Елка и терн. Тетралогия (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

И мы запустили парней.

Тёрн и Тиварис, отлично нашедшие общий язык, коротали время в общей зале у камина. Судя по двум пустым бутылкам и возвышенному выражению на лицах, речь шла о возвышенном. То есть – о нас, о женщинах.

– …наполовину оборотень. Нет, на четверть. Но я ее все равно люблю, – услышала я обрывок разго‑вора.

– А моя – вообще ведьма. Но хорошая. И умница.

– Только она у тебя какая‑то не слишком того, – Тиварис показал на себе, где я должна быть 'того'. М‑да. С таким размером я бы и ходить не смогла. Победило бы земное тяготение.

– А если я сейчас кому‑то это наращу? – поинтересовалась я, вылезая из тени.

Супруг послал мне невинную улыбку.

– Солнце мое, даже и помечтать нельзя?

– Помечтать – можно. Вставайте, алкоголики! Нам нужна ваша консультация.

– Почему сразу – алкоголики, – элвар фыркнул. Судя по абсолютно трезвому взгляду, ему даже до легкого опьянения было, как до Кариема. Просто Тивариса надо было чем‑то занять, чтобы под нога‑ми не путался. Вот мой муж и старался. Хотя ему и самому было любопытно. И он за меня тоже пере‑живает. Но готов помогать чем может. Чудо мое с лиловыми глазами…

– Осознаешь, какое тебе сокровище досталось?

– Сокровище? Чудовище!

– От слова 'чудо'?

– От слова 'чудик'! Не нервируй меня!

Элвар фыркнул.

– Что от нас требуется?

– Войти в комнату – и опознать кто где.

– Глупости, – Тиварис плавно поднялся из кресла. – Уж родную‑то жену я всегда опознаю!

Судя по легкости движений – он тоже не был особо пьян. Так, для вида. Ну не паршивцы?

– Тебе достался очень удачный вариант. Пьет – и не пьянеет.

– врет и не краснеет.

– Когда я тебе врал?!

Я ненадолго задумалась. А правда – когда? Недоговаривал. Было. Но в остальном…

– Ты мой бобер‑правдоруб!

Тёрн ничего не ответил. Не успел. Потому что я распахнула перед мужчинами дверь комнаты. И на‑встречу им встали две женщины в простеньких серых платьицах с вышивкой. Обе – тоненькие, свет‑ловолосые, явно беременные…

Тиварис где стоял, там и сел. Тёрн оказался покрепче. Обошел обеих. Осмотрел. И улыбнулся, пока‑зывая глазами сначала на одну, а потом и на вторую.

– Эля. Виана.

Женщины кивнули. Я нахмурилась.

– Неужели что‑то не…

– Я тебе сейчас покажу. Иди сюда.

Я послушно шагнула к элвару. Теплые руки легли мне на плечи.

– Закрой глаза. Расслабься. Следуй за моими мыслями.

В восприятии элвара женщины выглядели почти одинаковыми. Запах, голос, аура… Но внутри од‑ной билась новая, уже разумная жизнь. И эта жизнь пульсировала огоньком. И уже сейчас ощущались слабые отголоски ее мыслей. Тепло. Покой. Удовольствие. А внутри второй жизнь вроде и была вид‑но, но не билась. И не трепетала.

Я задумалась. А будет ли так же восприимчива болотная нежить?

– Сложный вопрос. Но ее ведет ненависть. Может и почуять.

Я чертыхнулась. Но как? Как сделать…

А потом улыбнулась.

– Есть идея! Нужен какой‑нибудь зверек! Хотя бы мышь!

Тёрн кивнул, поняв все с полумысли. Двое живых? Их и будет двое!

Почему мышь? По многим причинам. Мелкая, засунуть ее в коробочку и сунуть в карман – будет са‑мое то. Авось, не сбежит раньше времени. А я ее еще и усыплю. И эмоции будут очень похожи.

На ловлю стррррашного зверя отрядили того же Мирко. И через полчаса любовались симпатичным сереньким зверьком. И чего их бояться? Пушистая зверушка. И не крыса. Хотя и в крысах много что есть симпатичного.

Эля немного посопротивлялась, не желая класть за пазуху коробку с мышью, но Тёрн сверкнул гла‑зами – и элваресса утихла.

Я немного поколдовала, подстраивая ауры – и Тёрн наконец кивнул.

– Так хорошо.

На охоту мы отправились с утра. Почему так?

Мне нужно было время на подготовку. Эле – на то, чтобы собраться с духом. А Тёрн вообще пообе‑щал запереть меня в комнате, если я решусь отправиться на болото ночью. Для того типа нечисти, ко‑торый там 'шалил' не имело значения время суток. А вот для нас – наоборот. Из села никто туда больше не пойдет. Так что можно и подождать.

А вот с утра, по предрассветной росе, мы и отправились в поход. Впереди шла Эля. Мы с Тёрном приотстали шагов на сто. Вне пределов видимости. Но слышать и чувствовать ее могли. Что и требова‑лось.

Я была напряжена, как струна. Тёрн хищно улыбался. Охота началась.

***

Рассказывает Элиссиана.

Я скользила по болоту. Классический шаг благородной леди. Спина выпрямлена, плечи рас‑правлены, голова откинута назад, подбородок чуть выдвинут вперед, руки не прижаты к туловище, но и не болтаются без дела, чуть вторя покачиванию бедер… сколько лет меня этому учили.

Зачем!?

Сейчас я не могу ответить на этот вопрос даже себе. Из меня старались сделать идеальную жену и мать. Манеры, речь, походка, все мое воспитание было направленно именно на это. Я умею выши‑вать шелками и самоцветами и играть на шести музыкальных инструментах. Легко танцую и восхити‑тельно пою. Могу пройти по залу так, что все мужчины будут смотреть мне вслед. Легко сооружу ши‑карную прическу в самых сложных условиях.

И зачем все это!?

Мужчина, которого я полюбила, использовал меня как приманку.

Мужчина, которому меня предназначали в жены, полюбил ведьму.

И первое, и второе одинаково унизительно. Первое… тут все понятно. Второе…

Ёлка. Странная ведьма, которая сначала хотела убить меня, а потом стала утешать. Лучше бы она меня убила. Терпеть ее жалость еще более противно, чем ненависть. Но ни она, ни Его Величество не возненавидели меня. Почему?

Не знаю. Они должны были. Это я покушалась на его жизнь. Из‑за меня мы попали в прошлое. Они должны были убить меня! Это несомненно. Но Его Величество пожелал оставить меня в живых. При условии, что я буду подчиняться беспрекословно.

Я подчиняюсь.

Сейчас я иду по болоту, ожидая нападения какой‑то местной нечисти. Смешно!

Могли бы проехать мимо! Кому нужна эта дурацкая деревушка?! Да хоть она вся повымри три раза!?