Сердце Зла (СИ) - Беренцев Альберт

Андрей и Бегущая-сквозь-ночь уже почти достигли цели, когда перед глазами Андрея появилось системное сообщение.

Вы прибыли в Эазиму, самый криминогенный и коррумпированный город Мира с самым большим в Мире количеством убийств на душу населения.

Смотрите, не останьтесь здесь навсегда с ножом в печени.

Получено достижение: Заплутавший турист

Храбрость: + 5

Общая репутация в Риаберре: +15

Андрей решил, что храбрость ему сейчас не помешает, хотя никакого эффекта от ее повышения на пять пунктов не почувствовал. Андрей боялся, и отсутствие котопаука, единственного существа в этом Мире, на которого Андрей мог положиться, заставляло его ощущать себя еще более неуверенно.

Конь наконец остановился, и Андрей, тело у которого затекло и не слушалось, вывалился из седла, как мешок с овсом. Вроде бы они приехали туда, куда было нужно, по крайней мере, место было похоже на то, которое показал им перед отъездом на экране смартфона Голдсмит.

Бегущая-сквозь-ночь спешилась и осмотрелась, в руке она держала тройное мирное знамя. Далеко позади возвышался холм Макан-Кадим, над которым даже отсюда можно было рассмотреть воздвигнутый арахнидками мерцающий кокон. Под холмом лежала восточная Дахия с полями, переходящими в пустыню. Имперская дорога, по которой проехали последний небольшой отрезок пути Андрей и его спутница, уходила на север в туманную Восточную Четверть.

Сейчас Андрей и Бегущая-сквозь-ночь стояли на возвышенности, перед огромными коваными воротами в стене из бурого камня. Стена была довольно высока, но не шла ни в какое сравнение со вторыми внутренними стенами Эазимы из черного камня, которые отсюда казались подпиравшими небеса.

На прямоугольной башне внешней стены развевался огромный зеленый флаг с белоснежной акулой.

— Здесь никого нет, — сказал Андрей, стараясь, чтобы это прозвучало разочарованно, и безуспешно пытаясь скрыть свое облегчение. Может быть, никто не придет на переговоры, и они просто вернуться назад? Андрею очень хотелось назад в лагерь на холме, под защиту кокона арахнидок. Он даже по Грибным и Фокуснику уже скучал, не говоря уже о своих друзьях — доне Крусе и котопауке.

Бегущая-сквозь-ночь не ответила на реплику Андрея, видимо, ей тоже было страшно. Впрочем, ее миссия, конечно, гораздо важнее роли Андрея в этом деле. Андрею и подумать было жутко, что сейчас ощущает эльфоорчиха, он сам на ее месте наверное уже обделался бы.

Тем временем под флагом на башне возникла девичья голова с черной длинной косой, перевитой серебряными кольцами. Судя по черной броне, на которой были выгравированы серебряные Солнце, Луна и звезда, как у Джейни, это была храмовая стражница. Только уже настоящая, NPC, а не игрок.

— Где Кормак Голдсмит? — крикнула стражница.

— Активировать Лунный камень, — тихонько приказал Андрей, засовывая руку в карман и сжимая в кулаке устройство. Показывать противнику Лунный камень и доставать его из кармана Голдсмит Андрею запретил.

— Я здесь, — в воздухе повисла голограмма Голдсмита, как всегда парившая вейп, — И я не с тобой пришел говорить.

Бегушая-сквозь-ночь сделала вид, что бормочет заклинание громогласия, хотя на самом деле удаленное громогласие на нее наложил маг слова еще в лагере на холме. Закончив с фейковым заклинанием, Бегущая-сквозь-ночь озвучила слова Голдсмита громовым голосом.

— Ты пришел говорить со мной, — раздался со стены старушечий голос, магически усиленный и еще более громкий и мощный, чем голос Бегущей-сквозь-ночь. Голос говорил с каким-то жутким дикарским акцентом, так что Андрею потребовалось некоторое усилие, чтобы разобрать слова. Тем не менее, Андрей, уже поднаторевший в местных языках, определил, что старуха говорит определенно на риа, только на некоем странном местечковом диалекте. А еще Андрей понял, что что-то пошло не так. Королева еще не старая, у нее не может быть такого голоса. Да и не станет Королева говорить на диалектах.

