Имя мне — Легион - Роджер Желязны

Фрэнк кивнул:

— Какая-либо идея у вас есть насчет того, как продолжить поиски?

— Пока нет. Там, где я их взял, есть еще немало. А что до полной площади месторождения — ясно, что мне об этом говорить еще рано.

— Очень интересно, — пробормотал он. — Знаете, это совпадает с мнением, которого я придерживаюсь… Вы не могли бы дать мне хотя бы очень приблизительный намек, из какой части океана эти камни?

— Извините, — сказал я. — Понимаете…

— Конечно-конечно. И все же, как далеко уходили вы отсюда в своих послеобеденных экскурсиях?

— Я полагаю, это зависело бы от моего собственного желания — насколько позволяет авиационный и водный транспорт.

Фрэнк улыбнулся:

— Ладно. Не буду больше на вас давить. Но я любопытен. Теперь, когда вы их нашли, что вы собираетесь делать дальше?

Я тянул время, прикуривая.

— Наберу столько, сколько смогу, и буду держать пасть на замке, — сказал я наконец.

Он кивнул:

— А как вы собираетесь их продавать? Уж не останавливая ли прохожих на улице?

— Не знаю, — признался я. — Я еще об этом не слишком-то задумывался. Полагаю, что смогу пристроить их каким-либо ювелирам.

Фрэнк усмехнулся:

— Ну, если вам уж очень повезет… Полагаю, вам хотелось бы скрыть все это от огласки, чтобы доходы, которые вы получите, не были официально оприходованы и не подлежали налогообложению?

— Я уже сказал, что хочу набрать их столько, сколько сумею.

— Естественно. Видимо, я не ошибусь, предположив, что цель вашего прихода ко мне — преодолеть трудности, связанные с этим желанием?

— Вообще-то да.

— Я понял.

— Ну?

— Думаю… Действовать в качестве вашего агента в делах вроде этого означает рисковать своей шкурой.

— Сколько?

— Нет, простите, — возразил он чуть погодя. — Это, вероятно, все равно слишком рискованно. Кроме того, дело противозаконно. Я семейный человек. Случись это лет этак пятнадцать назад… кто знает? А сейчас… Простите. Вашу тайну я не раскрою, не беспокойтесь. Но только вряд ли я соглашусь участвовать в этом предприятии.

— Вы уверены?

— Наверняка. Даже учитывая все выгоды, опасность Для меня слишком высока.

— Двадцать процентов, — предложил я.

— Не будем больше об этом.

Может быть, двадцать пять… — не отступал я.

Нет. Даже пополам — и то едва ли.

— Пятьдесят процентов?! Вы спятили!

— Пожалуйста, не орите так. Хотите, чтобы вся станция слышала?

— Виноват. Но об этом и речи быть не может. Пятьдесят процентов!.. Нет, лучше уж я сам пущусь во все тяжкие, пусть даже меня и надуют. Двадцать пять процентов максимум. И все.

— Боюсь, что мне это ни к чему.

— Во всяком случае, надеюсь, вы подумаете над моим предложением.

Фрэнк усмехнулся.

— Такое трудно забыть, — признался он.

— Ладно. Ну, увидимся.

— Завтра в шесть.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Итак, я отправился обратно, обдумывая возможное развитие событий и действия людей, приводящие в своей кульминации к убийству. Но в картине все еще оставалось слишком много пробелов, чтобы закончить ее так, как мне хотелось бы.

Я, конечно, был весьма обеспокоен тем фактом, что нашелся некто, ощутивший, что мое присутствие действительно представляет собой нечто большее, чем его внешнее проявление. Я снова и снова размышлял над причинами разоблачения моей личины, но так и не видел, на чем мог поскользнуться, — я был весьма осторожен насчет своих полномочий, не сталкивался ни с кем из своих прежних знакомых. И я начал убеждаться, что ни раньше, ни теперь не допустил никакого случайного прокола.

Тогда я решил, что нужно быть внимательнее и продолжать расследование дальше. Я полагал, что смогу осмотреть место, где были найдены тела. Я еще не был там — в основном потому, что сомневался, что найду что-либо полезное для расследования. И все же… Пора навестить сцену преступления. Слетаю туда перед обедом у Кашелей, если успею. Если же нет — тогда на следующий день.

Хотел бы я знать, совершаю ли я поступки, рассчитанные другим, — как это произошло с находкой камней. Я чувствовал, что так, и был весьма смущен почти так же, как и удивлен, когда обдумывал мотивы поступка информатора. Однако в этот момент мне не оставалось ничего другого, только ждать.

И пока я обдумывал все это, я услышал, как со мною поздоровался Энди Димс. Стоял Димс рядом со своим коттеджем, покуривая трубку. Ему хотелось знать, не интересует ли меня партия в шахматы. Она меня не интересовала, но я согласился. Я проиграл две партии, загнал его в пат на третьей. Я чувствовал, что ему немного неловко, но большего, по крайней мере, сказать не могу.

На следующий день Димса и Картера послали на Станцию-Шесть, пока пришла наша с Полом очередь заниматься разнообразными поручениями внутри и около склада оборудования — довольно легкая и унылая работа, решил я.

Так это и было вплоть до полудня и несколько позже, и я уже начал размышлять, а хорошей ли кухаркой окажется Линда Кашел, когда на склад влетел Бартелми:

— Собирайтесь! На выход!

— В чем дело? — спросил его Пол.

Какая-то неисправность в одном из ультразвуковых генераторов.

— Какая?

Бартелми покачал головой:

Трудно сказать, пока мы не притащим его сюда и не проверим. Мне известно лишь, что на пульте погасла лампочка. Я хочу вытащить все в сборе и поставить новый агрегат, а не пытаться произвести ремонт на месте, под водой, даже если это покажется плевым делом. Надо поднять генератор и очень тщательно исследовать в лаборатории.

— Где он расположен?

— К юго-западу, на глубине около тридцати фатомов. Поглядите на карту в диспетчерской, если хотите. Это даст вам больше информации. Но не тяните слишком долго, ладно? Там много чего надо погрузить.

— Ладно. А какое судно?

— «Мэри Энн». Я пойду вниз и предупрежу Дэвиса. Потом переоденусь… Скоро вернусь.

Он ушел, а мы погрузили снаряжение, подготовили акулью клетку и подводную декомпрессионную камеру. Мы проделали два захода на «Мэри Энн», а затем воспользовались возможностью взглянуть на карту, не узнали из нее ничего нового и вернулись за генератором.

— Когда-нибудь погружался в этом районе? — спросил я Пола, когда мы начали маневрировать тележкой с агрегатом.

— Да, — сказал он, — некоторое время тому назад. Это очень близко к краю подводного каньона. Именно там большой кусок «стены» выдается углом. За этой секцией периметра сразу очень крутой обрыв.

— Это как-то осложняет дело?

— Нет, разве что вся секция разрушится или что-то снесет ее вниз.