Полутьма - Эрик Браун

Время от времени, когда шар газового гиганта наверху полыхал бурями, свет так и пульсировал на земле вокруг вездехода. Пурпурная долина становилась ярче и светлее, а тени от растений и гор контрастнее.

— Смотрите! — вдруг воскликнула Тен Ли.

Беннетт замедлил ход. Растительность перед вездеходом разительно менялась прямо на глазах. На лиловых стеблях появились ярко-желтые цветы — крохотные бутончики, которые тут же раскрылись навстречу электрической иллюминации далеких молний. Вся долина в мгновение ока покрылась мелкими цветочками.

Через пару секунд Беннетт заметил невдалеке темную тучу, нависшую над землей. Причем она то поднималась вверх, то опускалась. Это действительно была туча — большая туча переливающихся, словно сапфир, насекомых, пировавших на цветах.

Цветы Покрыли долину ярким ковром минуты на три, но, как только волны пульсирующего света с Заутрени перестали полыхать над долиной, они исчезли так же быстро, как появились. Насекомые тоже пропали, словно их поглотила земля.

А через час началась буря.

В нос вездехода ударил свирепый порыв ветра. Низкие тучи закружились вокруг машины, окатив ее проливным дождем. Каждая капля была размером с мяч для гольфа. Вдали послышалась канонада громовых раскатов. Через пару секунд окружавшие вездеход тучи озарились молочно-белыми сполохами молний. Беннетт замедлил ход и поехал дальше, соблюдая предельную осторожность.

— Вряд ли это результат бури на Заутрене, которую мы только что видели, — произнес Маккендрик. — Слишком мало времени прошло. Но я уверен, что связь между ними есть. Скорее всего эта гроза — отражение электрической бури, бушевавшей на гиганте вчера или позавчера.

Вездеход раскачивался, как колыбель на ветру.

Беннетта, несмотря ни на что, охватил порыв неподдельного восторга. Он засмеялся. Маккендрик и Тен Ли косо глянули на него.

— Детство вспомнилось, — объяснил Беннетт. — Вы помните, как хорошо бывало в грозу, когда ты дома, в безопасности и под крышей?

Тен Ли покачала головой. — Грозы на Бхао-Кхете пугали меня, — сказала она. — Тайфуны убивали тысячи людей. Моя тетка утверждала, что тайфуны — это мстительные духи. Чушь, конечно, но тогда я этого не понимала.

Гроза закончилась так же внезапно, как началась. Сначала стих ветер, а потом и дождь прекратил барабанить в крышу вездехода. Туча поднялась кверху, открыв взору омытую дождем землю, мерцающую в молочном свете Заутрени. По долине разлилось цедре море дождевой воды, и трава вновь покрылась цветами, на сей раз не только желтыми, но и красными, жадно впивавшими свет и влагу. Как и прежде, на траву налетела туча насекомых, спешивших воспользоваться недолговечным периодом цветения.

Беннетт первый заметил фауну Полутьмы. Сначала ему показалось, что движение, которое он краешком глаза уловил с левой стороны, всего лишь оптический обман — тень от вырванной с корнем и унесенной ветром травы. Но тень продолжала двигаться по равнине, и когда Беннетт повернул голову, он увидел длинноногое животное, хрупкое и изящное, как лань, застывшее на бегу и подозрительно смотревшее на них. Шкура у этого создания была черная и глянцевитая, как у выдры, а тонкая конусообразная мордочка сужалась к носу. И лишь непривычная угловатость головы и огромные выпученные глаза отличали его от земных газелей.

Беннетт с удивлением отметил про себя, что это первое инопланетное животное, которое он увидел во плоти.

— Там их целая туча, — сказала Тен Ли. — Больше сотни.

И правда, чуть поодаль стояло целое стало таких же животных, замерших на мгновение и с удивлением наблюдающих за вездеходом. Через пару секунд их любопытство было удовлетворено; они, как по команде, повернулись все разом и ускакали прочь. Беннетт прикинул, что бегают они со скоростью около пятидесяти километров в час. Спустя несколько секунд стадо пропало из виду.

День клонился к вечеру, и Заутреня уже не висела прямо над головой громадным шаром; она переместилась на восток, к Горам, и медленно опустилась за линию горизонта, высветив на небе четкий силуэт горной гряды. Стемнело. Небо на западе, стало синим, над равниной зажглись неяркие звезды, образуя незнакомые созвездия. Высоко на небосклоне появился желтый маячок отдаленного солнца — ночной звёзды, благодаря которой на Полутьме никогда не бывало кромешной тьмы.

По подсчетам Беннетта, вездеход прошел около ста пятидесяти километров, то есть почти полпути до места назначения.

Маккендрик решил сделать на ночь привал.

— Не знаю, как вы, а я лично проголодался. Давайте-ка подъедем к горам с подветренной стороны и передохнем.

