Пар — это смерть (СИ) - Марат Жанпейсов

Факт № 501Синкеры из мест отбывания заключения привозятся намного чаще, чем откуда-либо еще. Их собирают в одном месте, но после обучения все синкеры все равно оказываются вместе. Под землей вероисповедание, пол, цвет кожи или политические взгляды ни на что не влияют, смерть и насилие могут прийти к кому угодно. И преобладание преступников совсем не делает общество синкеров чище и добрее.

Глава 12

Факт № 903Нью-Йорк, Вашингтон, Индианаполис, Хьюстон: города Атлантического Содружества, где расположены подземные базы синкеров и прорыты шахты в подземелья. Есть еще один центр, но его расположение засекречено.

Я продолжаю впитывать знания об устройстве общества синкеров, стараясь не показываться на улице до момента первой вылазки в подземелья. Эмбер, Люциан и Кристиан оказались вполне порядочными людьми, если верить первому впечатлению. Вероятно, отец Григорий специально берет в команду таких, кто по его мнению впишется без особого труда. И я рад оказаться именно здесь, так как вряд ли подойду где-нибудь еще.

Не в банды же мне идти? У меня нет криминального прошлого, и я не считаю, что по жизни нужно себя вести именно так, как это делают коршуны. Но с другой стороны не могу избавиться от мыслей о той драке. Несмотря на опасность ситуации, я очутился в гуще событий и поймал кайф от причинения боли другим. Сам себе не могу этого объяснить, другим тем более говорить не хочу. Возможно, во мне всегда это было.

Тем временем Люциан показывает карту ближайшего подземелья. Неудивительно, что синкеры наносят на карты маршруты, так как заблудиться внизу очень легко. Есть основные инфраструктурные дороги, например, где проложены бронированные трубы для перекачки вапориума. Там всегда светло и есть указатели на ближайшие ориентиры. Но куда больше ходов, где лишь темнота и другие опасности.

— Когда ищут вапориум, то прокладывают шахты во все стороны, — говорит Люциан. — Нетрудно увидеть, что чаще всего это напоминает сеть тоннелей. И так как находят вапориум далеко не везде, то со временем 80 % участков становятся заброшенными и там велик риск появления монстров.

Да, в подготовительном центре об этом рассказывали. Но вот что точно пропустили, так как это маленькие хитрости при спуске в подземелья. Например, привычке считать повороты в одну сторону. Если счетчик поворотов доходит до четырех подряд, а сами повороты под прямым углом, то вполне очевидно, что ты просто прошелся по кругу. Однако это кажется очевидным только в спокойной обстановке, в подземельях новички постоянно теряются, если оказываются одни.

Или, например, бесполезность отметок на стенах, так как в подземелья приходится спускаться часто, и первое время все пробовали использовать отметки, но теперь неудивительно, что какой-то важный перекресток под землей сплошь разрисован. И даже если ты найдешь там свою отметку, то трудно понять, недавняя она или месячной давности.

Но зато каждый синкер должен уметь работать с компасом, который встроен в браслет. К счастью, это чисто аналоговое устройство, придуманное людьми очень давно, поэтому работает даже в сломанном браслете, подаренном отцом Григорием. Про ориентирование по магнитной стрелке на занятиях рассказывали, так что Люциану повторять ничего не пришлось.

— На самом деле меня интересует больше ситуация конфликта с коршунами, — говорю то, что действительно не дает покоя. В подземельях что угодно пропадет без следа, поэтому можно не ждать, что заявится Мясник для того, чтобы разнять массовую драку.

— Ну, будем действовать по обстановке, — пожимает плечами старший товарищ. — Ты быстро привыкнешь, что здесь постоянно кто-то умирает, калечится или просто начинает болеть и перестает быть полезным из-за вапориума. Коршуны идут по пути наименьшего сопротивления, атакуя тех, кто не может оказать сопротивление. Новички, одиночки или маленькие группы: они стараются разевать рот только на тот кусок, какой могут без труда проглотить. Но и мы не лыком шиты, посмотри хотя бы на себя! Ты оказался в дерьмовой ситуации, но сумел так наподдать коршунам, что стал в некотором роде известным в Зеро.

На самом деле это не та известность, какой бы я пожелал, но тем не менее это тоже может пригодиться в будущем. Если общество синкеров — это волчья стая, то я предпочту казаться сильным и здоровым, чтобы не оказаться под чужими лапами. Хотя шансов стать вожаком или альфой у меня все равно немного. И я даже не уверен, что хочу этого.

После беседы я почувствовал в себе достаточно сил, чтобы продолжить регенерацию ран, поэтому сижу на полу в окружении алых частиц неизведанных энергий, залечивая одну травму за другой. К счастью, ничего серьезного не оказалось, но постоянно морщиться при движениях тоже не хочется.

Как раз во время сеанса самоизлечения в комнату вернулся Кристиан, а вот Люциан наоборот ушел. Похоже, они специально меняются, чтобы не оставлять меня одного. Я не знаю, может ли кто-то посторонний вломиться в комнату, так что это может иметь смысл, наверное. К тому же, это хороший повод познакомиться поближе.

— Кристиан, ты говорил, что когда-то встречал синкера с биоконтролем. Можешь рассказать что-нибудь про него? Вдруг почерпну что-то для своего развития.

Седой мужчина откладывает сапог, который проверял на наличие повреждений, и на секунду задумывается.

— Ну, так уж получилось, что оказался с ним в одной команде. Кажется, что прошло уже много времени, хотя на самом деле всего девять месяцев. Он решил специализироваться на собственных костях. Сначала делал их очень прочными и гибкими, заработать перелом ему было затруднительно. Потом научился манипулировать размерами костей и их формой. Выглядело так, словно кости вырастали из тела, пробивая мышцы и кожу. Разумеется, это приводило к тому, что он сам себе наносил весомый урон, но при этом внешние кости являлись для него одновременно прочной защитой и смертоносным оружием.

— Значит, он мог из любой части скелета вырастить прочную кость?

— Скорее всего. Точно мог из рук, ног, грудной клетки и спины. Ни разу не видел, чтобы кости у него росли из живота или черепа. Выглядело довольно жутко и боль явно была адской, но с биоконтролем тот синкер был невероятно живуч и стоек по отношению к боли. Он тоже мог регенерировать раны, но предпочитал не втягивать кости обратно, пока рейд не закончится, чтобы не тратить силы на излечение. Но однажды он общался с другим членом команды на привале и сказал, что уперся в потолок развития.

— Он пояснил, что это значит?

— Если верно помню, то сказал о том, что человеческое тело просто не может