Тверской Баскак. Том Второй (СИ) - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

Вскакиваю и, торопясь, никак не попадаю ногой в штанину. Все-таки справляюсь, натягиваю рубаху, сапоги, и, целуя на ходу Иргиль, выскакиваю за дверь.

Вслед мне звучит ее ироничный голос.

— Заходи как соскучишься!

И я, уже одной ногой ступив на ступени крыльца, вдруг резко разворачиваюсь и вновь распахиваю уже закрывшуюся дверь. Она стоит прямо за ней, и мои руки стискивают ее худющие плечи.

Губы жадно впиваются друг в друга, а я шепчу в перерывах.

— Уже! Уже соскучился!

* * *

Торопливо шагаю по лесной тропинке и все с большим волнением верчу головой.

«Так, — Пытаюсь сориентироваться на ходу. — Иргиль сказала, иди прямо по тропе до самой Тверцы, а там уж вдоль реки не заблудишься».

Припускаюсь еще быстрее, недоумевая, как это мы смогли так далеко уйти вчера, а я этого даже не заметил.

Узкая тропка выходит на торную дорогу, и тут до меня сразу доносится топот копыт.

«Кто-то несется во весь опор мне навстречу». — Определяю это на автомате и отхожу в сторону на всякий случай, чтобы не зашибли ненароком.

Грохот копыт все громче, и вот всадник вылетает из-за поворота и вздыбливает коня прямо передо мной. С седла слетает Калида и бросается ко мне.

— Ты где был⁈ Цел⁈ — Не дожидаясь ответа, он нервно ощупал меня со всех сторон и, только убедившись, что я цел и здоров, облегченно выдохнул. — Так где ты был⁈ Мы всю ночь тебя повсюду ищем!

Мне стыдно за свой эгоизм, но и такая неуемная забота тоже немножечко злит.

— А чего вы всполошились-то⁈ Ну заночевал не дома, так что… Я уже мальчик взрослый!

Калида, не слушая меня, выцепил самую суть.

— У нее был⁈ — Его укоряющий взгляд вбуравливается в меня, как штопор. — У ведьмы⁈

«Ну это уже чересчур! — Бурчу про себя. — Это мое личное дело с кем и у кого спать!»

Откровенно осуждение в глазах Калиды уже начинает подбешивать, и как не стараюсь сдержаться, я все-таки вспыхиваю.

— Что ты на меня так смотришь⁈ Я имею право делать, что хочу, и ни перед кем отчитываться не обязан!

— Это да, — соглашается мой беспокойный хранитель, — не обязан. Только вот ты как с поля пропал, так мы по всему лесу тебя со вчерашнего дня ищем. Ведь на пару мгновений всего оставили тебя одного… И вдруг раз и нету! Пропал! Как сквозь землю провалился! Сегодня с утра даже князь на твои поиски приехал. Кстати, он тут недалеко, можешь дойти, рассказать ему, что ты обязан делать, а чего нет!

Вот теперь мне становится по-настоящему стыдно, и я пытаюсь извиниться.

— Ладно, Калида, ты уж не серчай на меня! Конечно, надо было тебе сказать! Все так вышло случайно. Как-то само собой! Раз, и у меня из головы все повылетало!

Калида на мои несвязные объяснения лишь кивает, но по нему видно, что мое искреннее раскаяние его тронуло.

Он еще хмуро помолчал и, наконец, сдался.

— Ладно, чего уж там, со всяким бывает! — Его застывший взгляд чуть потеплел, и он добавил уже другим тоном. — А князя надо бы предупредить. Он тут недалече, у твоих гнилых ям.

«Вот значит я где! — Мысленно рисую свою точку на карте. — Действительно далековато».

Гнилые ямы, о которых говорит Калида, это мои селитряницы и, так сказать, серницы. Другими словами, попытка получить когда-нибудь селитру и серу. В этом году, еще ранней весной, я приказал собирать мочу и прочие экскременты с жителей как Твери, так и Заволжского. Все, что собиралось на этом берегу, свозилось в эти кучи, а на правом в отдалении от города выросли точно такие же.

Смотря наперед, я понимал, что как бы ни была хороша горючая жидкость, без пороха все равно не обойтись. Как его сделать тайны не составляло, но вот беда, единственный ингредиент коего у меня в достатке, это древесный уголь. А вот с остальными проблема! Ни калийной селитры, ни тем более серы в природном виде в зоне моей досягаемости не просматривается. Купить тоже нереально. В Европе единственное месторождение серы, это на Сицилии.