Беннетт развернул вездеход и поехал к горам. Впереди показался лес, покрывавший пологие склоны и освещенный сумеречным светом далекого солнца. Беннетт затормозил и выглянул наружу. Деревья, вздымавшиеся вверх, казались призрачными в наступившей внезапно тишине. Их гладкие голые стволы лишь на вершинах были увенчаны длинными обвисшими ветвями, которыми они сплетались друг с другом. С дерева на дерево порхали мелкие темные тени, пронзая тишину пронзительными трелями, похожими на звуки флейты пикколо.

Маккендрик коснулся экрана, и графическое изображение маршрута сменилось текстом.

— Судя по результатам анализов, воздух здесь не опасен, — сказал Маккендрик, — Можно снять эти дурацкие маски.

Беннетт содрал с себя маску, помассировал лицо и глянул на Маккендрика. Тот кивнул, давая «добро». Беннетт открыл дверцу и спрыгнул вниз, во влажную полутьму. И только тут до него дошло, что он стоит на земле, на которую еще не ступала нога человека.

Под ногами пружинила трава. Было сыро и тепло. Животные на вершинах деревьев оглашали воздух резкими вскриками.

Беннетт с Тен Ли и Маккендриком развернули переносной купол, установив по периметру охранные устройства, чтобы предупредить визиты непрошеных ночных гостей, и принесли из вездехода матрасы и подносы с едой. Купол был прозрачным, так что они поужинали при свете отдаленного второго солнца. Тен Ли, как всегда, предпочла свою вегетарианскую пищу. После ужина Беннетт и Тен Ли уселись по-турецки на пол, а Маккендрик растянулся на матрасе, заложив руки за голову. Разговор о том о сем шел в основном между Беннеттом и Маккендриком. Тен Ли только изредка вставляла пару слов.

— Ну, вот мы и долетели, — проговорил Маккендрик. — Как ты себя здесь чувствуешь, Джош?

Беннетт хотел было ляпнуть, что чувствует себя так же, как всегда, но решил не обижать старика! Маккендрик явно ждал от негр откровений.

— Я думал, тут все будет более… чужим, что ли, — ответил Беннетт. — Я же никогда не бывал за пределами Солнечной системы. Конечно, здесь очень интересно и живописно. Просто гораздо более спокойно, чем я ожидал.

Беннетт говорил не совсем искренне. Он не мог сказать Маккендрику и Тен Ли, что чувствует на самом деде.

Перед полетом он представляя себе, что попадет в какой-то странный новый мир, который изменит все его мысли и чувства. Он надеялся увидеть удивительную, ни на что не похожую планету, но реальность его несколько разочаровала, потому что он остался самим собой и это приключение его ничуть не изменило. Его по-прежнему терзали угрызения совести из-за отца, а в голове вертелись слова, которые сказала ему Джулия вовремя их последней встречи.

«Вот черт! — мелькнуло у него в голове. — Пересекли полгалактики — а словно никуда и не улетали».

— Мне хочется поскорее, добраться до поселений, — сказал он вслух.

И это было правдой, хотя он знал, что неизбежно испытает разочарование, что бы они там ни нашли. Он вспомнил, как голограмма Эллы сказала ему, что реальность никогда не бывает так плоха, как нам кажется. Все верно — но верно и то, что приключения никогда не бывают такими увлекательными, какими они представляются нам в мечтах.

Маккендрик повернулся и оперся на локоть.

— Что мы найдем там? Как по-твоему?

— Давайте будем по-прежнему Называть это поселением. Судя по видео, которое мы смотрели, так оно и есть. Конечно, было бы здорово найти доказательства существования разумной жизни… — Беннетт говорил это, сам не веря в то, что они их найдут. — Но я не стал бы загадывать наперед. Не стоит слишком обольщаться… А вдруг мы ничего не найдем?

— А у тебя есть какие-то соображения, Тен Ли? — спросил Маккендрик.

— Я не хочу ломать голову над вопросом, что мы там найдем. Это бессмысленно. — Тен Ли помолчала, глядя в свои! тарелку с недоеденным ужином. — Я рада, что я здесь. Так назначено мне судьбой. Мой римпоч велел мне идти за пределы. Я почти достигла пределов галактики — и у меня впервые в жизни такое чувство, что я нахожусь там, где должна быть.

Маккендрик наморщил лоб и снова улегся, уставившись в потолок купола.

Беннетт наблюдал за тем, как эта странная женщина расстелила матрас и села на него в позе лотоса. Она закрыла глаза, соединила между собой кончики больших и указательных пальцев и, казалось, почти перестала дышать. Порой Тен Ли вызывала у Беннетта благоговение своим хладнокровием. Она, должно быть, считала всех окружающих просто марионетками, пляшущими под музыку жизни.