Ледяное ложе для брачной ночи - Анна Данилова

– Но я еще пока не собираюсь на ней жениться, и мне как-то все равно, склонна она ко лжи или нет. И вообще, при чем здесь она? Рита!

– Марк, прошу тебя, успокойся и не кричи на меня. Да, быть может, мы и совершили ошибку. Даже не ошибку, а небольшой проступок, самовольно проникнув в квартиру домработницы Караваева, но цели-то наши были благородными.

– И что же это были за цели? – Марк залпом выпил стакан воды.

– Во-первых, нам хотелось проверить, не существует ли в квартире второго комплекта ключей.

– Да, кстати, ключи! Забыл тебе сказать, – как-то сразу смягчился Марк. – Мы проверили ключи, имевшиеся у Ольги Ивановны. На них обнаружены частицы специфического материала, используемого для изготовления слепков.

– Значит, использовали все-таки ее ключи, они были скопированы! Но тогда тем более мы были правы, подозревая ее племянницу!

– Хорошо, предположим, мы все выяснили относительно ключей, проверили. Что еще?

– Нам удалось поговорить с участковым гинекологом Лиды и задать ей некоторые вопросы, связанные с прошлым девушки, в частности – не подвергалась ли ее пациентка насилию? Ведь если предположить, что в основе этих убийств лежит женская месть мужчинам, то групповое изнасилование в этом случае – просто классика! Девушку изнасиловали, и она спланировала групповое убийство.

– И что сказала ее врач?

– Что ничего подобного с Лидой не происходило, или, во всяком случае, ей об этом ничего не известно.

Рита рассказала Марку о бесплодии Греховой.

– Подумаешь, она обманула мужа и выдумала беременность! Да такое встречается сплошь и рядом, – пожал плечами Марк. – Рита, я вот слушаю тебя и думаю: а что будет дальше? До чего вы еще додумаетесь в вашем стремлении самостоятельно вести расследование? Вы же не располагаете никакой информацией, чтобы оперировать фактами, вы просто, рискуя собой и, между прочим, моей репутацией, суете свой нос куда не следует.

– Марк, прекрати разговаривать со мной, как с маленькой! – возмутилась Рита. – Расскажи лучше о том, что тебе удалось выяснить? Что дала экспертиза?

– Ладно, слушай. Исходя из результатов экспертиз получается, что все пятеро мужчин были убиты именно в квартире Караваева. Мужчины погибали через каждый второй день. На посуде, других предметах, на различных поверхностях в квартире сохранились отпечатки пальцев жертв, практически всех, а также отпечатки пальцев Караваева и Шкребец. Все. Сохранились пустые бутылки из-под вина из черной смородины, того самого вина, которое было обнаружено в желудках четырех мужчин. Концовник же, пятая жертва, пил, как нам уже известно, отравленное шампанское. Яд – мышьяк, причем в огромных дозах. Растворенный в терпком и душистом смородинном вине мышьяк невозможно было почувствовать ни на запах, ни на вкус. Смерть жертвы происходила очень быстро. Исходя из характерных переломов конечностей и ушибов, которые образовались уже после смерти жертв, их тела были сброшены из окна гостиной квартиры Караваева, после чего в машине они были перевезены поближе к своим домам или к тому месту, которое определял убийца. Но, судя по всему, убийце хотелось, чтобы тела были обнаружены как можно скорее. Далее. Опрос близких и знакомых убитых не дал ничего нового – жертвам никто не угрожал, явных врагов или причин для убийства, похоже, ни у кого не было. Все пятеро – молодые мужчины, ранее друг друга не знавшие, вместе не работавшие, и так далее, единственное, что их теперь роднит, – это способ и место убийства. И, самое главное, – убийца. По мнению убийцы, все они каким-то образом были связаны: мотивом. Что-то они совершили – явились ли свидетелями другого преступления, были ли замешаны в какой-нибудь запутанной криминальной истории либо были выбраны убийцей только по одному ему известному мотиву.

– Другими словами, Марк, у нас снова ни одной зацепки, ничего! Подожди, а бывшая жена Караваева? Что-нибудь удалось выяснить?

– Да, удалось. Она сейчас живет в Москве, вышла замуж за какого-то художника, он пьет и время от времени бьет ее, представляешь? Это рассказал нам ее родной брат, живущий сейчас в ее квартире. Когда мы с Димой спросили его о ключах от караваевской квартиры, он совершенно спокойно сказал, что они в письменном столе, ими никогда и никто не интересовался. Он вернул их Дмитрию, и мы сразу же поехали в НИЛСЭ. Я попросил как можно скорее сделать экспертизу, чтобы выяснить, давно ли ими пользовались, не делали ли с них слепок, как с ключей Ольги Шкребец.

– И что?

