Кольцо вокруг Солнца - Клиффорд Саймак

Между тем наступила ночь, и он придвинулся ближе к костру. Так, сидя, он и заснул.

Проснувшись, он увидел, что огонь почти погас, а ночь стала еще темней. Он снова раздул костер. Огонь не только согревал, но и служил защитой - днем он видел и волков, и медведей, в зарослях промелькнула и гибкая кошачья тень, но он не успел разглядеть, что это был за зверь.

Когда он снова проснулся, на небе занялась заря. Он подбросил сучьев в костер и испек остальную рыбу. Одну рыбину от съел, а остальные сунул в карман. Он знал, что днем у него не будет времени на привал.

Поблизости в кустарнике он нашел толстую прямую палку и проверил, не гнилая ли она. Такая палка могла служить посохом при ходьбе и дубинкой при обороне. Проверив карманы, он убедился, что все на месте. Главное - перочинный нож и спички. Он туго завернул спички в носовой платок и в майку. Если он попадет под дождь или свалится в реку, они останутся сухими. Он очень сомневался, что сможет развести огонь, высекая искры из камня.

Он пустился в путь до восхода солнца, но шел медленнее, чем накануне, так как понял, что главное - умение экономить силы. Глупо было выдохнуться в первые же дни долгого перехода.

В полдень ему пришлось сделать большой круг, обходя огромное стадо бизонов. На ночь он опять остановился в роще. По пути он поймал еще одну рыбину, а в роще обнаружил кусты ежевики, так что на ужин имел и десерт.

Солнце взошло, и он снова пустился в путь. Солнце село.

Опять наступил день, и он снова был в пути. Прошел еще один день, и еще, и еще…

Он ловил рыбу. Собирал ягоды. Однажды наткнулся на только что задранного оленя. Хищник, по-видимому, удрал с приближением человека. Он отрезал себе столько мяса, сколько смог унести. Даже без соли мясо было вкуснее рыбы. Он ел его и сырым, тщательно разжевывая на ходу. Когда запах от мяса стал нестерпимым, пришлось выбросить остатки.

Он потерял всякое ощущение времени. Он не знал, сколько прошел, сколько ему осталось пройти до нужного места и вообще, найдет ли он его.

Когда прохудились ботинки, он набил их сухой травой и подвязал полосками ткани, которые нарезал из брючин.

Однажды, склонившись над ручьем, чтобы напиться, он увидел отражение странного лица и был поражен, поняв, что видит собственное лицо, заросшее и отмеченное усталостью, лицо человека в лохмотьях.

Дни следовали один за другим. Он продолжал идти на северо-запад. Сначала он обгорел на солнце, потом покрылся загаром. На бревне он перебрался через широкую и глубокую реку. Он потратил на переправу много времени, бревно едва не перевернулось, но все же достиг другого берега.

Он продолжал свой путь. У него не было иного выбора.

Он шел через пустынную страну без всяких признаков жизни, хотя края эти во всем подходили человеку. Плодородные земли, поросшие высокими травами луга, вековые рощи вдоль берегов рек.

И наконец, однажды перед самым заходом солнца он вышел на перевал и увидел перед собой равнину и реку, излучины которой показались ему знакомыми. Но его внимание привлекла не река, а отблеск садящегося солнца на металле - вдали у горизонта высились какие-то явно металлические конструкции.

Прикрыв глаза рукой и напрягая зрение, он пытался разглядеть, что это такое, но расстояние было велико и солнце слепило глаза.

Спускаясь по склону и не зная, радоваться ли ему или бояться, Виккерс не отрывал взгляда от металлических бликов. Они то пропадали из виду, когда он спускался в долину, то появлялись вновь, когда он оказывался на перевале, и он понял, что это не мираж.

Наконец он различил сверкающие металлом здания, а потом и странные предметы, подлетавшие к ним и улетавшие прочь. Чувствовалось, что там кипит жизнь.

Это не походило ни на город, ни на поселок. Все было сделано из металла, и совсем отсутствовали какие-либо подъездные пути.

По мере приближения он различал все больше деталей и в одной-двух милях от строений, остановившись, понял, чт находится перед ним.

Это был не город, а завод, громадный завод. К нему беспрерывно подлетали странные предметы, они больше походили на летающие вагоны, чем на самолеты. Большинство из них двигалось с севера и запада, летели они на небольшой высоте и с небольшой скоростью и направлялись к посадочной площадке, скрытой от Виккерса группой зданий.

Существа, сновавшие между зданиями, лишь отдаленно напоминали людей, скорее всего это были какие-то металлические создания, так как они ослепительно сверкали в последних лучах заходящего солнца.

Возле каждого здания высилась башня громадного диаметра с чашей наверху. Все чаши были обращены к солнцу и горели красным огнем.

Он медленно приблизился к зданиям и, только очутившись рядом, понял, как они огромны. Они занимали гигантскую территорию. Создания, сновавшие между зданиями и выполнявшие какую-то работу, оказались самоуправляемыми роботами.

Некоторые машины были знакомы Виккерсу, а некоторые он узнать не мог. Он увидел мчавшийся тягач с грузом строительного леса, потом мимо него со скоростью тридцать миль в час проехал громадный кран с лязгающим ковшом на стреле. Очень многие машины казались верхом механистического бреда, и все они двигались на громадных скоростях, словно спешили куда-то.

Он нашел улицу, нет, не улицу, скорее проезд между двумя зданиями и двинулся по нему, стараясь держаться поближе к стене - машины носились здесь с бешеной скоростью.

Оказавшись возле здания с распахнутыми воротами, он осторожно поднялся по пандусу и заглянул внутрь. Помещение было залито неизвестно откуда льющимся светом. Вдоль него тянулись длинные ряды работающих машин. Но шума не было, и это поразило Виккерса. Завод работал, но работал совершенно бесшумно. Царила полная тишина, нарушаемая лишь металлическим позвякиванием проносившихся снаружи машин.

Он спустился по пандусу и проездами прошел к посадочной площадке, на которую садились и с которой взлетали летающие вагоны.

Он смотрел на приземляющиеся и разгружающиеся машины, на штабеля свеженапиленного строительного леса, который укладывался на тягачи, разбегавшиеся по всем направлениям; здесь же были горы руды, скорее всего железной, которую подбирали другие грузовые машины, похожие, как показалось Виккерсу, на пеликанов.

Разгруженный вагон тут же взлетел, без шума, словно его подхватывал и уносил в воздух порыв ветра.

Летающие вагоны прибывали сплошным потоком и тут же разгружались. Прибывшие материалы сразу же куда-то отвозили громадные машины.

«Эти машины ведут себя как люди», - подумал Виккерс. Это не были автоматы. Автомат предполагает строго чередующиеся определенные операции, а вагоны приземлялись достаточно произвольно. Как только вагон садился, одна из грузовых машин подъезжала к нему и разгружала его.