Модель и кутюрье - Джулия Тиммон

— Н-нет, — торопливо сказала Софи. — Я не хочу, чтобы он об этом узнал. Нам больше ни к чему видеться. Вообще общаться.

— Не понимаю, Софи. Ты добровольно отказываешься от счастья, пытаешься сбежать от самой себя, обмануть судьбу. К чему все это?

— Не пытайся ничего понять, пожалуйста… — жалобно протянула Софи. — Передай Филипу, что я больше не буду работать манекенщицей… во всяком случае, в ближайшем будущем и что хотела бы расторгнуть наш договор. Надеюсь, он не откажет мне в этой малости. Ну все, мне пора. Спасибо, что выслушала меня, что согласилась выйти. Всего хорошего.

— Удачи, дорогая, — ответила Джейн, тоже чуть не плача.

Они обнялись. Софи села в такси и отправилась в аэропорт. Ее душили слезы, ей хотелось забиться в какой-нибудь дальний уголок, спрятаться от всех, остаться со своей бедой один на один.

Она вылетела в Лондон первым же рейсом. В самолете ее сморил сон. Ей приснился Филип, сначала целующий ее и осыпающий ласковыми словами, потом — в бешенстве орущий, до боли сжимающий ее плечо.

Она проснулась с вспотевшим лбом и в ужасе огляделась по сторонам. Сидящий рядом парень заумного вида посмотрел на нее сквозь очки с прямоугольными стеклами с удивлением и осуждением…

Домой Софи приехала посреди ночи, но до утра так и не смогла уснуть. Обида на Филипа, ощущение собственной огромной вины перед ним, осознание невозможности продолжения их отношений, страх за свое здоровье и навевающие жуткую тоску воспоминания о лучших мгновениях, проведенных с любимым человеком здесь, в этом доме, смешавшись, терзали и лишали желания жить.

С трудом дотянув до восьми утра, времени, когда отец приезжает на работу, она набрала его номер.

— Лоринг, — ответил тот, как обычно в меру дружелюбно, строго и сдержанно.

— Папа, это я, — выдохнула Софи.

— Софи, в чем дело? Почему звонишь в такую рань? Как прошел вчерашний показ?

— Отвратительно, — произнесла она ставшим вдруг тоненьким и жалким голоском. — У тебя кто-нибудь записан на утро?

— Первый пациент будет только в десять, — ответил Уильям.

— Тогда я сейчас приеду, ладно? — спросила Софи.

— Что? Сейчас? Это из Милана-то? — изумился отец.

— Я не в Милане. Прилетела в Лондон сегодня ночью.

— Жду тебя, — не задавая больше вопросов, сказал Уильям.

У него отлично получалось держать себя в руках. Его голос прозвучал сейчас на удивление спокойно. Лишь по тому, как отчетливо он произнес последнее слово, Софи безошибочно определила, что сильно встревожила его. Не теряя времени, она выбежала из дома, вывела из гаража машину и поехала в больницу.

Уильям внимательно выслушал рассказ дочери о странностях, произошедших с ней на последнем показе, на съемках в Доме Вассона и в первый раз, в Нью-Йорке.

— Я была у врача, он осмотрел меня, задал кучу вопросов и сказал, что все в порядке, — добавила она убито. — Во время подготовки к Неделе я чувствовала себя прекрасно, а тут вдруг опять…

Уильям долго о чем-то размышлял, потом медленно спросил:

— А врагов у тебя нет? Скажем, среди других манекенщиц. У меня возникло подозрение, что кто-то подсыпал тебе в еду или в напиток снотворное. Ты ела или пила что-нибудь перед этими показами?

Софи пожала плечами.

— Пила. Воду со льдом. Но я всегда так делаю перед, выходом на подиум или перед съемками, давно к этому привыкла… А врагов? — Ей стало даже смешно. — Нет, никаких врагов у меня нет. Я прекрасно лажу со всеми девчонками. — Она вдруг вспомнила Кетлин Дикинсон, которая поначалу приняла ее неприязненно. Но хотя подругами они не стали, в последнее время общались довольно дружелюбно. Кетлин даже переживала за нее тогда, в Нью-Йорке. И выручила. — Можешь не сомневаться, — заверила она отца, — подсыпать мне какую-то гадость в воду никто не мог.

— И все же на твоем месте я сдал бы кровь на анализ, — с серьезным видом произнес отец. — Причину этих странных проявлений необходимо выяснить.

— Теперь это не важно, — ответила Софи. — Я решила сделать передышку. Оставлю модельный бизнес, хотя бы на время. Спокойно сдам экзамены, наверстаю упущенное в учебе.

— Это правильно. — Уильям одобрительно кивнул. — Я всегда был против твоих разгуливаний по подиуму.

— Пап! — воскликнула Софи оскорбленно. — Пожалуйста, не начинай!

Уильям поднял руки, сдаваясь.

— Ладно-ладно, молчу. — Он выдержал паузу и произнес: — А о своем здоровье все же позаботься.

— Только не сегодня, — пробормотала Софи, чувствуя внезапную усталость. — Завтра я готова пройти любой осмотр, сдать любой анализ, а сегодня хочу отдохнуть.

— Хорошо, — сказал Уильям. — Я договорюсь с доктором Стокером на завтра. Он лучший в Лондоне терапевт. Пусть осмотрит тебя самым тщательным образом.

— Пусть, — покорно согласилась Софи. — Ты не против, если я некоторое время поживу у вас? — неожиданно спросила она, чувствуя, что не в состоянии находиться в ближайшие дни в доме, в котором все напоминает о Филипе Вассоне.

Уильям Лоринг нечасто улыбался. А сейчас улыбнулся радостно и искренне.

— Если ты переедешь к нам, то осчастливишь сразу троих людей: меня, маму и Дороти.

— С удовольствием осчастливлю. — Софи слабо улыбнулась.

— Больше тебя ничто не тревожит? — внимательно всматриваясь в глаза дочери, спросил Уильям.

Софи слегка покраснела и хотела было покачать головой, но не смогла. Лгать всегда выходило у нее плохо, а отцу — вообще не получалось. Она потупилась и ничего не ответила.

— Что-нибудь личное? — осторожно поинтересовался Уильям.

Софи кивнула.

Он поднялся из кресла, подошел к ней и обнял.

— Все образуется, дочка. Точно тебе говорю. А пока отдыхай, набирайся сил — физических и моральных.

Софи перевезла свои вещи в родительский дом в это же утро. Матери ее поведение объяснил отец, сказав, что их дочери необходима смена обстановки, внимание близких и отдых от работы. Он сумел подобрать те самые верные слова, которые не напугали Сузанн.

Днем Софи позвонила в «Элит премьер» своему агенту.

— Клара, в ближайшее время я не смогу работать, — сообщила она.

— Это из-за вчерашнего? — озабоченно поинтересовалась та.

— Вы уже в курсе, — пробормотала Софи.

— Естественно. Мы всегда узнаем подобные новости в течение какого-нибудь часа. Что с тобой происходит, Софи? Ты всегда была у нас нарасхват, работала лучше всех, а как связалась с Вассоном… Может, просто сменишь модельера? Подумаешь, Вассон! В конце концов даже у нас, в Лондоне, он далеко не единственный!

— Спасибо за заботу, но я действительно нуждаюсь в отдыхе, — сказала Софи. — Если надумаю вернуться, первым делом свяжусь с тобой. Ты лучшая из известных мне агентов.