Каспер, кот-путешественник - Сьюзен Финден

Обычно я не верю в подобные вещи. Мне нравится, когда существует точное доказательство явления, но более двадцати лет назад произошло событие, заставившее меня менее цинично смотреть на вещи. Я много раз вспоминала об этом после смерти Каспера, потому что это самое явное доказательство существования загробной жизни, которое только встречалось на моем пути.

В 1987 году мой сын Грег попал в жуткую аварию. Никто не думал, что он выживет: более того, врачи просили моего разрешения использовать его почки в качестве донорских, потому что все полагали, что он скоро умрет. В детстве мы его не крестили, и теперь это меня беспокоило. Мои отношения с его отцом были настолько плохими, что дело просто не дошло до крещения. И теперь, когда прогноз относительно его шансов на выживание был наихудшим, я вдруг ужаснулась тому, что он так и не был благословлен. Грег уже неделю был на искусственном жизнеобеспечении, и за это время я и Крис организовали его крещение.

После таинства ситуация не улучшилась, и врачи сказали, что отключат его от аппарата искусственного жизнеобеспечения, чтобы посмотреть, как пойдут дела. Все было ужасно. Мне сообщили, что когда тело отказывает, в последнюю очередь пропадает способность слышать, поэтому я постоянно разговаривала с сыном и подбадривала его. Невероятным образом Грег пошел на поправку, и так начался долгий путь к восстановлению. Полученная им травма была ужасной. Мы были счастливы, что Грег выжил, но он стал чрезвычайно жестоким. Несколько раз он нападал на меня, хотя вряд ли осознавал в те моменты, кто я такая. Однажды он выбил мне зуб. Поведение его было настолько непредсказуемым, что в итоге его поместили в военный госпиталь, где о нем заботились солдаты, хотя сам он никогда не служил.

Я боялась собственного ребенка. Грег и так был большим парнем, весь в татуировках, выше меня ростом. Я проводила с ним как можно больше времени, но, вынуждена признать, стала опасаться наших встреч, потому что никогда не могла предсказать, что же произойдет. Он был в таком положении, что ему уже мало чем можно было помочь: у него были проблемы с бедром, поврежденная спина, переломанный череп и еще много чего. Его поместили в психиатрическое отделение, и я искренне считала, что это конец. Грега окружали люди, которые были на грани самоубийства, и я думала, что это дело времени, прежде чем они окажут влияние на Грега. Мы с Крисом пытались сделать так, чтобы ему хотелось жить, но мы бились на стороне заведомо проигравших.

Однажды утром я подошла к кровати Грега, на сердце у меня было тяжело, и я увидела, как он сидит в постели и улыбается. «Привет, мам, — ухмыльнулся он, — хочу тебе кое-что рассказать». Я была потрясена, он переменился за одну ночь.

— Что случилось? — спросила я. — Что происходит?

Грег сказал мне, что пришло время всему вернуться на круги своя и что он помнит слова своей бабушки. «Бабушки?» — подумала я. Она уже год как умерла.

— Понимаешь, я ее видел, — сказал он мне. — Я видел бабушку.

— Вот как, милый? — ответила я нежно, подыгрывая ему.

Грег тихонько засмеялся.

— Я не спятил. Я знаю, что она умерла, но я видел ее, когда был в больнице.

— Когда это было?

— Когда они отключили меня от аппарата, — ответил он. — Я шел по ярко освещенному туннелю и увидел ее. Думал, она меня ждет, но она велела мне уйти. Сказала, что время еще не пришло. И я сделал, как было велено, мам. Я вернулся.

Больше мы никогда об этом не говорили. Я была счастлива, что Грег снова стал хоть сколько-нибудь нормальным и что худшие дни остались позади. С тех пор ему было очень тяжело, он пытался восстановить свое тело и свою жизнь, но я навсегда запомнила тот день в психиатрическом отделении, когда увидела полную трансформацию, и верю, что она произошла из-за того, что он вспомнил свершившееся с ним чудо. Грег не из тех, кто верит в ангелов и духов, и это само по себе убедило меня в том, что случившееся было правдой. Думаю, я всегда боялась верить в подобные вещи.