Тогда, покопавшись в памяти, я вспомнил как будут добывать селитру в Европе в ближайшем будущем. Процесс не сложный, но жутко вонючий и затяжной по времени. Поэтому, решил я, чем раньше начну, тем быстрее будет результат.

Всего-то и надо, что собрать в кучу навоз, траву, солому, остатки забитого скота и прочее. Можно добавить торфа и известняка, а потом обильно поливать человеческими экскрементами в течении двух лет. После всего этого удовольствия полученную массу надо промыть водой и выпарить растворившуюся в ней селитру. Вот и все дела! Казалось бы, неприятно, но не так уж и сложно, хотя трудности как обычно нашлись. В первую очередь с организацией. Заставить народ сдавать свою мочу и прочее хотя бы по утрам было нелегко. Со своим поселком я справился быстро, тут дело понятное, никто возражать мне не осмелился. Хочет хозяин гавно собирать, так пусть развлекается! В Твери же пришлось повозиться, но закон я все же пробил, и бочка, собирающая человеческие отходы, стала ездить по дворам каждое утро.

Почему я созрел только сейчас, а не начал такое полезное дело сразу? Хороший вопрос. Я его сам себе неоднократно задавал, но ясного ответа так и не получил. Скорее всего, раньше я инстинктивно не хотел заглядывать так далеко в будущее, подспудно надеясь все-таки вернуться в свое время. Лишь окончательно на уровне подсознания осознав, что я застрял тут навсегда и два года для меня не срок, я взялся за это дело.

Серу я решил получить по схожему принципу, но только из гипса. Доставленный с верховьев Волги гипсовый камень обожгли в печи до полного обезвоживания, а потом измельчили и прокалили с древесным углем. Полученный сульфид кальция для дальнейшего окисления попросту вывалили в кучу, предоставив бактериям доделать работу дальше самим.

Все эти бурты стоят в лесу в одном месте и смердят немилосердно. Какая нелегкая сила принесла туда юного князя, не знаю, но раз Калида говорит, что он там, то надо идти.

Прошли пешком через лес, и минут через двадцать уже начало пованивать. К счастью, до самих селитряниц не дошли… Едва выбрались с тропы на дорогу, как наткнулись на князя. Увидев меня, тот попытался сохранить невозмутимость, но даже невооруженным взглядом было видно, что обрадовался. Чего нельзя было сказать о его спутнике.

Фрол Игнатич Малой сурово сдвинул брови.

— Что же это вы, консул, искать себя заставляете⁈

В ответ я старательно изобразил примирительную улыбку.

— Уж извиняй, княже! Недоразумение вышло!

— Недоразумение… — Бурчит недовольно ближайший княжий советник и, не унимаясь, тычет себе за спину. — А вонищу чего там развел такую⁈ Весь лес провонял!

«Что за день сегодня, все кому не лень склоняют меня как мальчишку!» — Мысленно посылаю думного боярина к черту и обращаюсь непосредственно к Ярославу.

— Не серчай, князь! Действительно, я виноват! Людей своих не предупредил, вот они тревогу-то зазря и подняли. А что до куч и вони. Так дай мне время, и я покажу тебе чего, из этих отходов сделать можно.

Удивляя меня своим не детским прагматизмом, юный Ярослав тут же спросил.

— Сколько⁈ — Видя мое недоумение, он повторил. — Сколько времени ты просишь?

В сердцах я опять выругался.

«Малец совсем, а палец ему в рот не клади! Я ведь не просил у него ничего, а теперь получается, что будто бы и должен. Будто обязательства на себя беру. Молодец княжич, ничего не скажешь!»

Усмехнувшись, я поднимаю на князя чуть прищуренный взгляд.

— Года два, думаю, хватит.

Часть 1

Глава 15

С вершины полого холма мне хорошо видно, как извилистая дорога спускается в низину, утыкается в песчаный брод, а затем, вынырнув на другом берегу мелкой речушки, начинает подъем на следующую высоту. Оба склона отлично просматриваются, потому что, по неведомой никому причине, лес здесь почему-то расступился, освобождая открытое пространство с заливным лугом у самой реки и редкими березовыми рощицами ближе к вершинам.

По сути, это единственное место, пригодное для атаки конницы на всем протяжении от Твери до деревни Запрудное. Это очевидно не только мне, но и приличной толпе горожан, не поленившихся полдня протопать вслед за моей колонной. Желающих поглазеть на невиданное зрелище немало, и даже юный князь не устоял перед соблазном. Он и вся боярская