Тень Копья Оро (СИ) - Моури Эрли

Помещение, где содержалась галиянка, находилось через пятнадцать шагов от камеры Быстрова. К удивлению Глеба, дверь здесь оказалась обычной деревянной с хлипким запором-задвижкой и толстым слоем отслоившейся краски. Ваала лежала на старой с просевшими пружинами кровати, застланной клетчатым пледом. Едва галиянка увидела капитана, как мышцы на ее лице дернулись, изображая улыбку; в сиренево-синих глазах словно вспыхнул огонь.

— Глебушка! — выдохнула она.

— Эх, товарищ Ваала! — он присел с ней рядом. Едва Завгородцев исчез в коридоре, обнял ее с хищной и нежной силой. — Как ты? — прошептали его губы, касаясь светло-платиновых волос возле ее уха.

— Обалдеть как. Не знаю, что они сделали, но я не чувствую тела. Совсем не чувствую, будто у меня голова растет из пустоты. Пальцами даже не могу пошевелить, — заговорила галиянка, все еще старясь отчаянным усилием поднять руку и обнять самого дорого на тысячи светолет человека.

— Нейроблокирующее воздействие. Или инъекцию сделали, или приборчик у них есть из серии мозговертов. Не переживай, через некоторое время мышечные функции восстанавливаются, — заверил Быстров, подняв ее подергивающуюся руку и поднеся к губам.

— Да, только когда наступит это время. Лежу как пластмассовая кукла под простынкой и тупо пялюсь в потолок, а в голове мысли нехорошие-нехорошие, — она все-таки смогла шевельнуть пальцами и почувствовала тепло его поцелуя. — Недавно приходил один гад- фашист, — продолжила она, — поил чем-то кисленьким — мне пить хотелось. Потом рассматривал меня минут десять, наговорил кучу сахарных комплиментов. Я думала, он меня трахнуть задумал. Закрывала глаза и представляла, как буду лежать под ним жалкая и беспомощная.

— И что? — Глеб приподнял подушку и положил голову Ивалы удобнее.

— И ничего. Оказалось, что он никогда галиянок не видел, — она хохотнула, снова слабо пошевелив пальцами, лежавшей на плече капитана. — Не только галиянок, а вообще женщин с других планет. Мне от этого стало смешно. Честное слово, Глебушка, смешно. Я ему сказала, откинь простынку, милый мой, а он, видимо, растратил всю смелость на красивые слова.

— Занятная история, — поговорил Быстров. — А я общался с самим координатором. Да, вот такая выпала честь… — закурив последнюю сигарету, Глеб пересказал ей весь разговор с Орнохом Вархом.

Ивала, закусив губу, лежала с минуту, будто не испытывая никаких эмоций, глядя куда-то мимо Быстрова. Затем сказала:

— Догадываюсь, что ты решил. Наклонись и послушай меня, чтобы не осталось ни пылинки сомнений на мой счет.

Глеб опустил свое лицо к ее поближе, и галиянка разразилась тихим и резким шепотом, который вполне могла уловить система прослушки, установленная здесь:

— Ты не должен ни на миг сомневаться, Глебушка! «Звезда» тебе дает шанс выжить — вот и используй его не раздумывая. С легким сердцем оставь меня в залог и лети на Присту. Там ты поступишь по своему разумению. Я знаю, как ты поступишь. А я здесь выкручусь. Главное, что у меня будет время и я найду способ их провести. Клянусь Алоной, я вырвусь из этой дыры! Через полгода мы встретимся там, где… — она на миг задумалась. — Там, где началась наша история с Ариеттой. По крайней мере я там оставлю сообщение. Ну-ка посмотри на меня!

Глеб прошелся взглядом по ее лицу, медленно, будто изучая каждую пору на розоватой коже. Потом встретился со зрачками галияки, похожими на черные лучистые звезды.

— Ты не смеешь сейчас отказаться от затеи Варха! Иначе мы вместе погибнем, и не будет никому от этого пользы. Я настаиваю: лети на Присту и не думай, будто ты меняешь мою жизнь на ее и свою! Чтобы ты не решил, оказавшись на свободе, ты ничего не теряешь!

— Я так не думаю, — произнес Глеб. — Чем безоговорочно соглашаться с милькорианцами, лучше поторговаться и выиграть немного времени.

— Они не дадут тебе времени. И завтра меня отсюда увезут. Я знаю, — с необъяснимой уверенностью ответила галиянка.

