Глаза ведьмы (СИ) - Шолох Юлия

На обратной дороге Дашка завернула к озерцу. В этой местности было немало озёр, больших и маленьких, чистых и заросших, светлых и тёмных. Словно бусы с цветными стёклышками, рассыпанные и брошенные в лесу.

Это вот, мелкое, заполонили камыши и лягушки. Летним вечером какофония на берегу стояла такая, что оглохнуть можно, сейчас же было тихо.

Дашка села у воды и закрыла глаза. Она пришла сюда отдохнуть и подумать. Но что можно надумать нового? Перед глазами, хоть открытыми, хоть закрытыми, стоит расслабиться, встаёт Сашка. А если взять себя в руки – Игорь.

Через время Дашка потянулась за рюкзаком и достала из него кабуку. Кинжал она теперь всегда носила с собой. Мало того, что просто страшно оставлять его дома, где могут найти Катя или Раиса, и неизвестно, как отреагируют, так ещё появилось ощущение, что это личный крест, который ей теперь необходимо нести. Хотела знать правду? Получай!

Лезвие кинжала тускло переливалось, не давая бликов. Неживое. Бездушное. И всё же временами Дашке казалось, что кабука чуть ли не разумное существо. Словно оно ждёт, терпеливо, исподтишка наблюдает и ждёт. Кабука может ждать годами, десятилетиями, веками, но рано или поздно всё равно получает своё.

Вот и сейчас – словно замерла в нетерпении. В руках у ведьмы, которая знает, как действовать. И что же она решит?

Дашка перевела взгляд на воду. Недалеко от берега в воде сидели лягушки. Ведьме легко было их увидеть.

«Ударишь кабукой и соберёшь на её кончик кровь».

Рука задрожала. Дашка крепко сжала губы и, использовав сладу, вытащила одну из лягушек и бросила перед собой на землю. Та была сонной, она напоминала комочек влажных водорослей и грязи с закрытыми глазами и не шевелилась.

– Прости.

Дашка примерилась, зажмурилась и ударила.

Рука дрожала. Она вынула её из лягушачьего тела и подняла к лицу. На кончике кинжала мерцала и дрожала крошечная яркая розовато-жёлтая капля.

Ведьма сказала, нужна человеческая жизнь. Наверное, жизнь каждого имеет свой размер? На кокон эта крошечная капля не походила. Маловероятно, что она может как-то повлиять на человеческое тело.

Но можно ведь собирать дальше? Одну за другой?..

Что если придётся убить всех лягушек в этом болоте? На такое Дашка пойдёт ради спасения Игоря?

Она даже думать не хотела. Отбросила дохлую лягушку в траву и стала искать следующую.

Проблема в том, что Дашка понятия не имела, какого размера должен быть кокон на кончике кабуки. Если он будет недостаточно большой, скорее всего, ведовство не сработает. И тогда что… снова кого-то убивать? В лесу полно живности – бурундуки, птицы, белки и лисы. В Тайгорске полно собак и кошек. Есть где развернуться.

Дашка задрожала и с силой стиснула зубы. Хватит думать!

Следующая лягушка лежать смирно не желала, она изворачивалась и дёргалась. Дашка всхлипнула, примерилась, зажмурилась и снова ударила.

Из глаз потекли слёзы. Дашка рыдала так, будто убила близкого друга, а не пресноводное, каких вокруг сотни, если не тысячи.

Потом она посмотрела на кабуку.

Капля жизни не изменилась.

Дашка с отвращением отбросила кинжал в сторону. Вскочила. Пнула сухую траву, отбросила лягушку и закричала.

Проклятая ведьма не зря сказала про жизнь человека! Эта недоделанная кабука не копила капли жизни, она могла собрать только одну! Берёшь следующую – нынешняя пропадает. Хоть всех лягушек перережь, больше капли на кончике не сохраниться.

Вот засада!

Она пинала траву, словно это могло помочь, рычала, как зверь и ругалась. Кляла весь белый свет! На время перестала думать и впала в бешенство. Просто потерялась в отчаянии.

Дашка была так зла, что почти ничего не соображала. Нужно идти. Нужно куда-нибудь идти, потому что зла не хватает!

Кабуку хотелось оставить здесь же, чтобы она пропала, в землю ушла! Чтобы сгнила без следа, проклятая тварь!

Но нельзя. Отдышавшись, Дашка подобрала кинжал и сунула в рюкзак.

