Митран(СИ) - Книга mirknig.com)

  - Ни какая она не моя, - сказал он с сожалением.

  - Это мы ещё посмотрим, - вдруг заявил я, а Марик от такого заявления непонимающе уставился на меня.

  - Делай, что я тебе говорю и через пару недель, она будет умолять тебя о любви, - безапелляционно заявляю я.

  - А что нужно будет делать? - настороженно спрашивает Марик.

  - Во-первых, не показывать ей свою любовь. Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей. Это истина, проверенная многими поколениями мужиков. Во-вторых, начни ухаживать за кем-нибудь другим, вон за Матильдой, хотя бы, ну или за какой-нибудь поклонницей. А третье будет понятно по ходу пьесы.

  * * *

  Крепость сдалась через две недели после начала осады. За мои советы по укрощению строптивой, Марик никому ни о чем не проболтался, и я так и оставался для всех просто Виком.

  "Марику помог, а сам как?" - думал я наблюдая за дождем на улице из окна трактира. Что-то я запутался. Когда увидел Оливию сердце ёкнуло и на ужин хотел согласиться и уезжать передумал. Но это не возможно, за мной едет охота, её папаша меня первым и сдаст этим фанатикам, радостно потирая ладони и противно хохоча при этом, да ещё хворост принесет. И не к чему сейчас что-то начинать, через несколько месяцев меня уже здесь не будет. Ещё эта Ксения, будь она не ладна, по ночам ко мне во сне удумала приходить.

  В Козельске столице княжества Козельского мы уже неделю. Сначала пришлось разбить шатер за городом и давать представления там, но уже через два дня Боромота навестил представитель столичного театра и предложил контракт на два месяца. И вот мы уже как три дня переехали в трактир, фургоны сдали на склад, а лошадей продали, кроме моего гнедого, разумеется. В конюшне трактира стоит, он мне в любой момент может понадобиться, кто его знает, когда меня найдут. Можно было бы мне уже уйти от актеров, но как-то втянулся, неожиданно для себя. В репертуаре труппы появилась ещё одна пьеса по мотивам Н. Гоголя "Женитьба", а в настоящее время идут репетиции пьесы "Сирано де Бержерак", "Лэр Бержак" по-нашему, в главной роли разумеется Валетон, другими "углами" любовного треугольника являются Алина и Леон.

  Столичная публика встретила наши спектакли благожелательно, не так восторженно и искренне, как провинциалы, но актерам хлопали охотно.

  Столичный театр представлял из себя двухэтажное здание с сценой, зрительным залом, гримерками и вспомогательными помещениями внутри. Внутреннее убранство театра имело помпезный вид, стены украшали тяжелые богатые ткани, мозаичные панно и статуи. Лож в отличие от наших театров не было, а элита города занимала места на двенадцати передних рядах возле сцены. Для княжеской же семьи по центру зала был предусмотрен специально огороженный участок. После мест для богатых шел широкий проход, перегороженный низким заборчиком, за которым находятся места-лавки для остальных жителей города. Пол в зале был покатым, таким образом, задние ряды все-таки что-то видели из происходящего на сцене.

  После премьеры "Лэр Бержак" восторженные поклонники окружили главных героев пьесы, чтобы лично засвидетельствовать своё восхищение их игрой.

  - Милая Алина, вы так прекрасны! - вещал юнец, судя по прикиду из очень богатой семьи.

   - Дорогой Леон, вы были бесподобны! - закатывая глаза и заламывая руки громко пищал (голос писклявый) пожилой мужчина.

  - Господин Валетон, ваша игра выше всяких похвал! - вторил им третий, одетый в ярко зеленый камзол.

  - А кто автор этих пьес? - вдруг спросил четвертый, мужчина средних лет с серьгой в ухе.

  - Вик, - выдали меня сразу эти трое, указав в мою сторону.

  Вот чего спрашивается я сюда вышел? А всё из-за Марика, жуткого ревнивца, отправившего меня на разведку.

  - Они шутят, - сказал я убедительным голосом, - автор пьес Боромот.

  - Не прибедняйся Вик, - стал уламывать меня Валетон, зараза, - он всего лишь помогает тебе, а главный автор это ты.

  - Ваш талант не знает границ, - сразу зазвездили мне поклонники моего не признающего никаких границ таланта, разрушившего их и вырвавшегося наружу.

  - О, так это вы автор этих прекрасных пьес, - расслышал я бархатный голос, а развернувшись увидел его обладательницу и застыл в немом восхищении.

  "Хозяйка медной горы" - первое, что пришло в голову.