Быстров просидел у Ивалы еще минут десять, после этого Завгородцев отвел его к Лиэри.

* * *

После обеда с сенатором Леглус отправился в гостевой домик, расположенный с группой похожих коттеджей между деревьев сада. Санди Хаскли ждала его, покачиваясь в шезлонге и листая женский романчик с томно-розовой обложкой. Она сделала вид, что не заметила приближение пристианца сразу. Лишь когда он остановился рядом, Санди шевельнула ногой и лениво произнесла:

— Я тебя ждала на барбекю. Уже все остыло пять раз.

— Вставай, моя прелесть, — Леглус поманил ее пальцем. — Есть неотложное дельце.

— Дельце? — огромные глаза госпожи Хаскли раскрылись шире.

Маркиз дожидался ее, открыв двери в дом и пытаясь понять, что так манит его в этой темнокожей сучке, с лоснящейся кожей, крутыми бедрами и такой бесстыжей, вызывающей улыбкой на толстых губах.

— Какое дельце? — настороженно спросила она, протискиваясь между ним и москитной сеткой.

Пристианец не ответил, провожая взглядом ее грудь, качнувшуюся в тесной майке. Затем зашел следом, взял Санди за руку и подвел к столу, на котором стояло несколько тарелок с остывающим обедом.

— Ты ждала меня или того парня в вонючей желтой форме? — Леглус строго посмотрел ей в сжавшиеся точками зрачки.

— Тебя, черт, — с придыхом произнесла Хаскли.

— Тогда к нашему дельцу, — он повернул ее и, схватив за шею, рывком наклонил к столу.

В это время левая рука маркиза задрала короткую юбку и сорвала тоненькие трусики. Раньше, чем Санди успела опомниться, Леглус раздвинул ее ягодицы и направил между них дико отвердевший член. Госпожа Хаскли закричала неожиданно тонким голоском, вздрагивая, чувствуя боль, сладость и теплые кусочки барбекю между грудей. Она вскинула голову, чтобы изречь какое-то ругательство, но он вернул ее в салатницу и налег на милую жертву с беспощадностью хищника. Маркиз, потел, посапывал и казалось ему, что он имеет сейчас не только Санди, но и всю эту дикую планету, даже всю сволочную галактику.

Очень некстати зазвонил сотовый телефон в его спущенных брюках. Звонок был пронзительный и настойчивый. Леглус не сразу догадался, что звонит Филипп Макколл и зарычал от раздражения. Отпустив стонущую землянку, он неуклюже наклонился, выудил мобильник из кармана брюк и замер, не зная, какую кнопку нажать — обычно на звонки отвечал за него Голиарс.

— Санди, — произнес он, — как включить эту штуку? Скорее! Это важное сообщение.

Госпожа Хаскли обтерла салфеткой майонез с лица и расхохоталась.

— Скорее, моя прелесть! — поторопил ее маркиз, всовывая ей в руку непокорное устройство.

Она поднесла его к уху и, едва сдерживая смех, проговорила:

— Але-е?

— Санди, девочка, — раздался возбужденный голос сенатора, узнавшего ее. — Возле тебя нет графа Дэриола?

— Слушаю сенатор, — ответил Леглус, вырвав трубку у Санди.

— Господин Дэриол… Мы только что получили сигнал «Прибой один». Три минуты назад от русского агента.

— Наконец-то, — сдерживая волнение, отозвался пристианец.

Сигнал «Прибой один» означал, что координатор «Холодной звезды» остановился где-то за горской чертой на достаточно длительный срок и остальные обстоятельства складываются успешно для проведения операции.

— Мне потребуется девять лучших бойцов с этой базы, — процедил Леглус. — Предоставьте их не позже, чем через двадцать земных минут. На каждом должна быть безупречная экипировка. Всех вооружить средствами для штурмовой операции.

— Я не могу сделать это так быстро, — отозвался Филипп. — Солдаты не подчиняются мне. Потребуется сначала связаться с некоторыми военными чинами.

— Так связывайтесь! У нас мало времени! Неизвестно, когда представится такой же удобный случай!

— Хорошо, господин Дэриол. Вы уверенны, что ваш план не повлечет негативных последствий? Нам очень бы не хотелось ссориться с «Холодной звездой».

— Мы это уже обсуждали! Поторопитесь, Макколл, — поднимая свободной рукой брюки, сказал Леглус.