Сладкий роман - Людмила Бояджиева

Удивительно, но Вилли был просто великолепен в трагических эпизодах. Он ничего не пытался сыграть, но ледяная маска и огромные руки, беспокойные, cтрашные, накидывающиеся на женское тело подобно хищным паукам, производили сильное впечатление. Когда задушивший Ванду Кремер пытался подчинить себе другую женщину, его руки, cнятые крупным планом, терзали и мучали её тело. Но они уже не были пауками. Потерявший свою мужскую силу Кремер удивленно рассматривал растопыренные ладони, cловно видел их впервые. И всем казалось, что именно так началось преображение монстра в человека.

Не было проблем у Вилли и в съемках «натуры» с Дикси. Они впервые увидели друг-друга раздетыми уже под включенными софитами. Крупные зрачки Вилли застыли, будто он находился в гипнотическом трансе. Он не двигался сам, лишь огромный фаллос наливался силой, приведя в восторг наблюдавшую за художественным процессом Эльзу. Она молчала, как завороженная, следя за разворачивающимися под оком камеры событиями.

Присутствующие, достаточно искушенные в съемках такого рода притихли, захваченные зрелищем. Уж слишком все было по-настоящему.

У всех, пробежал мороз по коже, когда берущий женщину сзади садист, затянул на её шее чулок. Хрипы предсмертной агонии или экстаза огласили комнату.

— Эй, парень, отбой! Ты убьешь её… — забеспокоился Жорж, останавливая съемки. — По-моему — это уж слишком, мадам!.. — Зло крикнул он Эльзе, жадно глотая из бутылки минеральную воду. Вилли одевался, с ненавистью глядя на режиссера:

— Идиотские шутки, Жорж. Ты действительно собираешься сделать из меня импотента? Смотри — брюки не застегиваются… Останавливать в такой момент может только полный мудак. — Не сказав больше никому ни слова Вилли ушел. Он появился на студии лишь через день и, как ни в чем не бывало окликнул Дикси:

— Привет, Ванда, не соскучилась по своему мучителю, кошечка?

… Дикси с трудом перешагнула черту дозволенного — ей помогло вино. В первый раз, занимаясь любовью под камерами, она плохо соображала, что происходит. А потом Ванда подчинила её. Дикси временами казалось, что она чересчур слилась с ролью. Развитие её чувств к Вилли было очень похоже на историю любви несчастной полячки. «Вот, что значит, натурализм и точное знание психологии. Привязанность Ванды к монстру исходит из потребности плоти. Смятенное тело взывает к душе, сигналя о бедствии. И душа ошибается, высылая спасательную команду любви и нежности. Мы прошли с Вилли этот путь «от и до». И, кажется, я тоскую по нему.» — Думала Дикси, когда съемки кончились.

«Ядовитый лед» произвел много шума. Никто не заметил бы рядовую порнуху, какой бы откровенной она не была. Но в фильме было и нечто другое — он задевал за живое, заставляя сопереживать и ужасаться этим сопереживанием. А кроме того — он, действительно, возбуждал.

Увы, от замысла Жоржа не осталось и трети — при монтаже Гордон Биши выкинул из готового фильма «психологию», вернув вырезанные Жоржем слишком откровенные эротические сцены. На Дикси обрушилась слава — её имя мусолили в жаркой полемике маститые критики, ранее не обращавшие на актрису Девизо ни малейшего внимания.

Торжествующая победу Эльза тут же затеяла съемки следующего фильма с запомнившимися зрителям актерами. Вилли отыскали в маленьком портовом городке, где он просаживал свой гонорар на выпивку и наркотики. Появившись в комнате, где собралась съемочная группа, Вилли заметил сидящую спиной к окну Дикси.

— И Ванда здесь! Выходит — катаем вторую серию. Только предупреждаю тебя, парень, — он угрожающе развернулся в сторону Жоржа: — трахать я её буду сколько хочу, без всяких ваших указок, когда и как кончать. А начнем сейчас же.

— У нас сегодня собрание, Вилли. Снимать будем через два дня. Елейным голосом объяснила Эльза.

— А мне это пофигу. Хоть вовсе не снимайте. Платят мне с понедельника? Сегодня понедельник, значит, раздевайся, детка. — Подняв свои ручищи он двинулся к Дикси.

Все загалдели, оттаскивая сдвинувшегося пьянчугу:

— Да у него белая горячка! Это опасный сексуальный маньяк! Как бы не пришлось вызывать полицию!

Довольный Вилли, расхохотался:

— Шутка, шутка, господа киноработники! Вы меня здесь за кобеля держите. А ведь я могу играть Шекспира. Ты в меня веришь, Ванда?

Дикси кивнула. Она уже знала, что приведет Вилли к себе.

Попав в квартиру Дикси, Вилли серьезно осмотрел все комнаты, словно оценщик, описывающий имущество.

— Мебель подходящая. Люблю старье. Хорошо идет в дело, если хочется подурачится.

К утру им удалось «отметится» почти везде.

— А ты забавная, — сказал Дикси её партнер. — Пусть мадам Ли оплатит нам дополнительные репетиции.

Пока шли съемки Дикси не разлучалась с Вилли. Он открыл ей новую скользкую, зыбкую действительность на грани галлюцинаций и бреда. Дикси нюхала кокаин, заботливо предоставленный Вилли и чувствовала себя превосходно. Ей нравился дух скандала, витавший вокруг неё и та реакция, которой сопровождалось совместное появление новых секс-звезд на какой-нибудь актерской тусовке. Вилли и Дикси встречали аплодисментами, свистками. Кто-то восхищался их смелостью или навязывался в секс-партнеры, кто-то выражая недовольство — по дружески или совсем уж грубо.

Заметив нарочито отворачивающихся от неё знакомых, Дикси хохотала. Эти «тонкачи» увидели только секс, а душу — растоптанную душу её Ванды они не заметили?! Дикси — порнозвезда? Ну так и отлично — получайте то, чего вы так ждете, господа!

Ее подмывало раздеться и продемонстрировать прямо здесь, на ресторанном столике все, чем они занимались с Вилли.

— Ну, ты и дрянь, девочка! — сказал ей при всех Кармино, некогда предлагавший ей руку и сердце. Дело происходило в престижном богемном клубе, где собрались участники юбилейного просмотра фильмов Рене Клера. Большинство гостей уже разошлось, а те кто остались, были изрядно навеселе. Кармино хотел продемонстрировать свое отношение к порнофильмам сидящим за его столиком американцам. — Мне все равно, когда этим занимаются дешевые шлюхи. Но ты же была настоящей актрисой. — Вдохновенно сокрушался он, рассчитывая на слушателей. Плохо понимающие в чем дело американцы согласно закивали. Сжав кулаки, Вилли подступил к едва достающему его плечо Кармино. Его глаза побелели от ярости.

— Брось. Лучше иди ко мне, Вил. — Дикси сдернула со своего столика скатерть и мгновенно оказалась наверху.

— Внимание, дамы и господа, зрелище совершенно бесплатное, — объявила она по-английски. — Большое искусство всегда бескорыстно. Большое искусство — это когда делаешь то, что хочешь, посылая к черту всякие правила.