Правитель - Элин Пир

— Нет, ты едешь со мной. Ты поможешь мне вернуть этих подонков в строй.

Она рассмеялась.

— Я пацифист и ужасный боец.

— Я знаю. Предоставь сражаться мне и моим людям.

— Так почему ты хочешь, чтобы я была там?

— Я хочу, чтобы они видели, что ты со мной.

— В качестве кого? Твоего заложника?

Я пожал плечами.

— Гостя звучит лучше, тебе не кажется?

— Я поеду, — тихо сказала она. — Было бы здорово увидеть больше Северных земель.

— Конечно, ты поедешь. — Я встал и отодвинулся от нее. — У тебя нет выбора, потому что ты следуешь за мной, помнишь?

Глава 11

Подлец Эдвард

Перл

— На днях я видела прекрасную радугу, — сказала моя мать, когда я встретилась с ней в защищенной комнате виртуальной реальности, созданной, когда я впервые встретила Хана. — Это заставило меня подумать о тебе, — сказала она с беспокойством в глазах.

— Я в порядке, обо мне не нужно беспокоиться, — заверила я ее. — Завтра лорд Хан везет меня на восточное побережье сражаться с некоторыми повстанцами.

Моя мать ахнула.

— Это звучит небезопасно.

— Я уверена, он не допустит, чтобы со мной что-нибудь случилось; он очень заботливый.

Изобель наклонилась и внимательно изучала меня, не задавая вопроса, который я видела горящим в ее глазах. Касался ли он меня?

— Кристина указала на кандидата для проекта школы, — сказала я, чтобы сменить тему. — Ее зовут Кайя Джанае. Они с Кристиной были соседками по комнате в течение многих лет, и, по словам Кристины, она отличный педагог. Не могла бы ты заглянуть в ее файлы, пожалуйста?

— Я была бы рада это сделать.

— А дети? — спросила я.

— Да, о детях. — Моя мать нахмурилась. — В списке значатся сорок детей, и я просматриваю их досье.

— Сорок? — сказала я удивленно. — Нам нужно всего десять.

— У всех детей в списке особые обстоятельства.

— Например, какие?

— Ну, — она почесала предплечье. — Есть девочка, чья мать вызвалась добровольцем в качестве миротворца и согласилась выносить мальчиков-близнецов.

— Ясно. — Миротворцами были женщины, которые рожали мальчиков, которым было суждено быть отправленными в Северные земли в возрасте трех лет.

— Я не уверена, что пошло не так, но один из мальчиков-близнецов оказался девочкой, и мать не захотела их воспитывать.

Нередко миротворцы не воспитывали своих детей, поскольку отказаться от них в возрасте трех лет было труднее, чем отказаться от них при рождении. Но это было очень необычно для матери — не хотеть свою дочь.

— Это странно, — сказала я.

Изобель наморщила лоб.

— Как ни странно, эта маленькая девочка, Уиллоу, никем не была усыновлена. Она просто живет в родительском доме, что делает ее кандидатом.

— А личность Уиллоу? — спросила я.

— Ее описывают как оживленную и счастливую.

— Мы заберем ее. — Я улыбнулась.

Моя мать кивнула.

— Я выберу наиболее подходящих и пришлю тебе их профили.

— Нам нужно минимум восемь девочек, — проинструктировала я. — И два мальчика.

— Почему не десять девочек?

— Потому что мне нужны два мальчика, которые смогут соединить два пола.

— Что ты имеешь в виду?

— У двух мальчиков будет что-то общее с мальчиками, так как они, ну, мальчики. Но у них также будет что-то общее с девочками, поскольку все они родом с Родины.

— Ах, я понимаю. — Изобель кивнула. — Я этим займусь.

— Спасибо, и последнее. Мне нужно имя брата-близнеца Уиллоу. Учителям будет легче, если у двоих детей будет что-то общее с самого начала. Я попрошу Хана найти мальчика и включить его в группу.

— Понятно.

— Замечательно. Я поговорю с тобой, когда мы вернемся из нашего путешествия на восток.

Она кивнула.

— Я желаю тебе вечного мира и счастья, дитя мое.

— И тебе того же, мама.

Закончив разговор, я собрала последние вещи в сумку и стала ждать, когда Хан придет за мной. Он сказал мне, что ему просто нужно доработать несколько деталей, и он скоро вернется. Плюхнувшись на диван, я скрестила ноги и покачала ступней в воздухе, волнение охватило меня. Если бы мы смогли сделать этот школьный проект успешным, тогда мы могли бы открыть больше школ, и в конечном итоге это могло бы стать новой нормой, чтобы мальчики росли с девочками и научились уважать их как равных. Может быть, тогда новое поколение увидит логику создания Совета, состоящего исключительно из женщин, вместо единого правителя. Со временем они, возможно, захотят присоединиться к Родине и полностью интегрироваться, чтобы пользоваться преимуществами, которые мы могли предложить.

Хан

Я мог бы попросить местную полицию разобраться с ситуацией с повстанцами, и обычно я бы так и сделал, но Эдвард был особым случаем. Он был младшим сыном диктатора, которого мой отец сверг в результате кровавого переворота тридцать лет назад.

В ночь революции мой отец и его друзья расправились с правителем и тремя его старшими сыновьями. Мать Эдварда умоляла пощадить двух ее младших детей, которым в то время было всего два и четыре года. Именно из-за ее слез Эдвард и его сестра жили сегодня.

Мне нужно было напомнить Эдварду, что он выжил благодаря милосердию моего отца и что, если он не уползет обратно в дыру, в которой ему самое место, мне придется устранить его сегодня.

Он был подлым ублюдком, этот Эдвард. Он не собирал большие толпы и не кричал о своих намерениях с крыш. Нет, он был незаметен и встречался только с небольшими группами, как мерзкий паук, плетущий свою паутину и дергающий за нити.

Информатор Боулдера заверил нас, что он будет в своем любимом месте, баре под названием «Отвратительная шлюха», где он набирал своих последователей среди бедных и отчаявшихся.

Бар представлял собой дыру рядом с публичным домом с разбитыми окнами и вывеской, гласившей: «Низкие цены на устаревшие модели».

— Что это значит? — спросила Перл, когда мы проходили мимо.

Финн пожал плечами.

— Устаревшие модели означают секс-ботов, для которых ты больше не можешь покупать запчасти. Пока ты не возражаешь, что у нее не хватает глаза или пальца, или она повторяет одни и те же слова снова и снова, все в порядке.

— Боулдер, ты охраняешь Перл, — напомнил я ему, хотя мы обсуждали план бесчисленное количество раз.

Мне было не по себе от того, что она находилась рядом с потенциальной опасностью, но мы знали из нашего источника, что у Эдварда была строгая политика отказа от оружия. Я решил, что он боялся быть застреленным кем-то, преданным мне.

Оружие или нет, я все равно убедился, что Перл носит тонкую защитную броню под одеждой, как и все мы, и что