Я не хотела принимать тот факт, что Каспер умер. Я могла поверить в то, что существуют другие миры, о которых мы не знаем, и я бы очень обрадовалась, если бы Каспер смог доказать мне это. Я слышала, что некоторые люди верят в то, что если животное умирает неожиданно, то их хозяева, так сказать, «зацикливаются». Они не могут продолжать жить, пока не смирятся с тем, что питомцев их больше нет в этом мире. Когда же они наконец осознают это, с ними начинают происходить странные вещи. Я слышала, как некоторые люди ни с того ни с сего заводили кота только потому, что он чем-то напомнил им потерянного любимца. Или они смотрели на дюжину питомцев из приюта, и никто им не подходил, а потом вдруг у них на пороге появлялся котенок — и казалось, будто решение давно принято за них. Интересно, прибывает ли часть души того старого кота с новым? Были ли новые питомцы посланы для того, чтобы посмотреть, как справляются с утратой хозяева? Я задаю себе сотни подобных вопросов. Иногда они меня успокаивают, порой я ругаю себя за то, что вообще думаю о подобной ерунде. Только время покажет, получу ли я какое-нибудь послание от Каспера, но в душе я надеюсь, что получу.

Я пыталась во всем увидеть знаки или послания. В день смерти Каспера в одной из газет появилась история о бедных котятах, пострадавших от жестокого обращения. На одной полосе было сообщение о кончине Каспера, а на обороте — шокирующая статья о сотне персидских котят, которых нашли и спасли работники приюта. Они были в настолько плохом состоянии, что их пришлось обрить, чтобы избавиться от болячек, появившихся из-за неконтролируемого мочеиспускания.

Я не могла выкинуть мысли об этих котятах из головы. Постепенно я начала думать о том, что это мог быть знак. Может, кто-то пытался сообщить мне, что я должна открыть двери моего дома для этих бедных маленьких животных? Крис посоветовал мне взять котенка, если хочется, но меня продолжали терзать сомнения. Было слишком рано, время еще не пришло. Каспер только что скончался. И тем не менее, тем не менее…

Я чувствовала, что существует связь, и никак не могла успокоиться. Я пошла в местный приют и спросила, что нужно сделать, чтобы взять кота. Женщина сказала мне, что требуется заполнить формы и что ко мне домой придет инспекция. Затем она поинтересовалась, были ли у меня когда-нибудь кошки. Все мои намерения промолчать о Каспере рассеялись в один миг. Я вывалила на нее все и была ужасно расстроена. Дама сказала, что не может рисковать тем, чтобы подобная история произошла с еще одним котом, и что мне следует подумать о том, чтобы не выпускать моих животных из дома. Тут я сообщила ей, что точно знаю, кого именно хочу приютить — одного из персидских котят, о которых написали в газете. Она сказала, что я опоздала.

— Эта история произошла несколько месяцев назад, а газеты только теперь решили написать об этом. У нас их было шестнадцать, двое скончались от повреждений, но остальные были пристроены в новые любящие семьи.

Она спросила, не хочу ли я посмотреть на других котов, но я попросту не могла. Я все еще чувствовала, что связь есть именно с персидскими котятами, потому что они разделили газетную полосу с моим Каспером.

Я вернулась домой, но все равно не могла успокоиться. Если местный приют знал о судьбе шестнадцати котят, это означало, что оставшиеся восемьдесят четыре были еще где-то. Я провела следующие несколько дней в Интернете, связываясь с приютами по всей стране, отслеживая комментарии на веб-сайтах, — все без толку. Большинство котят были взяты в новые семьи, а некоторые, казалось, бесследно исчезли. Я вынуждена была принять тот факт, что этому просто не суждено было случиться. Я потратила много времени и сил на пустую охоту за котенком.

Возможно, это был мой способ преодолеть первые тяжелые дни без Каспера, а возможно, я действительно считала, что меня ждало какое-то послание. Кто знает? Какой бы ни была причина, каким бы ни был ответ, мне не была дарована привилегия ухаживать за одним из тех бедных котят, так что мне пришлось направить мою любовь в иное русло.

Глава 28

Восполняя утрату

Довольно быстро мне стали предлагать «новых» котов. Я уверена, что люди, которые делали это, желали мне только добра, но завести нового кота через несколько дней после смерти Каспера для меня не представлялось возможным. Это было бы нечестно по отношению к вновь прибывшему, потому что я бы все еще горевала и мне бы казалось, что я предаю Каспера. Его нельзя было так быстро и легко заменить — ни одного кота нельзя заменить с такой легкостью. Они все являются индивидуальностями, со своими особенными характерами.

Кроме того, у меня появился ужасный страх перед дорогой. Я всегда беспокоилась, что Каспера может переехать машина во время его ежедневных приключений, но теперь, когда произошло самое страшное, что могло защитить еще одного кота от подобной гибели? Несмотря на то что я очень любила всех моих питомцев и не могла бы прожить без ценнейшего опыта, которым каждый из них наградил меня, я не могу отрицать, что с каждой утратой я теряла и частичку своего сердца. У всех нас огромнейшая способность любить, но потеряв столько прекрасных животных, я поняла, как высока эмоциональная цена.