Пустой (СИ) - Кормильцев Александр

— Не надо, Настасья, не продолжай, Дед Василий нам рассказал, что там произошло. — я боялся, что девчонка зайдется слезами и придётся приводить ее в чувство. Но я ошибся, она быстро справилась с рвущимися наружу всхлипываниями, отерла раскрасневшееся личико, глубоко вздохнула.

— Ну и хорошо, а то и впрямь тяжко об этом сказывать. Ой, чуть не забыла, вас дядька Прохор обыскался! Сказывал, коли встречу вас с Тимофеем, чтоб вам наказ от него передать, со всех ног к нему мчаться. Строго наказывал. — она заулыбалась, переводя взгляд с меня, на Тимофея. Юный лучник, при виде Настасьи почему то покраснел, отводя глаза в сторону. Девчушка хотела сказать ещё что-то, даже рот открыла, но в этот момент заговорил Дед Василий. Обращался он исключительно к парочке воительниц, но отвечала только Настасья, ее подруга за всё время и слова не проронила.

— Так чегой вы притопали сюды, наказ передать?

— Нет, Деда Василий, нас к вам дяденька Прохор отправил, в помощь.

— Дык, на кой мне помощь такая?! Не мог посурьезнее кого прислать?

— А мне почем знать, у него и спросите? — девчушка перестала улыбаться, даже нахмурилась слегка и по-детски надула губы. То ли ей не нравился этот неулыбчивый паренек, то ли ее задели слова о их с подругой несерьезности в качестве подкрепления.

— Дык, надобность появица — спрошу. — Дед Василий сделал паузу, после чего продолжил тем же бесцветным голосом, но напряжение в словах скрыть не полчилось. — Чегой тама внизу, одержимых много?

— Подходят понемногу, то поодиночке, то малыми стаями. Но справляются пока, дяденька Прохор говорит, что всё в порядке. Только вот понять никто не может, откуда они берутся все, будто со всех ближних сот к нашему поселку сходяться. А может, краем орды нас зацепило. Только ведь на этом берегу за всё время ни одной орды не видывали, от них нас река оберегает, иначе никакие стены бы не спасли. Так что местные одержимые это, скорей всего. Вот и пойми, чего им всем в нашем посёлке понадобилося?! И никто не знает, как оно есть на самом-то деле. — Настасья привычно собрала все услышанное по обговариваемой теме в кучу и выложила одним куском, не забывая вворачивать свои соображения о происходящем.

— Из матерых тварей были кто? — Дед Василий от услышанного нахмурился еще больше.

— Нет, вроде. Только дяденьке Прохору кусач попался, когда он к дяденьке Пустому на помощь отправился. А так выше топтуна никого и не было.

В этот момент из-за стены послышалось утробное урчание. Отвлеченные появлением девчонок, мы перестали следить за приближением тройки одержимых, со жрачом во главе. Пока происходили приветствия, объятия, разговоры и отчет о последних событиях, твари успели подобраться почти под самую стену.

Первым отреагировал Дед Василий. Одним резким движением развернувшись и вскинув заряженный самрстрел, он выстрелил, потратив на все действия считанныесекунды. Урчание прервалось, но вместо него заголосили ещё двое одержимых, но уже не так громко. Паренек будто не слышал их, не торопясь взвел арбалет, потянулся за болтом.

— Варюха, давай помогай, коли на помочь притопали с этой болтушкой на пару. Тама двое бегунов, в сам раз под твой лук, сама с ними управляйся, а я болты поберегу для тварей посурьезнее. — обращался он, как можно было понять, к черноволосой подруге Настасьи.

— Как скажете, Дед Василий. — девчонка приблизилась к частоколу, огораживающему внешний край стены, наложила стрелу на тетиву, выглянула в просвет между зубьями бревен, ища цель.

— Ну, чегой не шавелишся?! Оне счас под стену спрячуца, не достанешь их тама. — парнишка наблюдал за действиями лучницы, попутно отслеживая передвижения одержимых. Видимо, оставил тварей не только из-за желания сэкономить снаряды для своего самострела, но и в обучающих целях, давая возможность девчонке потренироваться на не особо сложных мишенях.

Да уж, в нормальном мире, сверстницы этой девчонки учатся накладывать макияж, обсуждают мальчишек, моду, попсовые группы и страдают от неразделенной любви. В улье все иначе, здесь шестнадцатилетняя девчонка, обряженная в кольчужный доспех, тренирует навык стрельбы из лука на чудовищах, не так давно бывших обычными людьми.