– Надо ждать. Но и по ключам видно, что они лежали нетронутыми давно: так запылились. Что касается личности брата бывшей жены Димы, то он произвел на нас впечатление спокойного и здравомыслящего человека, который искренне обрадовался появлению в своем доме бывшего родственника. Судя по всему, он испытывал некоторую неловкость перед Караваевым за то, как с ним поступила его сестра. Я так понял, что женщина она по природе своей лживая, скандальная, даже хорошо, что они с Димкой расстались. Если бы не это, он не встретился бы с Мирой. По-моему, они с Дмитрием – отличная пара, ты не находишь?

– Да, Мира – замечательная! Ты представить себе не можешь, как мне хочется ей помочь. Марк, я должна тебе заявить, что завтра встречаюсь с одной журналисткой, ты ее отлично знаешь – с Ариной Затонской. Она очень близко знала Карлушу, понимаешь? Я должна поговорить с ней и попытаться выяснить, кто и за что мог так его ненавидеть, чтобы убить. Мира же продолжает работать няней у Концовников, выясняет, с кем был знаком стоматолог, – любовницы, знакомые, дела, звонки, записные книжки, угрозы и так далее.

Раздались характерные звуки – на телефон Марка пришло сообщение.

– Марк, уже ночь! Кто посмел тебя так поздно потревожить? – удивилась Рита.

Марк прочитал сообщение.

– Это Лева Локотков. Спрашивает, сплю ли я и можно ли мне позвонить. Он сегодня дежурит в прокуратуре, у него есть кое-какая информация для меня.

– Пусть звонит. Ну и выдрессировал ты его, Марк!

– Это он исключительно из уважения к твоей персоне. Он ужасно переживает, что ты можешь бросить меня из-за моей собачьей работы. Он часто мне об этом говорит.

– Я не верю тебе, знаю, что ты преувеличиваешь, но все равно приятно.

Марк сам позвонил Локоткову. Разговор длился пару минут, в течение которых Марк что-то быстро записывал в свой блокнот.

– Спасибо, Лева, и что бы я без тебя делал? Спокойной ночи.

– Марк, не томи, что случилось?

– Наша работа принесла некоторые плоды. Сначала был звонок Пьянковой – матери поэта, помнишь? Она сказала, что обнаружила записанный прямо на стене, на обоях, номер телефона и рядом инициалы Л. Б. Эта запись, вспомнила она, появилась за пару дней до смерти сына. И еще один звонок, на этот раз от соседки Караваева. Она не представилась, сказала только, что знает, кто проводил время в квартире Караваева в отсутствие Ольги Ивановны и самого хозяина.

– Марк, не может этого быть! И кто же?!

– Она заявила, что расскажет об этом лишь при личной встрече.

– И как же мы ее найдем?

– Она оставила номер своего телефона и сказала, что будет ждать звонка.

– Ты позвонишь ей утром?

– Конечно, позвоню. Но мне почему-то думается, что этот звонок как раз несерьезный.

– Но ведь она собирается рассказать нам самое главное!!!

– Рита, успокойся. Ты и представить себе не можешь, сколько ненормальных людей звонит к нам или в милицию с желанием помочь следствию, и многим кажется, что только они и знают, кто именно – убийца. Люди, склонные фантазировать, желающие кому-то отомстить или просто попортить кровь, придумывают самые невероятные истории. Думаю, что и с соседкой Караваева получится то же самое.

– Думаешь, она хочет насолить самому Караваеву?

– Нет. Думаю, она знакома со Шкребец. Может, женщины что-то не поделили или просто между ними возникла личная неприязнь?

– Марк, но почему ты так думаешь?

– Интуиция. Все, Рита, на сегодня достаточно мне этого убийственного сериала, точнее, серийного убийства. Я пришел домой для того, чтобы оставить за дверями все то, чем занимался в рабочее время. Мне хочется отдохнуть, хочется побыть с тобой, поговорить о нас, о нашем будущем ребенке, о твоем самочувствии, да хоть о погоде!

– Марк… Я совсем забыла, ну совершенно… просто… Господи, даже слов не могу подобрать! Мама звонила, сказала, что подыскала нам дом, трехэтажный, на берегу Волги, какой-то человек разорился, кажется, и продает его в спешном порядке. Дом хороший, настоящий дворец. Дешево. Думаю, мы уже опоздали.

– Ну и ладно. Купим себе другой дворец, – отозвался довольно-таки равнодушно Марк, вставая из-за стола и похлопывая себя по животу. – Рита, я так наелся и так хочу спать, что, кажется, сейчас просто рухну.

– Марк, да ты не понимаешь, что ли? Это все очень серьезно! Дом. За городом! У нас будет ребенок, и мы, родители, уже сейчас должны позаботиться о том, чтобы ему было где дышать свежим воздухом, купаться, загорать, собирать ягоды. Я-то всю жизнь провела в душной, пропахшей красками и растворителями мастерской, я могу и дальше просидеть в городе, но у нас же будет ребенок! Марк, мы с тобой будем плохими родителями, раз так легкомысленно относимся к этому вопросу. Я ведь тоже сначала не поняла маму, даже разозлилась на нее, что она так активно вмешивается в нашу жизнь. А потом подумала, что она – настоящая мать и уже сейчас печется о своем внуке.