  Красивейшая женщина, высокая, стройная, с восхитительными изгибами шикарного тела, облаченного в изящное платье. Золотые волосы спускаясь вниз, удачно подчеркивали её лебединую шею. Её изумрудные глаза изучающе скользили по мне взглядом, заставляя покрываться моё тело мурашками.

  - К вашим услугам, моя богиня, - выдал я склонившись в поклоне. Ради неё я готов был стать кем угодно, идти куда угодно и делать всё, что она прикажет.

  - Господин Вик я жду вас завтра у себя в гостях, - заявила она, улыбнувшись мне снисходительной улыбкой, затем обвела взглядом нашу компанию и продолжила, - господин Валетон, вас я также хочу видеть на своем вечере.

  "Не понял, зачем нам кузнец? Какой вечер? Так это прием? А ты губы раскатал, придурок" - пронеслось в моей голове.

  Особняк лэры Барбары Брадиш находился в центре столицы, представлял собой трехэтажное архитектурное сооружение и своей оригинальностью приковывал взгляд прохожих. Дело в том, что второй этаж особняка имел балкон, подпираемый статуями обнаженных одалисок.

  "Многообещающая композиция" - подумал я и бесстрашно шагнул внутрь.

  Слуга проводил нас в просторную залу с колоннами, где уже находилось несколько десятков гостей. Здесь всё сияло, свет от огромных люстр и многочисленных канделябров отражался от драгоценностей, развешанных на гостях создавая эффект чуть ли не северного сияния. Нарядные дамы и кавалеры вышагивали по залу обмениваясь репликами, смеялись и флиртовали друг с другом.

  - Дорогие мои гости! - услышал я бархатный голос своей богини, - позвольте вам представить звезд этого театрального сезона: неподражаемого актера Валетона и автора пьес, которые так поразили столицу - господина Вика!

  Моя богиня обворожительно улыбнулась мне, и я согласился стать диковинкой её вечера.

  Не легкая это работа быть звездой, скажу я вам. Я устал стоять, улыбаться, говорить банальности и глупости, отвешивать поклоны почитателям моего таланта.

  - Господин Вик, а как вы придумывайте пьесы? - спрашивала с придыханием одна из поклонниц моего творчества.

  - Вдохновение, уединение и хорошая память, три слагаемых моего успеха, - отвечал я.

  Пол часа этого ада, и я начал выискивать пути отступления. Отойдя подальше от гостей и спрятавшись за одну из колонн, я навалившись на неё, решил немного передохнуть. Не моё это, не люблю я быть в центре внимания. Расслабившись, прикрыл глаза и почувствовал, как меня ущипнули за зад.

  "Экстравагантно для местной лэры", - подумал я и улыбнувшись открыл глаза.

  На меня смотрел улыбаясь мне в ответ молодой мужчина с очень аккуратной прической и острым носом. Спонтанный хук с права и самоубийца впечатывается в стену, после чего медленно сползает на пол. Осторожно осматриваюсь, вроде бы никто не заметил и выбираюсь к людям.

  "Нельзя местных бить, - убеждаю себя по дороге, - совсем тут одичал в дали от цивилизации, толерантным надо быть, как учит великий Запад, а ты чего творишь? Нужно было поговорить с ним, объяснить, что ты на объекты без груди минимум второго размера не реагируешь. Он бы удивился конечно, посочувствовал твоему горю и разошлись бы миром. А ты сразу в морду. Нехорошо! Вот как сейчас объясняться будешь, если он очнется и вспомнит кто его уложил не по сценарию?"

  - Господин Вик, где вы прячетесь? - услышал я желанный голос, - я вас везде ищу!

  Вернувшись к гостям и встав как можно ближе к лэре Барбаре я и дождался окончания вечера. Валетон в отличие от меня попыток побега не совершал, купался в лучах славы, получая от этого истинное удовольствие. Артист, одним словом.

  - Господин Вик, мне кажется вы заслужили благодарность за стойкость, - проворковала Барбара, лукаво улыбнувшись мне.

  - Полностью с вами согласен, - проговорил я.

  Видя меня по длинным коридорам особняка, дразня улыбками и взглядами, Барбара наконец-то довела меня до пункта назначения, и мы оказались в спальне.

  - Называй меня просто Барбара, - услышал я шепот её губ.

  - А ты меня Витей, - разрешил я уже изнемогая от желания.

  - Витя? - переспросила богиня и рассмеявшись смехом-колокольчиком спросила, - Какое смешное имя, разве оно не женское?

  - Вик, что случилось? Та куда?! - услышал я выходя из комнаты.

  Я вылетел из этого "гостеприимного" дома и пошагал в сторону борделя снимать стресс.

  "Какое смешное имя" - передразнивал я по дороге обладательницу отвратительного голоса и жуткого смеха.