Сборник 'Петля' - Сергей Павлович Бакшеев

После долгого молчания Петелина подняла телефонную трубку и уточнила у судмедэксперта:

— Давид Асланович, вы указали в отчете уровень яда в крови?

— Да, разумеется.

— Спасибо.

Она положила трубку. Несмотря на спокойный тон, она чувствовала себя униженной и растоптанной. Убийца переиграл ее. Она считала дело раскрытым, а Живорез до сих пор на свободе. Наверное, сейчас тайно насмехается не только над ней, а над всей группой. Как же, обвел вокруг пальца лучших московских следователей. Они купились на его трюк с ложным самоубийством. Он не только жесток, но и умен.

Кто же этот хитрец?

— Маньяк знал, что мы подозреваем Холодова, подбросил улики и расправился с ним. Живорез перехитрил всех, — с горечью промолвила она, но тут же поправилась: — Кроме тебя, Миша.

Устинов скромно пожал плечами: подумаешь, это моя работа. Елена хлопнула ладонью по столу.

— Черт! Зря я пообещала Марату быстро приехать. Придется продолжить расследование.

— Поэтому подругу для интервью вызывать рано, — развел руки Устинов.

— Интервью… А ведь Кулик сейчас будет расписывать свой успех перед журналистами. — Елена стала собираться. — Где твое заключение? Давай все документы. Я должна его остановить.

30

У здания УВД телевизионная группа выстраивала свет и снимала общие планы в ожидании знаменитого следователя по особо важным делам.

Корреспондентка в красной куртке в салоне микроавтобуса с распахнутой настежь дверью советовалась по телефону с редакцией пока ей поправляли грим:

— Охотник за маньяками или ликвидатор маньяков?

«Зря приехали», — злилась Петелина, расталкивая местных сотрудников, норовящих попасть в кадр.

Она вбежала по лестнице, ворвалась в кабинет Кулика, проскочила по инерции несколько метров и словно запнулась. Полковник заправлял белую рубашку в расстегнутые брюки. Он переодевался в синюю форму Следственного комитета, готовясь к интервью.

Елена смутилась и потупила глаза: вот же дура, могла бы постучать. Ее взгляд, ушедший в сторону, натолкнулся на белые кроссовки, поднялся по черным джинсам и с удивлением натолкнулся на флегматичную Варвару. Та готовилась подать полковнику китель.

«А эта что здесь делает? Да пошли они все!»

Смущение уступило место благородному гневу. Она пришла по важному делу, и не ее вина в том, что полковник превратил кабинет в примерочную и не стесняется женщин.

— Какого черта, Петелина? — запоздало возмутился Кулик.

— Евгений Борисович, отмените интервью.

— Я сам буду решать, что мне делать. — Полковник затянул галстук и отпятил назад руки, чтобы Варвара помогла ему надеть китель.

— Тогда вам придется рассказать о нашем провале.

— Что ты несешь? — взметнул бровь Кулик.

— Живорез жив.

— Он мертв.

— Мертв врач Антон Холодов. Живорез подставил его и убил.

— Петелина, ты бредишь. Температуру давно меряла?

— Устинов доказал, что Холодов не сам вколол себе яд. Он был убит.

— Эксперты могут ошибаться, — отмахнулся Кулик.

— Только не Головастик. Посмотрите его заключение.

— Мне некогда, — Кулик застегнул последнюю пуговицу на мундире и заглянул в ящик стола в поисках чего-то.

— Вы должны прочесть или выслушать меня, — наседала Елена. — Доза яда в шприце превышает смертельную в пять раз. Это подтверждает и судмедэксперт.

Кулик нашел то, что искал — это оказалась расческа. Он начал расправлять пробор на голове, Варвара любезно подставила начальнику зеркальце. Последнее обстоятельство так возмутило Елену, что она отпихнула оперуполномоченную и буквально ткнула документы полковнику под нос.

— Вы не выйдете из кабинета, пока не прочтете, — угрожающе заявила она.

Ответная реакция Варвары не заставила себя ждать. Молниеносным движением оперативник заломила следователю руку и прижала ее грудью к столу.

Елена услышала победное шипение в ухо:

— Кто-то упрекал меня в срывах, или я что-то путаю?

Злость от чужой тупости ошпарила Петелину. Она дернулась, как могла, и со стола полетела чашка с недопитым кофе.

— О, блин! — раздался возглас Кулика. — Прекратить! Немедленно разойдитесь!

Елена почувствовала себя свободной, отпрянула и увидела мокрое пятно на форменных брюках полковника. Опрокинутый кофе также забрызгал и полу кителя. Кулик с ожесточением потер пятно салфеткой, но ничего не добился — брюки и китель были безнадежно испорчены.

— Застирать? — предложила Варвара.

Сжав веки и потрясая кулаком, полковник беззвучно выругался. Его распирал гнев, но он бы не стал большим начальником, если бы не мог держать себя в руках. Он трижды глубоко вздохнул, распахнул глаза, посмотрел на женщин, стараясь успокоится, и сел за стол.

Варвара оценила его внешний вид:

— Если так сидеть, то за столом не видно.

Кулик швырнул ей связку ключей:

— Коньяк в сейфе. И дверь запри.

Смышленая помощница быстро выполнила указания. На столе перед начальником появился бокал с коньяком.

— Вам тоже, — распорядился Кулик и пресек, собравшуюся было возмутиться Петелину: — Возражения не принимаются!

Когда все выпили, Кулик кивнул Елене:

— Теперь садись и рассказывай.

Елена опустилась на стул. Порция коньяка обожгла ей горло, проскочила в желудок и быстро трансформировалась в мягкое тепло, которое чуть расслабило ее. Вдобавок, совместная выпивка в закрытом кабинете разрушила взаимное недоверие. Она успокоилась и последовательно изложила все факты, свидетельствующие о насильственной смерти Холодова. Подкрепляла их заключениями криминалиста.

В конце сделала вывод:

— Живорез заранее планировал подставить Холодова. Его план был идеальным. Ошибка только в одном — в количестве яда.

Кулик долго молчал, что-то обдумывая, затем спросил:

— Кто об этом знает, кроме нас?

— Устинов и судмедэксперт Токаев.

— Прикажи им молчать до поры до времени.

— Согласна. Каков наш план?

— Ничего не меняется. — Кулик обратился к Варваре, — Зови журналистов сюда. Я дам интервью в кабинете.

— Что даст молчание, если завтра все увидят телевизионный репортаж? — не поняла Петелина.

— Это часть нашего плана, — начал растолковывать Кулик. — Все услышат, что серийный маньяк, по прозвищу Живорез, обезврежен. Он полностью изобличен следственной группой и, понимая неотвратимость наказания, успел покончить с собой.

— Я же объяснила, что все не так. — раздражение стало возвращаться к Петелиной.

Полковник заглянул ей в глаза:

— Ты хочешь, чтобы убийства продолжались?

Елена выдержала прямой давящий взгляд и ответила, отделяя каждое слово:

— Я хочу найти преступника.

— Как ты не понимаешь, если я скажу правду, убийства возобновятся. А если мы сообщим, что Живорез мертв, он не будет совершать новых убийств. Он достигнет своей цели. Он же не просто так подставил Холодова. Он хочет, чтобы о нем забыли.

— И что? Мы оставим Живореза в покое?

Кулик откинулся на спинку кресла. Теперь он говорил спокойнее, жестикулируя руками.

— План следующий. Я распущу следственную группу. Всех москвичей отправлю домой, местные займутся другими делами. Пусть Живорез думает, что перехитрил нас и ему ничто не угрожает. А следствие мы продолжим тайно. Ты