Рядом с храмовницей в черной броне тем временем появились два лучника в желтых тюрбанах. Андрея и орчиху взяли на прицел. Как бы ни вышло, что противник задумал провернуть то же самое, что и Голдсмит. Вслед за лучниками на стене появилась старуха в свободных многослойных алых одеждах. Ее седые распущенные волосы, удерживаемые черным обручем, развевались на горячем ветру. На груди у старухи болтался черный треугольный амулет, или скорее даже чей-то зуб, подвешенный на шнурок. Никаких других украшений на ней не было. Лицо старухи было покрытым морщинами, древним и будто вырубленным из дерева. Но держалась она удивительно прямо. В черных глазах старухи-риа, которые Андрей мог рассмотреть даже с земли, был сдержанный интерес, а еще что-то очень темное, пугающее.

Андрей, конечно же, узнал старую риа, хотя так близко еще ни разу ее не видел. Это была она, та женщина из его снов о драконе. И она же летала над ним два последних дня, уже наяву.

— Я пришел беседовать с Королевой, а не с тобой, Мэрифа-Дахма, — сказал Голдсмит, и Бегущая-сквозь-ночь тут же озвучила его слова громовым голосом.

— Королева не заинтересована в разговоре с тобой, — ответила Дахма, — Говори со мной или уходи.

Потом старуха вдруг рассмеялась.

— Не вижу ничего веселого, — недовольно заявил Голдсмит.

— Ну как же? Вот он, наш Создатель. Маленького роста, эйриец, еще и курит. Я тебя иначе представляла.

— Во-первых, люди маленького роста дольше живут, — разозлился Голдсмит, — У нас метаболизм медленнее. Во-вторых, я шотландец, а не эйриец. Это вы тут в Риаберре всех белых называете эйрийцами, а у нас в реальности такого народа вообще нет. В-третьих, и это самое главное, вейпинг — это ни хрена не курение, ведь пар содержит на девяносто процентов меньше смол, ученые доказали. А я вообще парю эковейп, разработанный специально под баланс моего организма, и вред у него снижен еще на шестьдесят процентов. Так что не надо тут.

— Ваш мир очень похож на наш, — улыбнулась Дахма белоснежной улыбкой, удивительно, но все зубы у старухи были на месте, — Маленькие мужчины обижаются, если заговорить об их росте, а наркоманы отрицают вред наркотика.

— Ладно, давай еще два часа… извини, тридцать ударов гномьего сердца, будем обсуждать мой рост и мой вейп, — недовольно ответил Голдсмит, — Я не за этим сюда пришел, Мэрифа. Я — твой Создатель, я все о тебе знаю. И я сейчас раскрою все твои самые темные тайны, прямо при твоей страже и твоей телохранительнице, если ты сейчас же не позовешь на стену Королеву.

— Тайны? — с интересом переспросила Мэрифа-Дахма, — Я люблю тайны. Говори.

— Помнишь, что случилось в Джайнубе?

— Там многое случилось, Голдсмит, многое. Слишком много воспоминаний. В моем возрасте память давит, будто тащишь мешок ядовитых камней.

— А что за ядовитые камни? — как всегда в тему влез в разговор Андрей.

Он сказал это совсем тихонько, но старуха высоко на стене неожиданно услышала его:

— Камни с горы Сунарва, — ответила Дахма, как будто даже ласково, обращаясь к Андрею, как к любимому внучку, — Они тяжелее обычных. И от них люди болеют и умирают.

— Это радиоактивная гора, в Южной Четверти, — уточнил Голдсмит, — А теперь заткнись, Иван Гроза Нубов, просто заткнись.

Андрей вдруг с ужасом заметил, что Голдсмит на самом деле взволнован, все явно шло не по плану. Таким Андрей видел своего голографического наставника и создателя игры впервые. Голдсмит почему-то не стал выкладывать страшные тайны Высшей жрицы Риаберры, вместо этого он вернулся к главному вопросу:

— Почему я не могу говорить с Королевой, мэрифа?

— Она не хочет. Разве мало тебе нежелания Королевы видеть тебя? — искренне удивилась Дахма.

— Она Королева только по моей воле, — раздраженно ответил Голдсмит, выпуская облако синего пара, — Я сделал ее Королевой. Я ее создал, вот этими вот руками. И тебя тоже, мэрифа. Я сделал тебя Высшей жрицей, я отдал культ Трех Сестер Риаберры в руки клана Эрдык из Южной Четверти. Если бы я пожелал — тебя бы в детстве не отдали в храм, а выдали бы замуж за мужчину старше тебя раза в три. Четвертой женой, ага. Как у вас принято в Южной Четверти. И ты бы терпела побои мужа пару лет, а потом умерла бы в родах. А если бы я захотел — тебя бы вообще не существовало.