Дочь от бывшего босса (СИ) - Джесси Блэк

— Алиса? — мне навстречу поднимается Оля, которая сидела с Аленкой.

— Все в порядке, вы можете идти. Спасибо большое.

Оля вежливо прощается, сообщает, что с радостью поработает на нас снова, потому что Аленка — замечательная девочка, и уходит. А я сажусь у кроватки с полным ощущением, что вокруг одни враги. Особенно за тонкой смежной дверью.

Не могу! Меня бесит эта несправедливость. Эта Виолетта там все распланировала, как мило. Поверить не могу! Не могу… не могу…

Я не всхлипываю, держусь, но сил уже просто нет.

Я чувствую, чтоонпридет, как будто иначе и быть не может. И действительно слышу шаги, а потом распахивается незапертая Олей дверь, и Руслан в два шага оказывается не просто в комнате, а рядом со мной. У моих ног.

Он у моих ног.

Молчит. А подрагивающие пальцы касаются щиколотки.

— Что ты делаешь?

Его ладонь скользит до колена, сжимает его, а потом он утыкается лбом в это место и продолжает молчать.

— Руслан, — я касаюсь его волос, он тянется за рукой. — Руслан. Я не отдам вам Алену. Если нужно, буду драться.

— Ты моя боевая девочка, — тихо смеется он, опаляя дыханием мою кожу. — Господи, Алиса, это правда?

— У тебя есть сомнения? — усмехаюсь я в ответ. — Ты и правда болван. Я тебя любила весь тот год. Той ночью у меня мечта исполнилась, я поверить не могла. Это было лучшее, что со мной происходило. Разве что пока я не родила Аленку… — горячие слезы закипают в глазах, я быстро-быстро моргаю.

— Алиса…

— Помолчи.

Он, кажется, готов делать все, что я скажу. Меня опьяняет это, но голову терять вообще не время. Мне все так же страшно, хоть поведение руслана и кажется странным.

— Алена — моя. Я принимала все решения, касающиеся ее все это время. Меня ты не любил, не искал со мной встреч, не помнил, значит, я тебе не нужна. А совместный ребенок должен быть по любви мамы и папы. И никак иначе. Если ты захочешь видеть как растет Алена — я это приму. Но если ты хотя бы попытаешься…

— Мама уезжает. Я снял ей номер в другом отеле и порвал все договоры, которые она составила с юристами.

Это вызывает во мне волну облегчения, я хватаю ртом воздух.

— Но от меня ты не избавишься, — заявляет он.

— Что?

А вот это меня уже нисколько не радует. Мы говорим полушепотом, и скандал, как бы я его ни желала, устроить не выйдет.

— Пошли в мой номер, — вздыхает он, встает на ноги и протягивает мне руку.

Я жалобно смотрю на Аленку, но Руслан только качает головой, а потом и сам заглядывает в кроватку с какой-то болью во взгляде. Не могу разгадать причин для этих сведенных бровей и тоски в глазах.

Руслан вдруг протягивает руку и касается волос Аленки, потом гладит ее по голове. Так осторожно, будто она может рассеяться.

— Она моя…

Хочу вопить, что она ему не принадлежит, но не могу. Никак не могу. Это кажется кощунством. У Руслана такой вид, будто он снова начал дышать после долгих месяцев без кислорода. Будто она ему и правда нужна.

— Поверить не могу… Ты будешь самой счастливой, — обещает он Аленке. — Я обещаю.

— Не обещай того, чего не можешь.

— Что?

Он будто выныривает из своего сна от моих жестоких слов, а я молча иду в его комнату и там пытаюсь продышаться, чтобы хоть немного успокоиться.

Руслан приходит через пару минут. Запирает дверь, ставит на тумбочку видеоняню, о существовании которой я не подозревала. Но он закупил столько всего, что я ничуть не удивлена.

— Что ты имела ввиду?

— Руслан. Никогда ничего не обещай. Сейчас тебе кажется, что ты можешь все дать этой девочке, а завтра ты наиграешься и уйдешь. Я… готова дать шанс… этому… всему, но…

— Готова дать… шанс? Этому? А тебя не смущает, — он слишком повышает голос, поглядывает в сторону видеоняни и продолжает тише. — Тебя не смущает, что речь омоейдочери? Дать шанс? Тыскрылаее, а теперь говоришь о каких-то шансах?

— Почему я вообще должна была…

— Потому что это честно. Потому что та наша ночь была честной, что бы ты ни говорила. Ты добровольно в этом участвовала, я тоже. То, что случилось, не было оскорблением. Я тебя не бросал, не отказывался от тебя, тем более не отказывался от ребенка, и сейчас… не тебе говорить со мной о шансах. Может, та ночь и не сделала меня отцом, но виновата в этом только ты, и сейчас ты от меня не отвертишься!

Он говорит вещи, которые мне неприятны, потому что я привыкла считать Алену только своей. Даже не так. Онатолькомоя! Он… дал материал, причем совершенно добровольно.

— Вот именно, — отвечаю своим словам. — Ты совершенно добровольно дал материал. И о его дальнейшей судьбе не интересовался. Договор мы не подписывали. Хм… кажется, я ничего тебе не должна. Большое спасибо за участие, но на этом все…

Я разворачиваюсь, чтобы уйти, а Руслан ловит меня за руку.

Мы оба бросаем на видеоняню короткий взгляд: Алена спит без задних ног, пушкой не разбудишь.

— Ты не понимаешь, что я говорю?

— Нет, не понимаю.

— И ты, и Алена остаетесь в моей жизни. Она — мой самый ценный подарок, даже если ты его дарить не планировала. Ты — мать моего ребенка, и я чертовски… счастлив. Хоть ты меня сейчас и бесишь. Если и до этого момента моим единственным желанием было забрать вас к себе, чьей бы дочерью Алена ни была, то сейчас… Неужели ты не понимаешь, что именно ты была у меня в приоритете? Ты, а не желание растить чужого ребенка? Так что смирись, пожалуйста, что вы теперь мои, и получай удовольствие.

Он не дает мне ответить и вместо точки властно и быстро целует. Целует так, что подкашиваются коленки и подгибаются пальцы на ногах. Этот поцелуй пьянит с первого касания…

— Это аванс, — его ухмылка, когда он меня отпускает, кажется безумной.

А мне становится холодно, когда Руслан отпускает меня и решительно толкает смежную дверь.

— Ты к-куда?

— Собираюсь смотреть на то, как спит моя дочь, и не моргать, пока глаза не вылезут, — посмеиваясь, сообщает он, а я… я громко цокая, потому что если не буду психовать — непременно начну умиляться.

Фу!

Фу! Ну какой же он самонадеянный!

ГЛАВА 27

Когда я открываю глаза и, потянувшись, вижу на электронных часах,