка ударил бы Картера.

– Вы что, совсем с ума сошли?! – вскричала Алисия. – Вы же не будете лупить друг друга,– как портовые грузчики!

Картер презрительно отвернулся и указал на Спинка пальцем.

– Кулаки – это единственный язык, который он понимает. Самое замечательное, что есть у этого несчастного создания, – это деньги его отца. – И, повернувшись к девушке, добавил: – Водиться с таким не пойдет тебе на пользу.

– Вот с этим шалопаем точно не стоит водиться! – раздраженно закричал Спинк. – Как сюда вообще попал этот нищий? Называет себя художником и малюет собак, кошек, бабочек и еще черт знает что. Скажи ему, чтобы убирался к черту. Пусть забьется в свою крысиную нору, откуда он и вылез.

– Картер живет в Дидлингтон-холле! – запротестовала Алисия. – Он работает у лорда Амхерста, если ты ничего против этого не имеешь.

– Вот этот?! – Спинк указал кнутом на Картера.

– Да, я! – ответил Говард и злорадно улыбнулся, еще больше разозлив своего врага. Затем Картер вызывающе усмехнулся и сказал: – В отличие от тебя, Спинк, я могу заработать на свое существование собственными руками.

– Это чудесно! Твоя болтовня растрогала меня до слез!

– Я не прикрывался чужой славой, чтобы выставлять себя героем, хотя слава принадлежит другому человеку, который спас девочку. Ты знаешь, о чем я говорю, Спинк.

Картер прижал Спинка к стенке. Тот наверняка боялся, что Говард вконец опозорит его перед Алисией, поэтому не видел иного выхода, как броситься на своего врага, который все еще стоял с велосипедом. Говард среагировал инстинктивно. Он оттолкнул велосипед, который проехал сам по себе еще пару метров, прежде чем упасть, и встретил Спинка кулаками. Картер попал Спинку в лицо и был уверен, что противник получил болезненный удар. Но Спинк даже не пикнул, чтобы не опозориться перед девушкой. Говард уже замахнулся и хотел нанести повторный удар, но, прежде чем он успел это сделать, Алисия вновь бросилась к ним. Она подняла дикий крик, будто это на нее напали.

Парни тут же отскочили друг от друга, потому что вопль Алисии всполошил слуг и дворецкого Альберта. Они бежали со всех сторон, чтобы защитить молодую леди. Алисии пришлось долго объяснять слугам причину потасовки между Картером и Спинком, пока они не удалились.