Таинственный противник - Кристи Агата

– Ну?

– Вы и Бересфорд. Это как?

– Не понимаю, о чем вы! – с небрежной гордостью ответила Таппенс, тут же, впрочем, добавив: – И вообще, вы ошибаетесь!

– То есть тут никаких нежных чувств?

– Конечно! – с жаром воскликнула Таппенс. – Мы с Томми друзья, и ничего больше.

– По-моему, нет таких влюбленных, – заметил Джулиус, – которые не старались бы всех уверить, что они только друзья.

– Чушь! – отрезала Таппенс. – Неужто я похожа на девушку, которая влюбляется во всех подряд?

– Нет. Вы похожи на девушку, в которую все подряд влюбляются.

– О! – Таппенс немного растерялась. – Это комплимент?

– Само собой. Так вот что я хочу сказать. Предположим, мы не найдем Бересфорда… и…

– Да, ладно, говорите прямо. Я умею смотреть правде в глаза. Предположим, он… погиб. Так что же?

– Ну, и вся эта история так или иначе закончится. Что вы собираетесь дальше делать?

– Не знаю, – тоскливо ответила Таппенс.

– Вам же будет ужасно одиноко, бедняжке.

– Еще чего? – огрызнулась Таппенс, не любившая, чтобы ее жалели.

– Ну, а как насчет замужества? – спросил Джулиус. – Как вы на это смотрите?

– Естественно, я собираюсь выйти замуж, – ответила Таппенс. – То есть, если… – она замолчала, готовая откусить себе язык, но затем решительно продолжала: – …если я найду мужа, достаточно богатого, чтобы стоило все это затевать. Откровенно, а? И вы, конечно, презираете меня?

– Я никогда не презирал разумный подход к делу, – возразил Джулиус. – А какие размеры?

– Размеры? – с недоумением повторила Таппенс. – Вы имеете в виду рост моего избранника?

– Да нет. Какая цифра… ну, размеры дохода?

– Ах, это! Я… я как-то еще не пришла к окончательному решению.

– А как насчет меня?

– Вас?!

– Ага.

– Ни в коем случае.

– Но почему?

– Да говорю же вам, ни в коем случае.

– А я вас спрашиваю: почему?

– Ну, это как-то нечестно.

– Не вижу ничего нечестного. Так что ловлю вас на слове. Я вами дико восхищаюсь, мисс Таппенс. Я таких девушек еще не встречал. Вы же чертовски смелая. Я буду жутко рад, если смогу вам дать все, чего вы хотите. Скажите «да», и мы сейчас же смотаемся к лучшему ювелиру – выберем кольца.

– Не могу, – еле выговорила Таппенс.

– Из-за Бересфорда?

– Да нет же, нет же, нет!

– Тогда почему?

Но Таппенс только отчаянно мотала головой.

– Вряд ли вам удастся встретить кого-нибудь с большим количеством долларов в заначке.

– Ах, да не в этом дело, – еле выговорила Таппенс с нервным смешком. – Конечно, я вас благодарю и все такое, но лучше я прямо вам скажу: «нет».

– Может, сделаете мне одолжение – подумаете до завтра?

– А что толку?

– Но все-таки – подумаете?

– Хорошо, – покорно сказала Таппенс.

Всю остальную дорогу до «Ритца» они молчали.

Таппенс сразу же поднялась к себе в номер. После схватки с напористым Джулиусом она чувствовала себя совершенно обессиленной.

Сев за туалетный столик, девушка несколько минут смотрела на свое отражение.

– Дура, – пробормотала она наконец и состроила себе гримасу. – Идиотка. Все, чего ты хотела, все, о чем ты мечтала, – а ты только и сумела, что проблеять «не-е-ет», точно безмозглая овца. Такой случай не повторится. Чего еще ты ждешь? Хватай! Цепляйся обеими руками! Чего тебе еще нужно?

И, словно отвечая на этот вопрос, ее взгляд остановился на стоящей у зеркала небольшой фотографии в дешевой рамочке – Томми. Несколько секунд она пыталась сдержаться, но потом, оставив притворство, прижала снимок к губам и разрыдалась.

– Ах, Томми, Томми! – всхлипывала она. – Я так тебя люблю… А что, если я больше никогда тебя не увижу…

Через пять минут Таппенс села прямо, высморкалась и отбросила волосы с лица.