Выстрел… Ещё один… Третий… Четвёртый… После пятого хлопка тетивы по защищенному кожаным наручем предплечью, урчание прекратилось. Девчушка опустила лук и с довольной улыбкой уставилась на Деда Василия.

— Дык, слабенько чегой то! Пяток стрел на двух бегунов с двадцати-то шагов, слабенько!

— Так я ни одной стрелы мимо не пустила, вон все в них торчат!

— Надобно кажной стрелой по одержимому угоманивать, особливо этаких несурьезных. Как Бороду встречу, все ему расскажу, пущай забират тебя к себе, на кой мне така бестолковая крестница?! — выходит, лучница Варвара тоже приходится крестницей Деду-пареньку. Значит, крестный может иметь сколько угодно крестников, ну или как минимум двоих. Почему-то я думал иначе, хотя, откуда мне было знать такие подробности. Да и не особо важны они для меня, по крайней мере, на данный момент. Ну его, даже уточнять не буду, нечего забивать голову лишней информацией.

Пока арбалетчик давал наставления лучнице, Настасья подошла к краю стены, увлеченно разглядывая результат действия стрелков. За ней потянулся Тимофей, я, было двинулся за ними, не из праздного любопытства, а чтобы поближе разглядеть невиданные ранее виды одержимых, чтобы понять, как меняются их тела по мере наращивания массы.

— Эгей, вы то чего тута до сих пор шоркаетеся? Вас Борода уж заждался поди, да и помочь нужна им, сами слыхали. Шуруйте вниз, мы тута сами справимся! Вона у меня каки защитницы, Варюха — лучница остроглазая, да Настюха — своим чудо-копьем одержимых десятками валит! С таковскими и в чистом поле можно орду встречать! — девчонки на ироничную лесть парнишки ответили довольными улыбками, а Настасья ещё и протазан над головой вскинула, скорчив свирепую гримаску.

Причин для промедления больше не было, хотя, уходить совсем не хотелось. Почему-то оставлять девчонок под защитой единственного воина, казалось не лучшим вариантом. Пускай и воин этот явно не из последних будет, во всяком случае с самострелом он управляется мастерски. Да и девчата не с пустыми руками, наверняка не просто так им доверили оружие. Несмотря на то, что Дед Василий не был особо доволен стрельбой юной лучницы, свой лук та держала уверенно и стреляла не особо медленно. С бородокосым, конечно, не сравнить, но тот вообще лучший из местных лучников, так что сравнивать и смысла нет. Значит и Настасья наверняка не впервые держит в руках протазан, с не слишком сильными одержимыми точно справиться. А более серьёзными займётся хмурый паренек со странным именем.

— Пойдём уж. — Тимофей двинулся в сторону лестницы, проходя мимо меня, кивнул головой. Я кивнул в ответ, шагнул следом, но остановился, обернулся, надеясь напоследок ещё раз взглянуть на егозу Настасью. Но не удалось, Дед Василий и юные воительницы собрались в кружок, лицом к расстилающейся за посёлком степи. Поэтому взглянуть я мог лишь на спину озорной девчушки, по какой-то непонятной причине запавшей мне в душу.

Но в этом чувстве не было и намека на сердечные дела или плотское влечение, напротив, даже мысли о возможности подобного казались до ужаса мерзкими. Теплое отношение к девчонке было скорее сродни отеческой заботе родителя к ребёнку и ничего более.

Постоял ещё пару мгновений, раздумывая, не сказать ли пару слов на прощание. Но не стал, пошёл вперёд, к ожидающему меня на краю лестницы Тимофею. Всё же не на край света уходим, увидимся ещё. Хотя, в свете последних событий, учитывая уже имеющиеся жертвы и продолжающих подтягиваться одержимых, есть доля вероятности, что можем и не увидеться. Если прямо на территории поселка гибнут привычные к этому миру воины, обученные владению имеющимся здесь оружием и не раз встречавшиеся в бою с местной разновидностью чудовищ. Чего ожидать в такой ситуации мне, вооруженному стареньким копьем и мечом, который еще из ножен не разу не вытаскивал. А главное, не умеющим со всеми этими штуками обращаться. Конечно, я понимаю, что направлять копье нужно острием на противника, да и изобразить что-то наподобие тычков в морду неприятеля смогу. Но это будут неумелые тычки дилетанта, несравнимые с отработанными на тренировках и в реальном бою ударах бывалого воина.