Никто не будет по ней скучать - Кэт Розенфилд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но только добравшись до следующего снимка, он кое-что осознал. На нем Адриенн стояла спиной к камере с распущенными волосами, выделяясь на фоне персикового заката. Свет был приглушенным, фокус – слегка размытым; если не знать, что искать, вы бы даже не заметили, что ее рука лежит на деревянных перилах, огибающих террасу дома, который он посетил ранее утром. Но эту фотографию он уже видел – в альбоме Лиззи Уэллетт, озаглавленном «Мечты».
Пролистав еще дальше, он нашел другие снимки из коллекции. Вытянутая рука Адриенн с вишнево-красным маникюром. Ноги Адриенн в дорогих кожаных ботинках. Мартини Адриенн в запотевшем хрустальном бокале на барной стойке из темного дерева. Вот что считалось амбициозной фантазией в мире Лиззи Уэллетт: фотография другой женщины, стоящей в доме, который принадлежал ей.
И все это время, пока Лиззи идеализировала Адриенн, тоскливо сохраняя фотографии ее ногтей, словно они представляли недоступную ей жизнь, Адриенн за ее спиной отсасывала ее мужу.
Он ошибался. Мечты Лиззи не были банальными. Они были попросту трагическими. Это самое печальное, что доводилось видеть Берду.
Его мысли прервало жужжание телефона в руке. Он поднес его к уху, ответив на звонок.
– Берд, – сказал он.
Брэйди не утруждал себя формальностями:
– Полиция Бостона говорит, что дамочка дома, по всей видимости, одна, попивает вино и не выказывает признаков беспокойства, – сказал он.
Вино, горько подумал Берд. После увиденного мысль, что Адриенн Ричардс беззаботно рассиживалась с напитком, пока Лиззи Уэллетт собирались разрезать, была почти непристойной.
– Они узнали все это, не заходя в дом? – спросил он.
– На улицу выходит большое окно второго этажа, откуда все хорошо видно. Она сидит прямо возле него. – Брэйди помолчал. – Знаешь, у меня когда-то был кот, любивший так делать.
– Отлично, – сказал Берд.
– Они поручили одному парню в немаркированной машине наблюдать за домом, пока ты не приедешь. Если Кливс появится раньше, они готовы. Я сказал им, что он вооружен и опасен, но исчезло только ружье, верно? Больше никакого оружия?
– Нет, насколько нам известно.
– Хорошо. Ружье легко будет заметить, если он додумается таскать его с собой. И еще насчет Каттера. Ты был прав, он известен полиции. Торгует героином.
– Вот как, – сказал Берд.
– Ничего удивительного, – ответил Брэйди. Он был прав: героин набирал популярность в маленьких городах Новой Англии, распространяясь от Кейп-Кода до Бар-Харбор и дальше. Картели лихорадочно пытались возместить убытки от медленной поштатовой легализации марихуаны, заполоняя регион дешевым товаром. Берд задумался, не поэтому ли люди, с которыми он говорил днем, не были более удивлены трагической гибелью Лиззи Уэллетт в двадцать восемь лет. Если не брать во внимание жестокость преступления, смерть в молодом возрасте не была таким уж необычным событием в Коппер Фолз.
– Я и не удивляюсь. Это просто пока не всплывало в деле, – сказал Берд, а затем немедленно подумал: «Но это неправда». Было ярое отрицание Деборы Кливс, «мой сын не употребляет наркотики», и следующий за этим вопрос; в тот момент это показалось лишь вспышкой гнева, но теперь…
– Хотя нет. Я кое-что вспомнил, Мать Кливса намекала мне, что Лиззи Уэллетт могла употреблять, – добавил Берд. – Я думал, это сарказм, но может и нет.
– Что ж, скоро узнаем, – весело сказал Брэйди. – Если у нее в крови что-то было, судмедэкспертиза это обнаружит. Позвони после разговора с любовницей.
– Хорошо.
Берд закончил звонок, но телефон тут же начал вибрировать снова. Он взглянул на экран и заметил код региона. Не штаб. Он прикоснулся к экрану, и динамик ожил.
– Берд.
На другом конце линии послышался глубокий баритон:
– Детектив Берд? Это Джонатан Херли. – Имя показалось ему знакомым. Бывший преподаватель? Голос Херли послышался снова, отвечая на этот вопрос: – Я ветеринар. Лиззи Уэллетт у меня подрабатывала.
Точно, подумал Берд. Эрл рассказал, что Лиззи работала ассистентом ветеринара в клинике Херли, была хороша в работе, если верить отцу. Она для этого подходила, вот как он выразился. Эрл не понимал, почему она уволилась. Берд вышел из машины, прижимая телефон к уху, вернул заправочный шланг на место и закрутил крышкой отверстие бака. Ему не терпелось поехать дальше, и он даже подумал попросить Херли перезвонить позже, но полиция Бостона уже наблюдала за домом. Он мог уделить несколько минут сбору информации.
– Извините, – говорил Херли. – Я был в районе Скаухигана, занимался больной лошадью и не узнал о случившемся, пока не…
– Ничего, – сказал Берд. – Значит, Лиззи Уэллетт работала на вас. Как долго?
Берд слышал дыхание ветеринара: порывистое, затрудненное, словно он расхаживал взад-вперед.
– Два года. Это было давно. Кажется, я отпустил ее года два или три назад.
Берд моргнул. Эрл, должно быть, ошибся.
– Вы ее уволили?
– Послушайте, – сказал Херли, немного раздражаясь, – мне действительно нелегко далось это решение. Я не хочу создавать проблемы для ее семьи. Лиззи мне всегда нравилась.
– Давайте на минуту вернемся назад. Вы наняли ее в качестве ассистентки? Я думал, для этого нужно образование.
– Мне нужно будет свериться со своими записями, но она, кажется, прошла несколько курсов в колледже, – сказал Херли. – Этого было достаточно для работы ассистентом. Я принимал в ветклинике только несколько дней в неделю. Моя основная работа связана с большими животными, знаете, лошадьми, коровами.
– Где находится ветклиника?
– В Декстере, – сказал Херли, напомнив Берду слова Каттера. Немного дальше на восток. Лгал ли он? Может, он все же знал Лиззи?
– Вы знаете парня по имени Каттер? Джейк Каттер?
– Нет, – сказал Херли. Он прозвучал растерянным, произнес это с вопросительной интонацией.
– Не берите в голову, – сказал Берд. – Значит, Лиззи была вашей ассистенткой.
– Точно. Да. Я говорил, что она мне нравилась. Она была умная, быстро училась и умела обращаться с животными. Некоторые приходят, думая «о, я люблю животных, я справлюсь с этой работой», но когда привозят собаку, сбитую снегоходом… – Он вздохнул. – Это нелегко. Нужно уметь держать себя в руках. Нужны крепкие нервы. Лиззи была хороша. Ее не пугал вид крови.
– Ладно, – сказал Берд. – Тогда напомните мне… почему вы ее уволили?
Херли расстроенно выдохнул в микрофон:
– Она не оставила мне выбора. Мне жаль было ее терять. Поэтому я решил позвонить, когда услышал о случившемся.
– Конечно, понимаю. Расскажите, что произошло.
– Плохая была ситуация. Если коротко, пропали кое-какие медикаменты. – Тон ветеринара был полон недоумения, но Берд отметил формулировку: «пропали», словно таблетки сами куда-то