– Так вот, – сурово начала она. – Посмотрим фактам в глаза. Оказывается, я влюбилась… в глупого мальчишку, которому наверняка до меня нет никакого дела. – Тут она помолчала. – Во всяком случае, – продолжала она, словно возражая невидимому собеседнику, – если это и не так, мне на этот счет ничего не известно. Да разве он посмеет признаться? Я всегда презирала сентиментальность и вот – допрезиралась! Какие же мы все идиотки! Ну, да это я всегда знала. Осталось еще положить его фото под подушку и грезить о нем, не смыкая глаз. До чего же противно изменять собственным принципам!

Таппенс покачала головой, скорбя о своем малодушии.

– А что я скажу Джулиусу? Дурацкое положение! А сказать придется! Он же типичный американец и не успокоится, пока не выпытает у меня причину отказа. Интересно, было что-нибудь в том сейфе?

И Таппенс начала размышлять о вчерашнем вечере. Она перебрала в памяти все события – подробно и тщательно. Они каким-то образом перекликались с прощальными словами сэра Джеймса… такими непонятными…

Внезапно она охнула и побледнела. Глаза ее уставились в одну точку, зрачки расширились.

– Не может быть, – пробормотала она. – Это невозможно! Я просто сошла с ума…

Да, чудовищно… но все сразу становится ясным.

На миг задумавшись, она села и, взвешивая каждое слово, написала записку. Потом удовлетворенно кивнула, вложила ее в конверт и вывела на конверте фамилию Джулиуса. Потом прошла по коридору к его номеру и постучала. Как она и ожидала, никто не отозвался. Тогда она вошла и положила записку на стол.

Когда она вернулась обратно, у ее двери стоял мальчишка-рассыльный.

– Вам телеграмма, мисс.

Таппенс с рассеянным видом взяла телеграмму с подноса, вскрыла ее и вдруг вскрикнула. Телеграмма была от Томми.

Глава 16

Дальнейшие приключения Томми

Глухая чернота постепенно рассеивалась, и сквозь всполохи боли к Томми медленно возвращалось сознание. Когда он окончательно очнулся, то явственно ощущал лишь одно: страшную ломоту в висках. Он смутно чувствовал, что находится в незнакомом месте. Но где? Что случилось? Он закрыл и снова открыл глаза. Нет, это не номер в «Ритце»! И что у него с головой?

– Черт! – пробормотал Томми и попытался сесть. К нему вернулась память. Ясно, он в Сохо, в том зловещем доме. Со стоном он откинулся на спину, но сквозь неплотно сомкнутые веки пытался хоть что-нибудь разглядеть.

– Приходит в себя, – произнес кто-то над самым его ухом.

Томми сразу узнал голос энергичного бородатого немца и потому не спешил проявлять признаки жизни. Да и куда спешить? И вообще, пока у него так стреляет в голове, он не очень-то способен соображать. И все-таки он попытался вспомнить, что же с ним произошло. Очевидно, пока он подслушивал, кто-то подкрался к нему сзади и огрел по голове. Теперь они знают, что он шпион, и, вероятно, тут же с ним разделаются. Да, положение не из завидных. Где он, никто не знает. А потому ни на чью помощь рассчитывать не приходится. Остается полагаться только на собственную изобретательность.

– Ну, теперь держись! – пробормотал он себе еле слышно, а чуть громче снова буркнул: – Черт! – На этот раз ему удалось сесть.

Немец подошел ближе и, прижав к его губам стакан, приказал: «Пей!» Томми был вынужден подчиниться. И тут же поперхнулся – таким крепким оказался напиток. Зато в голове у него сразу прояснилось.

Он лежал на диване, в той самой комнате, где происходило совещание. С одной стороны от него стоял немец, с другой – гнусного вида детина, который впустил его в дом. Остальные сгрудились несколько поодаль. Только одного Томми недосчитался – того, кого называли Номером Первым. Его в комнате не было.

– Полегчало? – спросил немец, забирая пустой стакан.

– О да! Премного благодарен! – бодрым голосом отозвался Томми.

– Мой юный друг, ваше счастье, что у вас такой толстый череп. Добряк Конрад способен повалить быка. – Он кивком указал на привратника. Тот ухмыльнулся.

Томми с усилием повернул голову.

– А, значит, вас величают Конрадом? – сказал он. – Ну, так вам тоже повезло, что у меня толстый череп. Впрочем, у вас такая физиономия, что мне даже жалко, что мой череп помог вам увернуться от петли.