Кажется, до дому она добралась мгновенно. Забросила по пути корзину на склад, высыпала черёмуху на сухой огромный поднос для сушки, там же оставила рюкзак, схватила велосипед и поехала куда глаза глядят. Глядели они, конечно, на дорогу, потому что при езде по асфальту не нужно думать, как не перецепиться за корень и не упасть на кочке. А думать сейчас совсем не получалось.

Дашка ехала, с силой крутя педали… мышцы болели, в глазах стыли злые слёзы. Мимо летели дома, а после лес. Давно уже остановка и поворот позади, на улице с каждой минутой всё темней. А ей всё равно!

Что толку? Что толку быть ведьмой, если она ничего не может? Ничего не умеет? А всех знаний – как людей убивать.

Вот и все её ведьмовские достижения.

Когда силы истощились, а мышцы ног свело судорогой, Дашка остановилась и бросила велосипед на обочине. Так и стояла, тяжело дыша и проклиная всех и вся. Как это всё бесит! Как же бесит!

Лучше бы она никогда не знала способа спасти ему жизнь…

Мысль отрезвила.

Ну всё, хватит! Если она станет думать дальше, голова лопнет. Нужна передышка, что-нибудь другое в мыслях. Кстати, а где это мы?

Дашка оглянулась. Конечно, она помнила, с какой стороны приехала, только не помнила, как далеко забралась. Ярость и отчаяние отключили здравый смысл. Даже от поворота с остановкой до дому ехать несколько километров, а отсюда…

Уже стемнело, и, хотя машин на дороге немного, на велосипеде передвигаться опасно, могут не заметить и сбить. С этим, кажется, Дашка попала. Ехать нельзя, только идти, иначе шею свернёшь в темноте или под колёса машины закатишься. Идти… это до утра можно идти и не прийти, чёрт её знает, куда Дашку унесло.

Ночевать в кустах и утром отправляться домой? Тоже выход не ахти, там же в зарослях ничего не видно! А ночью и минус может быть!

На велосипеде был небольшой фонарик, но от него не столько свету, чтобы лазить по глухой чащобе.

И телефона нет, Галине позвонить. Они с Катей, наверное, будут волноваться. Чёрт. Вот к чему привели нервы и психи. Как будто это что-то исправит!

Попытаться остановить попутку? Да кто же в здравом уме подберёт ночью странную девицу, да ещё с велосипедом в придачу?

Разве что какой-нибудь отпетый дальнобойщик. Подберёт… а дальше Дашка разберётся в случае чего. Уж с одним-то справится, ужастики на него напустит такие, что сам в чащобу сбежит и костей не найдут.

Только вот фур как раз не было на дороге. Эта трасса, кажется, не пользовалась у дальнобойщиков спросом, слишком узкая и извилистая.

Дашка подняла свой многострадальный велосипед, включила фонарик и медленно побрела по обочине в сторону Тайгорска. Решила, раз голова не варит и попутчиков нет, будет просто идти, пока не устанет или пока что-нибудь не случится.

Уже совсем стемнело. Она шла долго, за это время мимо проехало три машины, но все легковушки, которые никак не отреагировали на поднятую руку. Правильно, нормальный человек побоится посреди ночи кого попало подбирать.

И перед очередной машиной Дашка голосовала из упрямства. Вдруг фура?

Машина была не фурой, но размерами оказалась больше легковой. При виде Дашки, усердно махающей рукой, она стала замедляться. Дашка даже удивилась, так и проводила взглядом микроавтобус с затемнёнными задними стёклами, медленно проехавший мимо.

Потом микроавтобус остановился.

Туда и велосипед влезет, подумала Дашка.

Кажется, повезло?

Дверца со стороны пассажира хлопнула, он почти выпрыгнул на дорогу. Дашка слегка повернула фонарик.

Она даже сообразить не успела, как это произошло, как на её руках, свистнув, до боли затянулись пластиковые обручи, велосипед Сашка оттолкнул в траву, как ненужный хлам, а потом ему на помощь пришёл ещё один Служитель, который открыл задние дверцы микроавтобуса. Общими усилиями Дашку подняли и затолкали внутрь, где она невольно села на прикреплённое к стенке сидение. Следом запрыгнул и сел напротив Сашка. Дверца захлопнулась, раздались шаги, водитель вернулся на место и микроавтобус поехал.